Вдобавок, многочисленные раны подразумевают жестокость, которая чаще ассоциируется с мужчинами.

— Эй, в наше время и женщины могут быть зверюгами, — сказал Кон.

— Да, но я не могу представить себе женщину, запихивающую тело в багажник и вытаскивающую его обратно. Пятьдесят семь кило — это много мертвого веса.

— Ты думаешь, это планировалось заранее?

— Если бы это было так, он бы спланировал, как избавиться от тела. Этот парень спешил, по крайней мере, он не остановился, чтобы закопать его.

Кон вскрыл пакетик с палочками и развел их концы в стороны. Он покрыл курятину и говядину в своей тарелке таким количеством соевого соуса, что образовалось коричневое озеро, в котором зернышки риса плавали, как маленькие рыбки.

— Меня удивляет, почему он не выбрал место подальше.

— Этот промежуток дороги выглядит безлюдным, если не знать. Домов не видно. Он, наверное, не догадывался о потоке движения к каменоломне и обратно.

— Согласен. Парень принял решение, когда подъехал туда.

Я наблюдала, как Долан, сделав пинцет из своих палочек, пытался ухватить кусочек курицы, но не смог донести его до рта.

Я схватила вилку с соседнего столика и подала ему.

— Вопрос в том, охотился ли он специально за этой девушкой или искал любую жертву и ей просто не повезло?

Кон ответил — Я думаю, это была рыболовная экспедиция. Он, возможно, подъезжал к пяти или шести девушкам и наконец одна сказала да. Я не думаю, что мы имеем дело с серией. Похоже на один раз.

Стэси сказал — Погоди минутку. Мне кажется, по возрасту она должна быть ближе к верхнему пределу — шестнадцать, семнадцать, восемнадцать, а не двенадцать-тринадцать.

О такой молодой девушке кто-нибудь должен был заявить, что она пропала, неважно, ушла она добровольно, или ее выгнали. Ты родитель, ты должен волноваться. Вот если ей было бы двадцать или больше, это другое дело.

Долан отодвинул тарелку — Раз уж мы тут делаем предположения, вот еще одно. Я не думаю, что она местная. Убийца не изуродовал ее лицо, значит, не боялся, что ее опознают.

Вдруг ее нашли бы в тот же день и поместили описание в газетах? Если она местная, кто-нибудь бы быстро ее узнал.

— Где-то тут было записано, женщина говорила, что видела похожую по описанию девушку, которая голосовала на дороге около Колгейта. Это было за пару часов до того, как продавец из минимаркета в Галл Коув видел девушку-хиппи первого августа. Может быть, она двигалась вдоль берега.

Долан потянулся за своей папкой с бумагами.

— Ты подумал о Клорис Барго. Она сказала, что 29 июля, в 16.30 она видела молодую белую женщину, ростом около 160 сантиметров, шестнадцати-семнадцати лет, в синей блузке и брюках в цветочек, у эстакады Фэр Айл. Барго сказала, что она села в остановившуюся машину, которая направилась на север по шоссе 101.

— Это заслуживает проверки. Если Джейн Доу путешествовала автостопом, мы можем проследить ее путь и выяснить, откуда она.

— Она могла приехать откуда угодно, — сказал Долан. — С другой стороны, речь идет о 29 июля. В этот день Фрэнки Миракл убил свою подругу и сбежал. Если Джейн Доу голосовала, он мог ее подобрать.

После ланча Кон довез меня до моей машины и я отправилась в свой офис. Моей работой было проверить рапорты о девушке-хиппи, голосовавшей на шоссе в период с 29 июля по 1 августа. Кон собирался сесть на телефон и выяснить все о бывших сокамерниках Фрэнки, в то время как Стэси изучал сражения Фрэнки с законом в предыдущие годы. Мы договорились встретиться вечером в КК и поделиться результатами.

Проверка телефонной книги выявила одну Барго, не Клорис, а ее сестру, которая, даже не поинтересовавшись, что мне нужно, дала телефон Клорис и ее адрес в Колгейте.

Я сверилась с картой и нашла мою цель — полоса домов среднего класса, прямо за эстакадой Фэр Айл, где Клорис Барго видела девушку. Я заперла офис, завела фольксваген и поехала по Капилло авеню к шоссе 101.

День был тихий и туманный, ландшафт приглушен, как будто его выстирали в снятом молоке. Машин было немного, и путешествие до Колгейта заняло меньше шести минут.

Я остановилась перед двухэтажным белым оштукатуренным домом с пристройкой слева и аккуратным новым входом, который состоял из арки и простых деревянных ворот, покрытых вьющимися розами. Я прошла через ворота и поднялась на крыльцо. Из глубины дома пахло чем-то закипающим — фруктами и сахаром. Я положила руку на экранную дверь, прищурив глаза, чтобы разглядеть что-нибудь внутри, и окликнула — Ау?

Женщина отозвалась — Я здесь! Обойдите кругом.

Я спустилась с крыльца и пошла направо по дорожке, опоясывающей дом. Проходя мимо кухонного окна, я взглянула вверх и увидела женщину. Она, должно быть, стояла возле раковины, потому что наклонилась и выключила кран, после чего внимательно посмотрела на меня.

Я помедлила. — Здравствуйте. Вы — Клорис Барго?

— Была, до того, как вышла замуж. Вам чем-нибудь помочь?

— Мне нужна кое-какая информация. Это не займет больше пяти-десяти минут. Меня зовут Кинси Миллоун, я — частный детектив. Ваше имя упоминается в деле, над которым я сейчас работаю, для отдела шерифа. Старое дело об убийстве — молодая девушка, которую зарезали в 1969 году.

После того, как она ничего не ответила, я спросила — Не возражаете, если я войду?

Она сделала жест, который я восприняла как разрешение. Я прошла дальше по дорожке к задней части дома, где бетонный проезд расширялся, образуя место для парковки. Задний двор был ухожен. В дальнем конце я увидела кусок обработанной земли с несколькими кустиками помидоров, рядком недавно посаженных перцев и пятью пустыми подпорками для фасоли, ожидавшими, когда растения проклюнутся из земли.

Клорис ждала у задней двери, придержав ее, когда я входила. На ней были светло-коричневые шорты-бермуды и белая футболка. Ее темные волосы были заколоты за ушами.

На кухне было жарко, как во Флориде в июне. Две большие стальные кастрюли стояли на огне. Крышки, ковшики, щипцы были разложены, как хирургические инструменты. Третья кастрюля содержала темно-красную жидкость, вязкую, как клей. Я почувствовала густой горячий аромат размельченной клубники. Двенадцать пол-литровых банок выстроились на столе посередине кухни. — Извините, что помешала.

— Ничего. — Она вернулась к раковине.

— Вы помните дело?

— Смутно.

— С вами беседовал полицейский. Согласно его рапорту, вы видели девушку, голосовавшую на шоссе около эстакады Фэр Айл, 29 июля 1969 года. Вы сказали, что видели машину, которя остановилась и подобрала ее. Она подходит по описанию к жертве убийства, которую нашли в Ломпоке через пару дней.

На щеках Клорис появились розовые пятна, как будто румяна, нанесенные косметологом в универмаге. — Хотите холодного чая? Он уже готов.

— Это было бы прекрасно.

Клорис открыла кухонный шкафчик и достала голубой алюминиевый стакан, который наполнила кубиками льда. Она налила чай из толстого стеклянного кувшина, который хранила в холодильнике. Я чувствовала, что она тянет время. Она протянула мне стакан.

Я пробормотала — Спасибо.

Клорис облокотилась на стол. — Я это выдумала.

Я отодвинула стакан — Какую часть?

— Все. Я никогда не видела девушку.

— Вообще не видели?

Она покачала головой. — Я встретила полицейского, того, котрый написал рапорт. Я недавно приехала в Калифорнию и никого не знала. По соседству видели бродягу и полицейского послали поговорить с нами. Я не работала в тот день. Мне недавно удалили аппендицит и я еще неважно себя чувствовала. Иначе меня бы не было дома. Мы долго разговаривали, мне он понравился.

Она остановилась.

— Не торопитесь, — сказала я.

— Через неделю в газете упоминули его имя, в связи с расследованием убийства. Я никогда в жизни никого не обманывала, но позвонила в отдел шерифа и попросила его.

— Ваше заявление о том, что вы видели девушку, чье описание сходится с жертвой, было полнейшей ложью.