Кафе не отличалось особым убранством, но многолюдность была хорошим показателем качества кухни. Никки и Хелен прошли за столик, который только что освободили двое молодых людей, одетых в деловые костюмы. Тут же подошла официантка, убрала грязные тарелки, протерла стол и оставила меню.

Никки огляделась. «Ты тут частый гость?»

«Частенько тут завтракала, – сказала Хелен. – Особенно после…» Она осеклась.

«После того, как разошлась с Шоном?» Тон Никки был саркастичным.

Хелен выдвинула подбородок. «Старая история».

«Ах, ну да, – согласилась Никки, – Но мы не говорили об этом. Лично, по крайней мере». После паузы, она продолжила. «Мне жаль, что он сделал тебе больно. Особенно когда на глазах у всех поджег свой свадебный костюм. Не думаю, что ты много потеряла, избавившись от него. Но я понимаю, для тебя это было не самое легкое время». Она подняла глаза и увидела робкую усмешку на лице Хелен. «Я знаю, что ничем не сделала его легче».

Хелен задумчиво передвигала перед собой столовые приборы. «Не думаю, что ты вообще когда-либо понимала мою позицию, Никки».

Слова были очень осторожны, и Никки заставила себя не реагировать инстинктивно на обвинение, кроющееся под ними. Предыдущим вечером, лежа в кровати, она неоднократно говорила себе, что не может вскидываться на все так, как делала это последние несколько лет. Не может, если хочет, чтобы эти отношения получились.

«Я прекрасно ее понимала, Хелен, – восстановив самоконтроль, ответила Никки. Она надеялась, что с практикой это будет получаться лучше. – Понимала, просто не могла уважать ее». Никки выставила вперед ладонь, останавливая Хелен до того, как она успела гневно заговорить. «Это не значит, что я не уважала тебя, Хелен. Но уважать твою позицию, я была не в состоянии. Я пыталась выжить и добиться тебя. Пока ты несла весь этот бред о своей работе, я понимала, что именно ты хочешь этим сказать. Но я не хотела этого слышать. Это просто прикончило бы меня». Никки потянулась и взяла ее за руку. «И что бы ты делала, если бы я согласилась с твоей точкой зрения? Что если бы в первый раз, когда ты вызвала меня к себе в офис, и сказала, что ты – Никки скривилась, подражая выражению лица управляющей, – абсолютно гетеросексуальна, я бы согласилась с тем, что между нами быть ничего не может? Что если, когда ты пришла ко мне позже… ко мне, а не к Шону, не к твоей подруге Клэр, а ко мне… пришла расстроенная и плачущая из-за всего дерьма, которое творилось на твоей работе,… что если я не поцеловала бы тебя тогда? Где бы ты была сейчас?»

Хелен беспокойно смотрела на их переплетенные пальцы. «Я не знаю», – тихо сказала она.

«Поверь, я не уважала твою позицию, но я также думаю, что в глубине души ты от меня этого и не хотела».

«Ах, Никки…». Хелен прервалась, пытаясь найти слова. Никки поняла, что Хелен старается изо всех сил, и нежно сжала ее руку. «Просто это было очень сложно».

Никки безрадостно усмехнулась. «На моем месте тоже было очень нелегко». Она отодвинула свою руку, когда подошла официантка принять заказ. Во время этого вынужденного перерыва она сформулировала то, что хотела сказать дальше. Никки дождалась, пока официантка отойдет, и наклонилась вперед. «Хелен, хочу, чтобы ты знала, я действительно понимаю, как много ты для меня сделала. Я знаю, что для этого ты поступилась своими принципами и пожертвовала несколькими годами своей работы». Она опустила голову. «Я также знаю, что, когда ты в последний раз ушла из Ларкхолла, ты не только спасла мою апелляцию, но и упустила шанс выкинуть оттуда этого ублюдка Феннера. Я понимаю, чего тебе это стоило».

Хелен еле заметно вздрогнула. «Это был мой собственный выбор. И я нисколько не жалею о том, что сделала».

«А я не могу сожалеть, о том, что сделала я, – Никки улыбнулась, – В конце концов, это и привело нас к тому, где мы сейчас».

«Согласна, – Хелен поджала губы, – Вот только где мы, Никки?»

«Я считаю, что мы должны понять это раньше, чем продолжим отношения. Потому что, Хелен, – Никки встретилась взглядом с зелеными глазами, – ты никогда не сдавалась, если речь шла обо мне».

«Никогда», – Хелен улыбнусь.

«Но ты сдалась, когда речь зашла о нас».

Эти простые слова были как сокрушительный удар под дых. Она задохнулась и на некоторое время потеряла дар речи. В этот момент подошла официантка и поставила перед ними тарелки с едой, которую ни одна из них уже не хотела. Хелен уставилась перед собой и напряженно пыталась собраться.

Рано или поздно ей все равно пришлось бы столкнуться с этой темой. Хелен смотрела в карие глаза, которые, казалось, знают о ней все.

«Никки…», – начала она и замолчала, не зная, что сказать.

«Ты сказала, что вы с Томасом расстались». Никки вымученно улыбнулась. «Кто принял это решение?» Хелен пристально посмотрела на Никки и заметила выражение ее лица. Оно резко изменилось, став той маской циничной отчужденности, которую она часто надевала на себя в Ларкхолле. «Пожалуй, мне не стоило бы указывать на то, что глупо было встречаться с ним только из-за того, что ты изо всех сил борешься со своими лесбийскими чувствами. Особенно учитывая то, что он был единственным парнем, который бы все равно это заметил».

Комментарий был очень едким, но усмешка на лице Никки причиняла настоящую боль.

«Никки, все было не так». Хелен увидела ее скептичный взгляд и громко выдохнула. «Окей, все точно так и было. Но суть в том, что сейчас я именно там, где хочу быть – рядом с тобой».

«Суть в том, – взвешивая каждое слово, сказала Никки, – что я хоть и люблю тебя, Хелен, не могу тебе полностью доверять. И пока это так, я просто не могу быть с тобой».

Хелен не могла в это поверить. «Что это значит?»

«Это значит что, если ты хочешь вернуть мое доверие, то тебе придется, черт подери, хорошенько постараться, чтобы заработать его». С этими резкими словами Никки нетерпеливо глянула на часы. «Черт! У меня на десять назначена встреча с моим банкиром. Мне надо идти». Она встала и бросила деньги рядом с тарелкой, к которой так и не притронулась. «Я возьму такси».

Хелен испуганно выпрямилась, неуверенно предполагая, что делать. «Никки».

Она остановилась и повернулась к столику. Хелен сжала зубы, когда увидела в глубине взгляда Никки боль, которую не смогла скрыть даже ярость. «Что?»

Хелен проглотила все гневные слова, вертевшиеся на языке. «Прости меня».

Никки изменилась в лице и отвела взгляд. Хелен показалось, что она увидела внезапно блеснувшие в ее глазах слезы. «Я позвоню тебе вечером».

Прежде чем Хелен успела сказать хоть что-то еще, Никки ушла, исчезая в переполнившей кафе толпе. Хелен сердито вздохнула и, поскольку делать было больше нечего, взяла вилку. Проглотив несколько кусочков, она осознала, что после всего этого есть уже совершенно не хочется. Она посмотрела на оставленные Никки деньги и поняла, что их хватит не только заплатить за завтрак, но и чаевые получались весьма неплохие. Хелен взяла сумку и вышла из кафе.

Никки сказала, что позвонит, напомнила она себе, шагая по ярко освещенной солнцем улице к машине. Ей пришлось смириться с этой мыслью, хотя она заставляла ее нервничать. Она села за руль и несколько минут невидящим взглядом созерцала пустоту. Она не была уверена, что делать дальше, кроме того, чего делать совсем не хотелось.

Она потянулась к бардачку, достала мобильный, который оставила в машине, и набрала номер офиса Клэр Уолкер. После нескольких минут ожидания секретарь, наконец, соединила Хелен с ее подругой.

«Привет, Хелен. Ты как?»

«Привет. Так себе. У тебя есть время?»

В трубке было слышно, как она, колеблясь, листала страницы ежедневника.

«Давай встретимся за обедом? Я сегодня в суде. Там поблизости есть ресторан, в котором подают приличное карри».

«Звучит неплохо». Клэр назначила время и объяснила, как добраться до места. Поскольку до обеда было еще несколько часов, Хелен повесила трубку, завела машину и отправилась домой. Там ждала стирка и пара шкафов, до которых вот уже несколько лет все никак не доходили руки. Раз уж вся остальная жизнь превратилась в полный хаос, она решила, что может привести в относительный порядок хотя бы квартиру.