Он замкнул рубильник. Стрелка на измерителе мощности генератора начала медленно подниматься, и все уставились на циферблат гравиметра.

— Двадцать секунд, — Кук переводил взгляд с циферблата на алмаз. — Уже должен быть какой-то результат. Похоже, нас снова постигла неудача.

Все молчали, наблюдая за алмазом, раскачивающимся на длинной нитке. Он был совсем маленький, весом не больше десяти гран. Такая маленькая и ничтожная масса, но, несмотря на все их попытки, ее невозможно было сдвинуть с места.

— Десять секунд, — отсчитывал Кук, — восемь… постучите по деревяшке и помолитесь быстренько!.. три, две — ну!

Алмаз продолжал качаться в крошечном ящике, а стрелка весов оставалась неподвижной. Никто не двинулся, не оторвал глаз от алмаза, даже когда заметно запахло тлеющей изоляцией.

— Он сейчас перегружен, — сказал Ленсон, но не пошевельнулся, чтобы выключить рубильник.

— Дай еще, — приказал Блейк. — Дай полную мощность — убедимся наверняка, а там пусть хоть сгорит, если ему так хочется.

Ленсон щелкнул еще одним переключателем, и вся мощность генератора пошла в установку Х-117. Катушка вспыхнула синим пламенем, и тут кто-то недоверчиво вскрикнул.

На какой-то миг, прежде чем катушка сгорела, алмаз вздрогнул.

— Он пошевельнулся! — торжествующе вскрикнул Кук. — У нас будет двигатель!

На минуту воцарилось всеобщее ликование и все стали говорить наперебой. Блейк вспомнил, что надо выключить машину.

— Наконец-то мы на правильном пути, — уверенно заявил Блейк.

— Сейчас мы совершили то, чего не могла добиться вся наша наука, — сказал Уилфред. — Мы создали антигравитацию.

— Нам еще предстоит долгий путь, — сказал Тейлор. — Мы создали силу, которая подняла алмаз весом десять гран, и для этого потребовалась вся мощность генератора. Но теперь у нас есть надежный результат, который можно развивать, и есть исходная точка для понимания основных принципов.

— Когда мы придем к тому, что нам надо, оно вряд ли будет похоже на это, — сказал Блейк, показывая на сооружение, стоявшее на столе. — Просто уж так вышло, что это был самый легкий способ создать искомую силу. Можно, например, сказать, что самый легкий путь получить электрический разряд — это погладить кота. Но не будете же вы снабжать целый город электричеством, заставив миллион людей гладить миллион котов!

— У меня есть предложение, — оказал Кук. — Раз уж мы узнали немного больше о той силе, которую создали, можно попробовать и что-нибудь другое. Вместо того чтобы создавать антигравитацию, попробуем изменить направление обычной гравитации. Такой метод почти не потребует мощности, ведь нам придется не создавать новую силу, а всего лишь изменить направление существующей. Сколько осталось времени? Может, ваши последние наблюдения прибавили нам хотя бы один день?

Тейлор взглянул на календарь, который Кук начертил на стене.

— Нет, этот календарь по-прежнему остается в силе. Его последний день станет и нашим последним днем.

— Восемьдесят пять дней — не так уж много, — сказал Ленсон.

— Конечно, немного, но с сегодняшнего дня работа пойдет быстрее, — ответил Блейк. — У нас есть над чем работать, мы открыли дверь, которую до нас никто еще не открывал.

— А если за этой дверью находится другая? — спросил Ленсон.

Ему ответил Кук. В его голосе прозвучала твердая уверенность:

— Тогда мы откроем и ее.

Вопрос Ленсона оказался далеко не праздным: за первой дверью действительно оказалась вторая.

Эффект антигравитации, который они открыли, таил в себе ключ к этой второй задаче — как изменить направление гравитационной силы. Но решение ускользало от них, а дни неумолимо бежали. Они повторяли Х-117 и разные вариации его до тех пор, пока записи результатов опыта не дошли до цифры 135. Снова и снова проверяли они гипотезу Кука и не находили ошибки. В то же время невозможно было построить никакую иную теорию, которая соответствовала бы найденным фактам. В конце концов они признали теорию Кука. Никто из них не сомневался в том, что можно изменить направление гравитации с помощью ничтожного количества энергии.

Они были уверены, что добьются успеха, если хватит времени.

Дни летели, и поиски продолжались. Люди работали все дольше и все больше худели. Упрямое выражение на лице Уилфреда становилось все заметнее. Желтая звезда выползала намного раньше их собственного солнца, становясь ярче, а в календаре выстраивались в ряд красные квадраты.

Их решимость все возрастала, а срок, отпущенный им, все сокращался. Они работали молча, сосредоточенно, один лишь Кук сопровождал свои занятия бодрыми рассуждениями о том, какие удовольствия ожидают их по возвращении на Землю.

Блейк не мог понять, действительно ли Кук так твердо уверен в окончательном успехе или это он просто пытается подбодрить не только других, но и самого себя. Красные квадраты заполнили еще два ряда целиком и больше половины третьего, когда Блейк получил наконец ответ на свои сомнения.

Это произошло утром, на следующий день после неудачи с опытом Х-144. Они работали до поздней ночи, чтобы подготовить его, но так и не получили каких-либо заметных результатов. Все ушли, чтобы поспать хоть несколько часов, прежде чем начать опыт Х-145, но Блейк не мог уснуть.

После неудачи с опытом Х-144 оставался последний шанс — опыт Х-145. Теория предсказывала, что Х-145 должен принести успех, но ведь и некоторые прежние опыты, согласно теории, тоже должны были быть успешными, а между тем при испытании всякий раз выявлялись новые, до сих пор не известные факторы. Потратив целый час на размышления и догадки, Блейк понял, что не заснет, и оделся.

Он шел по берегу реки, снова и снова восхищаясь красотой этого мира, такого жестокого и бесплодного. Низко на западе сияла желтая звезда, настолько яркая, что от нее на почву ложились тени. А на востоке небо было уже охвачено первыми лучами изумрудного сияния, предшественниками радужных стягов. Скоро взойдет солнце и наступит еще один жаркий день, закрутятся сухие песчаные смерчи, неся с собой низко стелющиеся клубы алмазной пыли. Но ранним безветренным утром у реки было прохладно и приятно. Сомкнувшиеся зеленые кроны деревьев образовали коридор, по которому он шел навстречу изумрудному рассвету, вдыхая свежий запах зеленых листьев.

Через два дня все было готово для проверки Х-145. Он был похож на давным-давно проверенный Х-117: такой же сине-белый алмаз висел на такой же длинной нитке, но сочетание деталей было другим, да и паровой двигатель бездействовал. На этот раз они сконструировали батарею, простую аккумуляторную батарею.

Они волновались гораздо больше, чем во время любого из предыдущих опытов; даже Кук на этот раз никого не подбадривал репликами и улыбкой. Х-145 был действительно решающим испытанием. Если он провалится, значит они зашли в тупик. У них уже не будет времени, чтобы разработать другой метод.

— Кажется, все готово, — сказал Кук.

Блейк подошел к реостату, который контролировал напряжение. Остальные собрались вокруг конструкции под номером Х-145.

— Я буду подавать напряжение постепенно, — сказал Блейк. — Если он хотя бы чуть шевельнется при полном напряжении, у нас в самом деле будет тяга.

Поворачивая ручку реостата, Блейк наблюдал за алмазом. Раздался слабый щелчок, и тотчас Блейк непроизвольно отшатнулся, услышав какой-то хлопок, похожий на пистолетный выстрел: алмаз, нитка и гравиметр исчезли. Что-то со звоном упало на пол, и раздался возглас Кука: "Смотрите — гравиметр!"

Кук бросился туда, где упал прибор, и поднял его, держа так, чтобы все могли увидеть. В гравиметре зияла дыра.

— Какое… какое напряжение ты дал? — спросил он у Блейка.

— Минимальное, — ответил Блейк.

— Минимальное напряжение, — пробормотал Уилфред. — Минимальное напряжение, но и его оказалось достаточно, чтобы алмаз пробил гравиметр.

Пробитый гравиметр переходил из рук в руки, бурные восклицания слились в общий шум.