– Ну же, Адель, это будет просто фантастика! Или ты так не считаешь?

– Конечно же. – Я снова подавила зевок, когда Эндрю положил четвертый торт в коробку и протянул ее мне. – Думаю, тебе пора уходить. С минуты на минуту прибудет Грейс.

– У меня осталось несколько дней отпуска. Может, встретимся позже? Посидим, поговорим, посмотрим здания в разных районах?

Так же, как меню и размеры помещения, разговоры о подходящем районе были избитой (хоть и довольно извилистой) тропой в страну мечты под названием «Le Grand Bleu», и мы никогда не заходили дальше выбора между шикарным Кенсингтоном (Эндрю) и уютной окраиной Ислингтона (я). А потом я с тревогой увидела, что мой друг вынимает что-то из рюкзака. Это была стопка глянцевых брошюр, которые выпускают агентства недвижимости. Переведя взгляд с брошюр на Эндрю и обратно, я почувствовала слабый приступ паники. Никогда еще мы не заходили так далеко.

– Я знаю, что ты занята семейными проблемами, – сказал Эндрю, размахивая брошюрами перед моим носом. – Поэтому пошел и собрал все это сегодня утром. Смотри, я записался к самым популярным агентам на главной улице, в «Флакстонс», «Майлор» и «Стил». Там есть несколько приличных зданий, нужно просто выбрать.

Я опустила взгляд на коробку с тортом. Мы никогда не заходили так далеко.

– Послушай, Эндрю… – Стараясь не смотреть на иллюстрации – первый этаж свободной планировки с дубовым полом, выложенными белой плиткой кухнями, слегка напоминавшими палаты психиатрической больницы, – я попыталась вложить в свой голос хоть немного строгости. – На самом деле мне не хочется заключать договоры с агентствами недвижимости. Я не могу бросить Грейс, и, кроме того, мне здесь нравится. А «Le Grand Bleu»… понимаешь…

Как же объяснить такому романтику, как Эндрю, живущему на высокой скорости, что я не тот человек, который станет открывать ресторан, кататься на «Божественном циклоне», пытаться достать луну с неба?

– Я не готова к этому, – закончила я слегка поникшим голосом.

– Уверен, что это не так, – тут же возразил Эндрю. – Это будет просто чудесно! У меня много сбережений, да и у тебя тоже…

В этот миг я прокляла себя за то, что однажды попросила его помочь мне заполнить налоговую декларацию.

– …и мы сможем получить заем для малого бизнеса. Я уже говорил об этом с управляющим банком и…

Внезапно в коридоре послышались шаги, и Эндрю хладнокровно спрятал брошюры обратно в рюкзак. Спустя мгновение в кухню вошла Грейс.

– Доброе утро, доброе утречко! – пропела она, устремляясь вперед, чтобы обнять меня. – Как ты, моя милая? С тобой все в порядке? Я думала о тебе вчера. Наверное, ты совсем измучилась, бедняжка!

Ее взгляд упал на Эндрю. К счастью, Грейс была одной из немногих моих знакомых, кто был нисколечко не влюблен в него (по всей видимости, солидарна с ней была лишь моя сестра Венетия). Моя начальница уперла руки в бока, и на ее лице застыло ледяное выражение.

– Неужели я забыла внести вас в штатное расписание? – холодно поинтересовалась она у Эндрю. – Позвольте узнать, что вы делаете в моей кухне? – Обернувшись ко мне, Грейс произнесла с укором: – Эдди, ты ведь знаешь правила, не так ли?

– Да, Грейс, конечно. Прошу прощения, – поспешно сказала я, чувствуя, что краснею, как ребенок, которого застукали за поеданием печенья. – Эндрю зашел, чтобы кое-что мне передать. И уже собирался уходить, правда, Эндрю?

Если учесть, что на нем был передник с логотипом кондитерской, а руки были зелено-оранжевыми из-за того, что он укладывал марципановые морковки на четыре прекрасных торта, которые сейчас стояли в коробках напротив нас, это явно было неправдой, и я покраснела еще сильнее, но Грейс решила быть выше этого. Она повернулась к Эндрю спиной и притворилась, будто его здесь нет.

– Это заказ? Дай посмотрю. – Грейс окинула торты придирчивым взглядом, подняла один из них, чтобы увидеть низ. – Выглядит потрясающе. Убедись, чтобы ассорти тоже было идеальным. Миссис Дженкинс-Смит – наш постоянный клиент, и я хочу, чтобы она и дальше заказывала торты у нас.

– Да, – отозвалась я. – Я сделаю все возможное.

В кабинете зазвонил телефон.

– Я видела накладные. Спасибо, Эдди. На тебя можно положиться. Я буду у себя в кабинете сегодня днем, заходи, поболтаем. А вас, – она бросила строгий взгляд на Эндрю, – здесь быть не должно. Убирайтесь, и побыстрее. И прошу вас, воспользуйтесь дверью, которая выходит во двор.

– Что это было? – фыркнул Эндрю, когда Грейс вышла в коридор. Сняв передник и повесив его на крючок, он пристально посмотрел на меня. – Как ты терпишь то, что она проверяет твою работу? Ты ведь вот уже пятнадцать лет шеф-кондитер и всегда работаешь безупречно. А она даже не повар… Сейчас ты только тем и занимаешься, что переносишь в магазин выпечку, доставленную из главной кухни.

– Я все еще пеку пирожные. Украшаю торты. А еще я приготовила пироги с кремом… – стала перечислять я.

– Отлично, готовь пироги с кремом, когда кто-то на главной кухне испортит заказ. Но украшать торты для вечеринок миссис Дженкинс-Смит и заполнять бланки налоговых накладных? Ты сама должна печь пирожные, ты должна создавать чудесные десерты. Здесь ты просто растрачиваешь свой талант, и я постоянно говорю тебе об этом. «Le Grand Bleu», Эдс. Это будет круто.

И прежде чем я успела ответить, Эндрю неожиданно чмокнул меня в щеку и вышел через переднюю дверь.

Чуть позже пяти я закончила работу на кухне. Мы выставили пустые тележки со стальными противнями, чтобы завтра утром их забрал фургон с главной кухни. Клер в последний раз пополнила запасы на прилавке перед вечерним наплывом посетителей и ушла. Я смогла закрыть кухню только около восьми. Я ждала этого момента с тех самых пор, как Эндрю ушел вместе со своими брошюрами, оставив меня наедине с тревожными, неопределенными желаниями, с которыми я не могла справиться.

– Эдди, – позвала меня из кабинета Грейс, когда я проходила мимо. – Зайдешь на минутку?

– На кухне все сделано, – произнесла я, опускаясь на табурет напротив маленького стола и прислоняясь спиной к шкафу с документами, и, зевнув, сняла сеточку для волос.

Я начала работать у Грейс более пятнадцати лет назад, когда ее кондитерская была лишь маленьким магазинчиком, в котором продавали множество красивых пирожных и тортов на заказ, и все это готовила я, в этом помещении. Шли годы, и комната с маленькой кухней превратилась в магазин с большой витриной. Грейс выкупила соседние помещения, еще один магазин в Кенсингтоне. Теперь у нее было четыре кондитерские, а пятая должна была открыться в конце лета в Мэрилебоне. В глубине души я больше всего любила первую кондитерскую Грейс, простой магазинчик с деревянными полами и большим стеклянным шкафом, где стояло множество тортов и пирожных, а также круассанов и «gâteaux aux pommes»[16], которые я сама пекла в кухне. Когда я переступала порог этого помещения, чтобы проверить, все ли привезли, я всегда здоровалась с постоянными покупателями – с женщинами, которые забежали в кондитерскую, чтобы купить что-нибудь для детей, которых они забирали из школы.

Расширяя бизнес, Грейс захотела, чтобы я вела дела новых магазинов, а, быть может, когда-нибудь, в будущем, взяла бы на себя руководство одним из них, но все, на что я была согласна, – это управлять кондитерской, с которой все началось. Впрочем, я пожалела об этом, как только осознала, сколько налоговых накладных и бланков заказа мне нужно будет заполнять, сколько графиков составлять. Сейчас бóльшую часть времени я раскладывала в магазине хлеб и пирожные, которые выпекали в главной кухне, расположенной в совершенно не вдохновляющем меня месте под названием Максвелл-Корнер, а не занималась тем, что всегда любила. Я настаивала на том, чтобы готовить на месте, но в новых кондитерских не было даже как следует оборудованной кухни. Там продавали только то, что получали с Максвелл-Корнер, и не так давно я начала опасаться вспышек энтузиазма, которые появлялись в глазах Грейс всякий раз, когда речь заходила о новом магазине «Мэрилебон».