— Во время сна он испытывает особый страх, — сказал Александр Петрович. — Когда возвращается председатель?

— В понедельник. — Человек со шрамом достал сигарету, щелкнул зажигалкой и с наслаждением затянулся. — На Совете он намерен представить на утверждение стратегию действий на ближайшие два года.

— Решение не принимать участие в выборах окончательное? — поинтересовался Александр Петрович.

— Да, — ответил здоровяк. — Кардинал сумел доказать нам всем, что «светиться» на выборах нельзя. Результаты ясны, но все параметры работы противника в ходе выборов мы сумеем снять и без «засветки».

— Кстати, — снова заговорил человек со шрамом, — ко мне поступила информация, что служба Коржа развернула несколько десятков фальшивых избирательных пунктов.

— Коммуняки знают? — спросил замминистра.

— Знают, но виду не подают.

— Ну да! Боятся отстрела. А может, надеются, что это не поможет Беспальчику. Больно уж велик был разрыв.

— На этот случай есть избирком, — веско сказал человек со шрамом. — Как говорил товарищ Сталин, «неважно, как проголосуют, важно, как подсчитают». После выборов председателя ЦИК можно либо шлепнуть, либо послом куда–нибудь отправить. Надолго.

— Но это все лирика. Наша главная задача — определить, как Третья фракция будет действовать в новых условиях. Хотя я не исключаю, что через два года будет одна тактика, а через четыре — другая.

— Ну, здесь Кардиналу и карты в руки, — сказал Александр Петрович, всем своим видом показывая, что этот вопрос его в данный момент не интересует. — В Питере, как сообщил мне «паук», появилась очень интересная бригада киллеров. Он пытается их отследить с помощью своих людей в органах внутренних дел, но пока безрезультатно.

— Чем же они вызвали его интерес? — недовольно спросил человек со шрамом.

— Они уничтожают преступников. За минувший месяц ими было убито двадцать два бандита.

— Ну, дружище. Не понимаю «паука». Это же обычные разборки, каких сотни.

— Не совсем. Во–первых, убивают непрофессионально. Во–вторых, убивают только всякую мелкую шушеру типа той, что пасется на рынках. Ни одного авторитета они пока не тронули.«Паук» утверждает, что здесь имеет место чисто психологический фактор. Ненависть к преступному миру. Месть. Но не конкретным преступникам, а всему сообществу. И еще одна интересная деталь. На трупах почти всегда обнаруживалась бумажка с изображением собаки.

— И что же здесь интересного? — несколько недоумевающе спросил заместитель министра.

Человек в свитере рассмеялся и пояснил:

— «Паук», поскольку он из команды Кардинала, видимо, не исключает использование ППД, то есть псиоружия примитивного действия. Представьте, голубчик, что нас всех поубивают, на трупы положат бумажки с собачками, а через пару дней вы придете домой, полезете в почтовый ящик и обнаружите там такую же бумажку. Как вы будете себя чувствовать?

— Я буду очень и очень заинтригован, — насмешливо улыбнулся замминистра. — Кстати, а много людей в паутине?

— «Паутина» — это не люди, — терпеливо продолжил ликбез здоровяк. — «Паутина» — это система псисвязей. Люди — только отдельные узлы этих связей и они же объекты воздействия для «паука».

— Мухи, — рассмеялся замминистра.

— Не совсем. Вообще–то, дружище, если вы не собираетесь стать учеником Кардинала и всерьез изучать нашу науку, вам лучше не думать над этими проблемами. В противном случае вы можете прийти к выводу, что у нас крыша поехала. Но наиболее вероятный вариант — крыша поедет у вас. Это было бы прискорбно.

— Постараюсь не свихнуться, — неожиданно серьезно сказал чиновник.

— Итак, господа, — заговорил человек со шрамом, — заседание Совета намечено на девятое мая. О месте и времени председатель оповестит нас дополнительно. Так что не планируйте на праздник торжественных мероприятий.

Александр Петрович вышел из особняка. Машины не было, и он отправился к метро. В отличие от владельцев служебных и личных машин он часто пользовался общественным транспортом. Это было странно, но лучше всего ему думалось не в спокойной обстановке, а во время ходьбы.

Единственным неудобством такой особенности было то, что, передвигаясь по улицам, он не имел возможности записывать свои мысли, в результате чего многие из них оказывались нереализованными.

Александр Петрович неторопливо дошел до Новокузнецкой, спустился в метро и поехал домой, переваривая по пути полученную информацию. Разделяя точку зрения Кардинала о долгосрочное ™ стратегического плана прихода к власти, он не был полностью согласен, что партии следует «светиться», даже выставляя независимого кандидата на предстоящие президентские выборы. «Паутина» еще слишком слаба. Размышляя, поймал себя на том, что все время невольно возвращается в мыслях к своему странному попутчику.

Подсознательно он чувствовал, что этот человек очень нужен им, и в то же время что–то подсказывало ему, что Андрей Иванович никогда не присоединится ни к одной политической силе, поскольку во всех его высказываниях чувствовалось не только презрение к политикам и политике, но и уверенность, что судьбы стран вершат не политики и не финансовые магнаты. Тогда кто? Его высказывание о развитии социально–политических процессов во многом совпадали с теорией Кардинала, с разницей лишь в том, что Кардинал не ориентировался на природные процессы, а оперировал только психическими параметрами личностей и населения. Так или иначе, Бирюков пришел к выводу, что Андрея Ивановича необходимо показать Кардиналу.

Александр Петрович Бирюков был одним из восьми руководителей русского сопротивления. Нелегальная партия, членом Совета которой он являлся, существовала уже около года и не имела аналогов в истории тайных обществ, поскольку люди, формировавшие и направлявшие действия подполья, не были политиками. У истоков создания организации, названной просто Партия, стояли ученые во главе с малоизвестным психологом Николаем Ивановичем Бардиным, о прошлом которого толком никто ничего не знал. Единственное, что было известно, это то, что до 91‑го года он работал в каком–то закрытом НИИ, а после возглавлял частную лабораторию социальных исследований, которая существовала на спонсорские деньги. Спонсорами выступали несколько банков и коммерческих фирм, которым сотрудники лаборатории оказывали, на первый взгляд, незначительные консультационные услуги. В действительности «монахи», как называли их члены Совета, играли большую роль в деятельности своих спонсоров. Они не только влияли на кадровые назначения в банках путем предоставления психологических параметров кандидатов на более или менее значимые должности, но и часто присутствовали на важных переговорах, не принимая в них никакого участия. И такие переговоры, как правило, оканчивались для спонсоров успешно.

Чем занимается Бардин внутри своей лаборатории, не знал никто, однако Александру Петровичу было известно, что пару лет назад ею заинтересовалась ФСБ. Разработка продолжалась несколько месяцев, но ничего существенного не дала. Эксперты пришли к выводу, что имеют дело либо с какой–то непонятной сектой, исповедующей никому не известную религию (помесь индуизма, ислама и христианства), либо с группой шизофреников, занимающихся магией.