— Ветрова, — проговорила хоть и тихо, но твердо, и Царев услышал.

— Еще раз, не расслышал, — и такой у него был вид, что он очень надеялся, что ему показалось.

— Говорю, Ветрова, а не Ветров.

Пауза была, достойная сцены лучшего театра Грани.

— Ведьма. — Выдохнул лектор сквозь зубы.

— Ведьмочка, — поправила на автомате.

— Ведьма! — как будто не услышал он меня.

— Ведьмочка! — решила настоять на своем.

— Ведьма меня предупреждала, что когда-нибудь я оценю того, кто будет талантлив, но им окажется баба, а я еще не верил, упирался, выиграла зараза, всегда выигрывает, и тут оказалась права! У-у-у, Ведьма, коварная, желание теперь ее исполнять придется.

Мы не совсем все поняли, но лектор уже развернулся и куда-то побежал, напоследок гаркнув, что все свободны.

Когда он умчался, мы еще с минуту сидели в тишине, а потом как-то все разом начали говорить. Кто-то радовался, что легко отделался, кто-то страдал, что впереди смерть неминучая, все были при деле. И вот сзади меня раздался голос:

— Что, ведьмочка, коварство твоя стихия? — и так у него это с двойным смыслом каким-то прозвучало, смысл не поняла, но порадовалась, что перестал игнорировать.

Хотя всем своим видом показала, что голоса тут всяких непонятных и нелогичных, приличные ведьмочки не слышат, и теперь уже коварная и сердитая ведьмочка будет игнорировать змеюку.

Настроение и так приподнятое, взлетело вверх. Живем!

Улыбаясь, потопала в столовую, нервы заедать и заодно праздновать.

'Время бежит вперед, к поре экзаменов'

Я варила зелья на продажу и регулярно, каждые выходные относила партию в аптеку. Аптечная ведьма — Марья была очень довольна, у меня появились постоянные клиенты, хотя я и старалась оставаться просто поставщиком, но информация все равно просачивалась. И уже у Марьи заказывали зелье 'у той ведьмочки'. Благодаря этому я практически каждый вечер ходила в лабораторию и готовила, варила, разливала, в общем, занималась тем, что мне нравится. Шуршик всегда увязывался за мной, ему было все интересно, иногда со мной ходила Кристи, но чаще оставалась у нас в комнате и занималась своими делами.

Не забывала я иногда и летать. Оказывается, на территории Академии есть огромный полигон, на котором отрабатывают полеты все, кто имеет возможность — крылатые демоны в своей первичной ипостаси, ведьмы и не только.

Первый раз, когда я туда притопала со своей метлой, там отрабатывала синхронный полет тройка демонов, сбивались, кричали друг на друга. Оказывается, они пытались синхронно сделать восходящую многократную бочку. Они летели прямо, потом делали поворот, не замедляясь, и из этого поворота взмывали вверх, с разворотом в триста шестьдесят градусов. Я так понимаю, сделать это надо было три раза. У ребят не получилось, они психанули и разлетелись. И уже на более свободном полигоне я погоняла вдоволь, делала так и не получившуюся у них управляющую бочку, и штопор, горки, пике. Мама когда-то сказала, что, когда она смотрит на меня в момент полета, у нее кружится голова, хотя она и сама отлично летает, но ее все эти фигуры никогда не привлекали, зато я в них души не чаю.

На полигон я прилетала не единожды, иногда замечала, что на мои полеты приходят смотреть, не знаю, как они узнавали, ведь время было свободное, и я не придерживалась временных рамок. Кристи пошутила, что это мои фанаты. Но будучи достаточно стеснительной, я никогда ни с кем не заговаривала и, налетавшись до мельтешащих точек и дикой прически, всегда быстро улетала с полигона.

Учеба же шла своим чередом. Мы сдавали контрольные, писали рефераты, готовили отчеты по практическим работам, и все было как-то без огонька. Нечего даже рассказать, не описывать же, как мы с Кристи опоздали на пару, и нас всячески распекали, а потом заставили выступить друг против друга. Хорошего из этого ничего не вышло, потому что Кристи стала агрессивной и сказала, что сейчас она выступит против лектора, и ей все равно, чем это кончится.

Он не проникся, попытался оскорбить сначала ее, потом меня, был бардак, пришлось мне ее успокаивать, а этот препод, парень на замене, я так понимаю, аспирант он еще, в общем, не понял с кем связался. Когда Кристи окончательно взбесилась и началась частичная трансформация, до него дошло, что это не 'очередная ведьмочка', к которой он ее сразу определил, а высшая демонесса, причем, очень злая.

Все могло бы быть критично, если бы ребята не закрыли от взгляда Кристи этого суицидного, а я, встав напротив нее, успокаивала, что со мной все хорошо, и мы не будем драться друг с другом. Скажу честно, в первый момент, когда ее накрыло, мне стало страшно, а потом я напомнила себе, что Кристи моя подруга, и она меня не обидит. И сейчас все, что с ней творится, из-за того, что ее пытались заставить меня обидеть.

И уже чуть позже, после того, как срочно был вызван наш куратор, он разъяснил, как этому лектору, так и не понятливой мне, что у Кристи со мной полное совпадение, и мы в связке, она мой силовик, а для силовика, признавшего объект охраны, просто нереально заставить напасть. Удивился Димитрий Владленович тому, что вроде как рано, обычно привязка появляется минимум после практики, где команда проводит много времени вместе и постоянно в опасности, а тут, в мирное время и так быстро.

— Девоньки, что хочу сказать, это здорово, правда, теперь вы в паре работать будете всегда, но я так понимаю, вас это только радует? — решил все-таки уточнить у нас Димитрий Владленович.

Кристи была не в том состоянии, ее немного потряхивало, хорошо хоть страшные когти и не только она спрятала, ну а я за нас двоих уверяла куратора, что все отлично. Мы довольны, и я не лукавила и, словом, я правда, была рада, мою спину будет прикрывать та, что мне по духу близка — здорово.

— Значит, все довольны, я в деканат информацию сообщу, чтобы вас как боевую двойку не разлучали. А сейчас все успокоились, и позвольте лектору закончить занятие.

С этими словами куратор так взглянул на нашего преподавателя, что тот усердно замахал головой и как-то подрастерял свою наглость и уверенность. После этого пара прошла быстро, он постарался дать нам максимум информации и скорее отпустить.

Еще было несколько ситуаций, но это все обычные будни.

Малыш рос, и уже к концу семестра восстановилась его магия, он стал активным, стал ходить со мной на пары, и преподаватели как-то даже не противились этому факту. Единственная, кто на это смотрела очень внимательно, это магистр Смерть, но ее интересовал сам Шуршик и его навыки. Никакой агрессии к нему она не проявляла, а только научный интерес, часто расспрашивала о его родине и жизни в изнанке мира, и малыш успокоился.

Пришло время экзаменов.

Как бы мы не готовились, ощущение, что ничего не знаем, и провалимся, все возрастало.

У меня было несколько предметов, которые я сдала автоматом. По зельеваренью Роза Авдеевна вообще была от меня в восторге, а еще домовушка доложила ей, что я готовлю зелья на продажу. Она много раз приходила, проверяла мои работы, мотивация ее была мне понятна.

— Я должна быть уверенной, что вы никого не отравите, и достойно представите нашу Академию общественности.

Часто хвалила меня, и постепенно перевела меня по этому предмету на индивидуальные занятия. Когда все учили стандартную программу, я разрабатывала и варила необычные зелья, эликсиры. К концу семестра при выставлении оценок, она подняла меня и похвалила при всех:

— Я очень довольна вашим результатами, Ева, вы молодец, и я приняла решение взять вас в свои ученицы на дополнительное обучение, и именно вы будете защищать честь нашей академии на Играх.

Следом был шок, который перерос в восторг, ребята были довольны ее решением, ведь уже многие давно и прочно закупали у меня зелья и ценили их, особенно после тяжелых физических и магических нагрузок.

Все меня поздравляли, я улыбалась, иногда махала рукой, восторг был всеобщий и только один проницательный тип, догадался у меня спросить: