Гордыня погубила их, горячность и подлые мысли, затаившиеся глубоко в сердце, обрекли на смерть. А поступки, совершённые ими, давали понять: покоя не будет. Ни вам, ни вашим потомкам. И пусть даже Моргомир не знал об этом, он подвергся тем же порокам. Гордыня, злоба, ненависть. Он должен был погибнуть так же. Все они должны были погибнуть так же, не узнав любви и света.

Этого не случилось. Потому что ради любви Моргомир смог измениться и отвергнуть власть Саурона, потому что Лаурелинмэ смогла доказать, что она — не её отец, потому что Эсилиэль не совершила тех ошибок.

Проклятие исчезло навсегда, но оно оставило вечный страх: «Что будет, если кто-то узнает? Сможет ли принять?»

— Сможешь ли принять? — прошептала Лаурелинмэ, зажмурившись и попытавшись сдержать слёзы. И почувствовала, как Глорфиндейл коснулся её руки своей.

— Уже давно принял.

Эльдиэ распахнула глаза и с изумлением посмотрела на эльду. Тот был совершенно серьёзен.

— Лаурелинмэ, я знаю, кем был твой отец. И знаю, что ты — не он. Я видел его однажды, слышал о его поступках. Проклятия нет, но даже если бы оно было, я никогда бы не отказался тебя. И после того, как мы нашли лорда Маглора, и он всё-таки уплыл в Валинор, мне стало ясно, какие чувства поселились в моём сердце, — Глорфиндейл смотрел прямо в глаза растерянной Лаурелинмэ. — Даже после того, как всё стало известно, я пожалел лишь об одном.

— О чём же? — у Лаурелинмэ сердце билось всё сильнее. Неужели чувства взаимны? — О чём ты пожалел?

— О том, что отпустил тебя тогда, — Глорфиндейл улыбнулся вновь замершей эльфийке. — Ты понимаешь меня, Лаурелинмэ, дочь Келегорма?

— Понимаю, — Лаурелинмэ неуверенно улыбнулась и подняла на Глорфиндейла сияющий взгляд. — У меня было много вопросов с того путешествия, но самый нужный ответ удалось найти. Я люблю тебя, Глорфиндейл.

Эльф вздохнул так, словно ему не хватало воздуха, и крепко обнял эльфийку. Та обняла в ответ, чувствуя, что слёзы сдерживать не может и не хочет. Потому что плакать не всегда плохо.

Под деревом, на котором скоро должны были распуститься прекрасные цветы, стояли двое золотоволосый эльдар и целовались.

***

— Я готова дать благословение на свадьбу Моргомира и Арименэль, — Миримэ смотрела на Анриэлу прямо в глаза, и эльда понимал, что в такие моменты с ней бесполезно спорить.

Спорить-то, в принципе, не хотелось, но супруга явно спешила. Эльда не готов был так быстро всё сделать. А ещё в глубине души он всё же противился решению Моргомира и Арименэль пожениться. Миримэ же потеряла терпение и сказала, что не хочет больше тянуть время.

— А я не могу, — эльф отвёл взгляд в сторону. — Я не готов к этому. Слишком быстро всё происходит.

— Слишком быстро? — Миримэ иронично приподняла бровь. — Много месяцев уже прошло с тех пор, как Арименэль и Моргомир вернулись в Имладрис. Я знаю, что тебе нелегко сейчас, и я тебя понимаю. Просто сейчас ты противишься из-за своего упрямства, — она осеклась и грустно посмотрела на мужа. — Я люблю тебя, но не узнаю в последнее время. Пожалуйста, дай согласие на их свадьбу. И если даже то, что ты мешаешь счастью нашей дочери, не может тебя образумить, то сделай это ради меня.

Миримэ быстро отвела взгляд и стремительно вышла из комнаты. Анриэл вздохнул. В последнее время всё чаще они с женой не понимали друг друга. И в этом действительно был виноват он. Своим упрямством Анриэл делал больно всем.

— Я изменюсь, обещаю, — прошептал эльда.

***

— Орки на севере от Ривенделла? — Глорфиндейл досадливо поморщился и вновь переспросил молодого эльфа-разведчика. — Что ж, после того сражения мы не всех уничтожили. Придётся отправить отряд.

Анриэл сам вызвался ехать, как и многие другие. Терпеть орков рядом с долиной никто не хотел. После разгрома Саурона не все создания Моргота исчезли, большинство разбежались и порой делали короткие вылазки.

Эльду взяли в отряд, как и Моргомира. Анриэл видел, как перед отъездом обнимает бывшего назгула Арименэль, и решился наконец подойти к дочери. Та поначалу испуганно на него посмотрела и хотела что-то сказать, но он опередил её:

— Я обещаю подумать, — проговорил Анриэл и ушёл. И знал, что этого было достаточно.

Комментарий к Глава 37. Любовь сильнее предубеждений

*цитату нагло стыбзила из игры ArcheAge. Ну она просто слишком по смыслу подходила ХД *простите меня за это*

========== Глава 38. Интересно складывается судьба ==========

Анриэл помнил совсем мало. Всё врезалось в память отдельными образами, мелким деталями и тысячами чувств, одновременно вспыхнувших и угасших. Свет солнца, совершенно не греющий, внезапно исчезнувший. Грубые и хриплые голоса орков, ярость, охватившая всю душу, чей-то предостерегающий окрик, резкая боль и создание Моргота, почему-то не успевшее вновь поднять свой изогнутый меч.

Тьма.

«Анриэл»

В ушах стучала кровь, и эльф едва не выл от боли во всём теле. «Анриэл, ты умираешь».

Не верится. Не хочется в это верить. Нельзя. Жизнь не может оборваться — так. «Может,

Анриэл, может. Ты сам это знаешь».

Этот голос — бред воспалённого сознания, последний шанс удержаться и не рухнуть в холодную бездну. И в то же время это первый способ в неё упасть. Это будто бы зов Владыки Намо Мандоса, будто последнее решение, такое полубезумное, такое неправильное, такое жуткое, жуткое до леденящей боли в сердце. Всё слишком быстро. Всё слишком жестоко.

«Анриэл, ты не ценил жизнь».

И эльф действительно понимает, что не ценил. Ему казались надоедливыми напрасные разговоры, а всё иное, различное с его мнением, — тьмою и злом. Анриэл никогда не любил прислушиваться к природе. Анриэла нельзя было восхитить простым пением птиц перед розовой зарёй. Анриэл был до отвращения правильным и вечно серьёзным. «Анриэл, ты никогда не жил».

Нельзя так. Нельзя просто уходить из-за собственной глупой ошибки, из-за собственной горячности. Как же тогда Миримэ?.. А сыновья? А дочь? «Анриэл, ты разве любил их?» Да, любил. По-своему, до жути неправильно, до презрения к самому себе эгоистично. Но Анриэл поссорился с супругой, мало общался с сыновьями. И не разрешал дочери быть счастливой. «Ты их больше не увидишь».

И надежды нет, даже того самого маленького хрупкого огонька в глубине души. Никто не придёт на помощь. В этом глупом бою он нашёл свою смерть, нашёл — и осознал, насколько был неправ. Но поздно, слишком поздно! Нельзя больше увидеть близких и друзей, нельзя обнять жену и детей. И сказать дочери, что он…

Мысль резко оборвалась. Ледяная бездна была уже рядом.

— Анриэл! — голоса Моргомира эльф не слышал.

***

Голоса зазвучали будто бы издалека, но Анриэл всё равно узнал, кому они принадлежат. Спокойный голос Эрэль, дрожащий от волнения — Миримэ. Где-то ещё разговаривали Кэльдар и Мэлнилитон, но вскоре они, видимо, ушли. «Жив? Я жив?»

— Он должен сейчас очнуться, рана не очень серьёзная, — главная целительница старалась утешить Миримэ. — Моргомир его вовремя вытащил с поля боя, слава Эру. Не бойся, всё позади.

Моргомир?! Его?! Анриэл поначалу не поверил собственным ушам, но постепенно он вспомнил. Во время недолгого сражения, когда орки выскочили из-за скал, не боясь даже света солнца, эльде показалось, что рядом мелькнул Моргомир. И перед тем, как потерять сознание, Анриэл видел полуэльфа где-то очень близко. Так неужели этот верный слуга Саурона, воплощение тьмы, этот предатель бросился ему на помощь?..

— Моргомир спас Анриэлу жизнь, — прошептала Миримэ. Она сидела рядом с эльдой и нежно перебирала его рыжие волосы. Эльф чувствовал, что она еле сдерживается, стараясь не заплакать. — Я думала, что война уже закончилась, а тут такое…

— Орков всё равно сейчас слишком много, — Эрэль вздохнула. — Но хорошо, что сейчас всё обошлось. Если бы не Моргомир… — она осеклась и не стала договаривать.

Всё. Пора. Анриэл с трудом открыл глаза, пытаясь привыкнуть к яркому свету. И увидел бледное лицо Миримэ с покрасневшими от слёз глазами. Эльфийка замерла, смотря на Анриэла, а после нерешительно обняла его. Эльда чуть приподнялся и притянул жену к себе.