– Я тоже не очень. Мелькор же за ним не носится…
Оба опустили глаза. Смотреть друг на друга не хотелось. Йонвэ обожал своего Валу, Хэннер до остановки сердца любил Мелькора. Что не поделили взрослые и мудрые братья, было непонятно. Издевательства над Йонвэ, странное поведение Мелькора и Манвэ в злодейском репертуаре никак не складывались в голове Хэннера в единую картину. Чего-то здесь не хватало…
Недостающий кусочек паззла просился майа в голову, и он уже почти понял, когда кружившие в небе драконы принялись с воинственными криками пикировать к земле и подниматься обратно, выплетая сложный энергетический узор. Хэннер почувствовал поднимающиеся от земли токи силы, ему стало горячо от интенсивности этого излучения. Дракон, доставивший их на лесную полянку, поднялся на задние лапы.
– О нет… – прошептал майа, вскакивая на ноги. Йонвэ схватил его за руку. – Он собрался драться…
– А мы? – выдохнул его друг.
Хэннер зажмурился и сжал зубы, когда левая задняя драконья лапа сжала их в жёстком чешуйчатом кулаке.
– Ой… – тихо сказал Йонвэ. В щель между пальцами дракона было видно, что они снова поднимаются.
– Ой, – согласился Хэннер, упираясь руками в лапу дракона. – И лучше держись. Когда они дерутся, они такие пируэты выделывают…
В щели мелькнуло крыло орла, и Хэннер с мученической улыбкой объявил:
– Держись крепче. Мы переворачиваемся.
Они всё-таки прорвались. Смесь огня и воздуха, созданная Манвэ, чтобы поймать Мелькора, пала не сразу, но пала. Тяжело взмахивая обожжёнными крыльями, дракон летел над ледником, Мелькор лежал у него на холке, вцепившись в чешую.
«Отдохни, Мел. Тебе нужно много силы. Пока хоть один из нас жив, Хэннер в безопасности».
«Я знаю, Хтэррим. Ты чувствуешь Хэннатара и Артэррима?»
«Нет, Мел».
Мелькор зажмурился. Исхлёстанное огненно-воздушной массой бичей, которые болезненно били по плоти и сущности, тело болело дико, от доспеха из зачарованного металла пришлось избавиться, шлем продержался дольше, защитив от ожогов голову.
«Ладно. Сугроб видишь?»
«О да, Мел!»
«Сугроб» размером с внушительный холм дракон протаранил насквозь. Мелькор с наслаждением засыпал горсть снега себе за шиворот и подставил лицо сыплющимся сверху льдинкам.
«Орлы, Мел».
«Полетели».
Мелькор на проверку выпустил крылья, убедился, что сам сможет лететь, и снова их убрал.
Для сражения с Манвэ стоило поберечь силы.
Рассыпая льдинки, дракон поднялся в небо, оставив отпечаток живота, лап и шеи в слое вечного льда.
Разнесённая башня Ангбанда ощерилась тупыми зубцами, как во времена последней из войн, когда Мелькор всё ещё был в Арде. Вороные кони перепрыгивали через изгородь, обращаясь тонкими чёрными вихрями, лопались на волках мягкие чёрные шкуры, выпуская на свободу свирепых духов войны, которой не ждала обновлённая планета.
– Мел!!! – заорал Хэннер, увидев в щели обугленное драконье крыло, стремительно уходящее вниз, и росчерк серебрящейся шевелюры.
– А Манвэ?.. – испуганно спросил Йонвэ, растрёпанный, с восторгом и ужасом в глазах. Все мальчишки так или иначе мечтают о войне.
– Манвэ не вижу, но, наверное, он тут.
Дракон вырвался из окружения и под прикрытием остальных направился на восток, подальше от сражения. Потом они пошли на снижение, Йонвэ показалось, что дракон во что-то врезался, но движение продолжалось, стало очень темно, в щель засыпалось немного земли.
– Мы где?.. – услышал Хэннер в полной темноте дрожащий голос приятеля.
– Мы? – Майа невесело усмехнулся. – Кажется, под землёй. Значит, всё очень серьёзно.
– Сдавайся!
– Ещё чего, – усмехнулся Мелькор, гордо выпрямляя спину. Дракон и орёл зависли в воздухе друг против друга над мешаниной хвостов, крыльев и чёрных и белых смерчей. – Сдавайся сам, ты на моей земле и ты проигрываешь!
Они одновременно поднялись, вставая на спинах своих зверей. Белые крылья расправились за спиной Манвэ, и чернокрылый Мелькор метнулся ему навстречу.
«Чего ты хочешь?!»
«Тебя! Ты так и не понял?!»
Горячие остервенелые губы больно хватали, почти рвали губы ошеломлённого Мелькора жестоким поцелуем, две пары крыльев спускали своих хозяев на мягкую траву, драконы и орлы дрались в своё удовольствие, визжали духи, бывшие конями, вибрировали в едва различимом низком рыке глотки духов-волков, а маленькие летучие духи-крысы ещё в воздухе пожирали клочья мяса, когти, клыки, чешуйки и перья, дождём сыпавшиеся вниз.
Мягкий, гибкий Манвэ лежал под Мелькором, обнимая его за шею, и целовал, целовал, жадно, сладко, не позволяя отстраниться, его крылья колотились о землю, прижатые чёрными крыльями старшего Валы, более широкими и длинными.
– Возьми меня. Ты всегда этого хотел. Ты сошёл из-за этого с ума. Зачем жертвовать собой снова ради призрачной верности? Будь со мной снова, ты знаешь, что так нужно, что мы не можем вдали друг от друга… скольких ещё я должен убить, сколько крови я должен пролить, чтобы тебя завёл её запах?
– Пролей свою. Перережь себе вены и жди меня на кровати в кружевном белье и с бутылкой вина в руке. Быть может, тогда я приду. Останови битву.
– Я не могу. Не могу без тебя! Слышишь, ты?! Я тебя ненавижу! Трахни меня, я не могу без этого, мне плохо, я тоже схожу с ума! Я убью твоего майа, я разнесу всю твою жизнь! Один раз в эпоху, разве этого много?! – Манвэ колотил брата кулаками в грудь, жадно прижимаясь к нему, тёрся о него всем телом и чувствовал долгожданный ответ сущности брата. Эру создал их связанными, и время от времени связь требовала обновления. Некогда совокупление было придумано Валар отнюдь не для воспроизводства. Для того, чтобы вновь почувствовать себя единым целым с тем, кто был близок до воплощения. – Мел, Мел… Мелькор…
Мелькор поцеловал его, жадно раздвигая языком его зубы, чувствуя, как трепещет напряжённое горло от невысказанных слов и потребности выпустить в мир ещё несколько облечённых в звук гадостей. Манвэ застонал, так же ненасытно втягивая его язык глубже, облизывая его и сжимая губами, сияющими негой и яростью глазами ловя озверелый взгляд Мелькоровых глаз, невероятно разгоревшихся.
Орлы вырывались из битвы, жалобными криками давая понять, что сдаются. Потрёпанные драконы провожали их воинственным рыком.
– В Ангбанд… – простонал Мелькор, на мгновение оторвавшись от губ брата, и, повинуясь его зовущему взгляду, снова погрузился в сладкую и колючую муть поцелуя и слияния сущностей, болезненного и приятного настолько, что хотелось потерять сознание.
Тёмное воинство отправилось домой, повинуясь приказу своего властелина.
– Ой… ай… аа… во мне жук застря-я-ял!!!
– Не ори, вот он, за волосы зацепился. Видишь, уже летим домой.
Хэннер нервничал страшно, когда он выпускал жука, руки у него тряслись. Судя по тому, что дракон покинул своё подземное укрытие и отправился в сторону Ангбанда, сражение закончилось. Что с Мелькором, почему он сразу не пришёл и кто победил, майа не знал, но смутное ощущение говорило ему о неадекватности состояния его Валы.
– Что-то с Мелькором… что-то с Мелькором… – твердил он шёпотом, а притихший Йонвэ тонко всхлипывал. – С ним что-то происходит… я не понимаю, что… Йонвэ, а с твоим что?
– Ему очень… очень хорошо, – выдохнул Йонвэ и расплакался.
– Моргот… сволочь… сука… не смей… не сме-е-ей останавливаться… ещё… Ме-е-ел…
– Забыл, что я уже не Враг? – усмехнулся Мелькор, за волосы дёргая брата назад. Манвэ закричал от восторга, он извивался, стоя в самой для себя унизительной собачьей позе, позволяя Мелькору наматывать на руку свою гордость, длинные сияющие волосы, за покушение погладить которые он бил по рукам даже Намо. Ради Мелькора он готов был на всё, он любил его настолько, насколько был способен, его тело любило Мелькора, его сущность приходила в разлад и звучала в дисгармонии с миром без регулярного контакта с братом, и если бы они могли позволять себе секс постоянно, то убили бы друг друга в бесконечной как бездна страсти слиться воедино и звучать вместе хоть секунду. Изначально связанные и изначально разные, они могли сшибаться в твёрдой уверенности, что сейчас один из них сумеет наконец порвать другому глотку, и исступлённо, почти лишаясь сознания, не помня потом, что произошло, сливаться в высших сферах и на земле, блаженно чувствуя воссоединение.
