– Когда это ты заботился о детском счастье? – нежно улыбнулся Манвэ, выдрав локоть из цепкой хватки брата.

Мелькор сгрёб его за ворот рубашки и подтянул поближе.

– Хочешь – трахай своего майа как тебе вздумается. Только не надо это остальным демонстрировать.

– Захочу – на площади трахну, и он будет визжать от счастья, – прошипел Манвэ ему в лицо. – А если ты боишься подойти к своему… что ж, попробуй найти кого-нибудь другого на время, которое ему понадобится, чтобы вырасти. Может быть, станешь менее… раздражительным.

Окатив Мелькора оценивающим, насмешливым взглядом, он вышел из укромного уголка, оборудованного для курильщиков, слегка толкнув брата плечом, и Мелькор еле удержался от того, чтобы его проклясть. Манвэ шёл по короткому тротуарчику, виляя бёдрами. Тёмный Вала проводил его раскалённым взглядом до угла и только тогда, взяв себя в руки, пошёл следом.

– Ты чего это? – хмуро спросил Хэннер, когда Валар удалились. Йонвэ растерянно и виновато посмотрел на него.

– Прости, – прошептал он еле слышно. – Когда Вала Манвэ… когда он касается кого-то другого… я начинаю так сильно злиться, что мне становится даже дурно…

– Да ничего, – пожал плечами единственный майа Мелькора. – Всё нормально.

– Наверное, теперь Вала Манвэ меня накажет, – проронил Йонвэ и погрузился в печальные мысли, ведомые лишь ему одному.

– За что?

– Ему вряд ли понравилось, как я себя вёл. Я должен быть сдержаннее. Я должен смотреть только на него, а я посмотрел на Валу Мелькора. Всего на секунду, правда, но он заметил. И… он мной просто недоволен. Он никогда не злится, только бывает мной недоволен, и тогда совсем не обращает на меня внимания и не позволяет с собой говорить и смотреть на себя. Это так ужасно…

Хэннер хотел сказать что-нибудь в утешение, но тут стремительно подошёл Манвэ, взял Йонвэ за руку и утащил его в школу. Белокурый майа выглядел таким беспомощным и испуганным, что Хэннер совсем растерялся. Он и не подозревал, что с его приятелем так ужасно обращаются.

– Где Манвэ?

Хэннер вздрогнул и испуганно взглянул на Мелькора.

– Он с Йонвэ ушёл. А…

– Никогда не оставайся с Манвэ наедине, понял? – Майа ещё никогда не видел наставника таким серьёзным. – Если он тебя вдруг куда-то поведёт, ни за что не соглашайся и сразу связывайся со мной по осанвэ. Понял?

– Понял, а зачем это?

– Так надо. Просто надо, Хэннер. Пойдём.

Когда Вала взял его за руку, Хэннеру снова стало спокойно и хорошо, и по школьным коридорам он шёл рядом со своим покровителем гордый.

Ужасно, ужасно приятно, когда твой Вала самый крутой и с ним здороваются почтительно и даже с опаской!..

Класс уже заполнился Валар и их учениками. Благожелательный Ирмо в стайке своих майар что-то рассказывал, увлечённо жестикулируя; возвышался около учительского стола мрачный Намо; пёс Оромэ вилял хвостом, облизывая руки хохочущим детям, рвущимся его погладить. Все были при деле, только Манвэ сидел за дальней партой и смотрел в окно, а Йонвэ рядом застыл как в воду опущенный, не смея оторвать глаз от своих сложенных рук. Хэннеру от этого стало неуютно, и он нерешительно прижался к боку Мелькора, уместившегося за партой с изрядным трудом.

– Мел, – протянул он, – а ты меня будешь ругать, если я какую-нибудь двойку получу?

– Зачем тебя ругать? – искренне удивился Тёмный Вала, явно раздумывавший о чём-то. – Я лучше учительницу убью.

Учительница, как раз входившая в класс, от такого заявления покрылась бордовыми пятнами и в ужасе уставилась на Тёмного Валу, но Мелькор невинно улыбнулся, и дама, несколько успокоенная, объявила о начале школьного собрания.

– Молодец.

Мелькор поставил перед маленьким майа большую чашку травяного чая и тарелку с медовыми пирожными.

– Кушай, а я пойду, мне надо работать, хорошо? Ты же сам сделаешь уроки?

– Конечно, Мел. – Хэннер взял пирожное и почти без аппетита посмотрел на него. – Мел, а что теперь Манвэ с Йонвэ сделает?

– Не знаю.

– А мы не можем…

– Нет, мои полномочия на чужих майар не распространяются.

– Но Мел, а если…

Мелькор погладил его по голове и тяжело вздохнул.

– Не бери в голову. Они уже не первую жизнь вместе, привыкли.

– Я не помню, – огорчился Хэннер.

Вала ответил ему печальной улыбкой и удалился в свой кабинет.

Йонвэ не появлялся в школе пять дней, и только на следующей учебной неделе Хэннер снова его увидел. Майа светлого владыки сильно осунулся и постоянно прикрывал волосами правую часть лица. Учителя понятливо не вызывали его к доске, а Хэннер просто извёлся: подойти к приятелю и поговорить с ним никак не удавалось, на переменах майа сразу исчезал из класса и появлялся только после звонка.

Последнюю за день перемену майа Мелькора коротал в классе один.

«Оставлю Йонвэ хотя бы записку», – решил он и быстро написал на вырванном из тетради листе: «Не грусти, я всегда с тобой!», а внизу подрисовал улыбающегося дракончика: Йонвэ часто спрашивал его о драконах и всегда хотел погладить какого-нибудь, только не страшного, маленького.

Лучшим местом для того, чтобы передать послание, конечно, был дневник. Йонвэ его откроет и обязательно улыбнётся!

Прикрыв дверь класса, чтобы никто не заметил его хитрого манёвра, Хэннер приподнял обложку дневника Йонвэ. Несколько секунд он растерянно смотрел туда, потом захлопнул дневник и, поправив его (парта Йонвэ всегда была образцово аккуратной), вернулся на своё место, комкая листок в руке.

Записка тут не поможет.

Эру… как же всё это ужасно…

– Привет. – Мелькор открыл дверь и впустил майа в замок. – Ты чего какой грустный?

– Ты тоже невесёлый, – буркнул Хэннер и ушёл к себе.

До вечера майа бессмысленно проглядел в задачник по математике, не в силах решить ни одного уравнения, и, мрачнее тучи, спустился к ужину. Мелькор, усвоивший, что юные майар должны правильно питаться, исправно кормил подопечного трижды в день и давал ему витамины.

– Ты не заболел? – забеспокоился Вала, когда Хэннер понуро уселся за стол.

– Не-а.

– Что тогда?

Под требовательным взглядом наставника Хэннеру стало совсем худо.

– Да ничего.

…Мелькор, конечно, не такой. Он никогда не стал бы бить по лицу за какой-то там взгляд на другого Валу. И так обращаться бы ни за что не стал. Он бы… он бы так не сделал, не сделал, он такой на самом деле заботливый…

– Хэннер, если тебя кто-то обидел или у тебя неприятности, ты можешь мне всё рассказать. Со всеми случается. Я тебе помогу.

– А Йонвэ ты можешь помочь? – вдруг спросил майа.

Мелькор сощурился.

– А что с Йонвэ?

– Я… его Манвэ… – Хэннер запнулся, подбирая слово, – обижает.

– Это их личное дело.

– Да-а?! – разозлился майа и вскочил, с грохотом отодвинув стул. – Значит, ты такой же, как твой брат, если позволяешь делать… такое делать с другим майа, он же как я, он тоже…

Хэннер попытался выйти из кухни, но Мелькор поймал его за руку и потянул назад.

– Что ты видел? – прорычал Тёмный Вала, и его ученику впервые стало страшно стоять перед ним.

– Я… я ничего не видел…

– Не ври, я же вижу, что ты куда-то сунул нос и узнал… что?

Хэннер упорно прятал глаза. Вала с некоторым трудом подавил раздражение.

– Мне мозг тебе вскрывать, чтобы ты признался?

– Да вскрывай, можешь мне тоже по морде двинуть! За что, интересно?! За то, что смотрю без почтения?! Так ты сам разрешил! И хватит меня лапать!..

Майа попытался выдернуть руку, тонко рыкнув от злости. Всё ещё злой на брата Мелькор, который и так в последнее время старался не контактировать лишний раз с воспитанником во избежание возможной размолвки, едва удержался от того, чтобы встряхнуть его за шкирку. Всё ещё сидя на стуле, он поймал мальчишку за запястья (больше для того, чтобы случайно не пустить в ход собственные руки) и заглянул ему в глаза.