Развитие степного животноводства. Лишившись мегафауны, человек был вынужден быстро найти новые источники средств к существованию. В Северной Евразии практически сразу после деградации мегафауны появляется животноводство, разводятся овцы, козы, КРС. Спустя 2–3 тыс. лет начинается одомашнивание лошади. По историческим данным, даже на ранних этапах животноводства домашнее поголовье было достаточно многочисленным, а с развитием массовых перекочевок практически вся степная зона была вовлечена в пастбищное использование. У индейцев Северной Америки не было домашнего скота и, соответственно, в прерии не существовало конкуренции бизонов с домашним скотом за основные места обитания. Кроме того, деятельность степных культур, активно способствующих животноводству, а впоследствии использовавших приемы конной охоты, с самого начала могла не допустить продвижения рода Bison в степную зону. Также возможно истребление едва начавшей развиваться евразийской степной формы.

Не оспаривая значения природных условий, рискнем предположить, что негативные антропогенные факторы сыграли в евразийской судьбе рода Bison решающую роль. Они вполне могли стать критическим дополнением к природным факторам, стимулировавшим развитие в Евразии преимущественно лесостепных форм рода, стремящихся к лесным — зубрам. Об этом говорят нам многочисленные данные истории и археологии. В историческое время основной ареал зубра включал широколиственные леса Европы, лесостепи и степи юго-запада России. Именно здесь возникла весьма своеобразная лесостепная форма, отличающаяся от типичного грассифага — равнинного бизона. Европейский зубр вошел в голоценовый фаунистический комплекс, адаптировавшийся к специфическим мягким зимам голоцена Европы. Огромные степные пространства голоцена Южного Урала, Западной Сибири и Северного Казахстана с более суровыми зимами, более высоким снежным покровом, а также степи Монголии и Китая с сильными морозами и малоснежными зимами так и остались без своего горбатого грассифага, аналога равнинного бизона Америки. В этой связи ответы на вопросы: «Как же на самом деле выглядел так называемый "сибирский зубр"? На кого он больше был похож: на плейстоценового степного бизона, европейского зубра, равнинного бизона, сам на себя?» помогли бы приблизиться к разгадке тайны степного зубра Евразии.

Исследуя естественную историю рода Бизонов в голоцене Евразии, нельзя обойти вниманием современные данные исследования генома европейского зубра (Bison bonasus). Оказалось, что его митохондриальная ДНК близка к быкам (Bos taurus), а ДНК ядра — к степному плейстоценовому бизону (Bison priscus). Это означает, что на рубеже плейстоцен-голоцена произошла гибридизация с участием самцов степных бизонов и самок Bos taurus с последующим вытеснением ядерной ДНК Bos taurus (Verkaar et al., 2004). В итоге форма исходно степного рода получила от Bos taurus дополнительную возможность к быстрой адаптации к более увлажненным стациям обитания, в том числе лесам.

Таким образом, туробизоний гибрид адаптировался как к парковым лесам, так и к наиболее увлажненным разновидностям европейских степей с относительно мягким климатом. Этот гибрид, в отличие от своего степного предка, уже не стремился осваивать открытые пространства типичных степей, а тяготел к парковым лесам и лесостепям. Гены тура не позволяли окончательно оторваться от лесов.

Итак, в историческое время в Евразии тур занимал наиболее влажные биотопы, включая болота, луга, луговые степи. Зубр, принимая его гибридное происхождение, был скорее лесостепным, а на огромном пространстве типичных и сухих европейско-казахстанских степей экологическая ниша бычьих осталась незанятой. Освоить в голоцене весь спектр степей Евразии мог только прямой потомок плейстоценового степного Bison priscus, тайна отсутствия которого в степной зоне до конца не раскрыта. Доказано формирование в голоцене лишь двух подвидов Bison в Северной Америке: лесного Bison bison athabascae и равнинного Bison bison bison бизонов, а также двух евразийских: беловежского Bison bonasus bonasus и кавказского Bison bonasus caucasicus зубров.

Бизоноводство как инновационная перспективная отрасль пастбищного животноводства, имеющая серьезные конкурентные преимущества и предпосылки развития, в 1990-е гг. вышло за пределы Северной Америки. На сегодняшний день уже можно говорить о распространении бизоноводства в Европе, численность европейского поголовья оценивается в 2,5 тыс. особей, бизоноводческие фермы имеются в том числе в странах Балтии, Финляндии (Piisonifarm, 2011; Bison Ranch…, 2011; Б >on, 2013). Специфической чертой европейского бизоноводства является особо выраженный приоритет туризма, большое внимание уделяется племенной работе (Bush Farm… 2010; Bison, 2010).

Бизоноводческие стада Европы — это еще один потенциальный источник животных для распространения отрасли по всей Евразии. В этой связи не можем не упомянуть ферму Ля Ферме дес Бизоне (La Ferme des Bisons), расположенную в Бельгии в окрестностях г. Бастонь (Bison, 2010). Как нам стало известно из личных контактов, это крупнейшая в Европе бизоноводческая ферма, обладающая поголовьем до 400 бизонов, которая служит источником животных для новых европейских бизоньих стад, а также местом стажировки европейских бизоноводов.

Очевидно, что Европа не располагает территориальными возможностями для организации крупных ранчо, на которых могли бы пастись тысячные стада. Речь может идти лишь о фермах с небольшим поголовьем. Если даже крупнейшая в Европе Ля Ферме дес Бизоне делает ставку на туризм (Bison, 2013), меньшие фермы тем более не могут рассчитывать на рентабельность бизоноводства исключительно за счет продукции: мяса, шкур и прочих дериватов. Бизоноводство Европы сильнее американского зависит от туристов, приехавших посмотреть на бизонов, т. е. от желания людей платить даже не за мясо, а за одно только зрелище бизона, поэтому существует только вместе с культурой, поддерживающей это стремление.

В качестве примера европейского бизоноводства мы рассматриваем ферму Пиизонифарм (Piisonifarm) на севере Эстонии, возможность посетить которую представилась нам в августе 2011 г. В интересах наиболее полного и понятного изложения роли бизоноводства в современном обществе, которая тесно взаимосвязана с вопросами качества жизни и психологического комфорта, мы вынуждены отступить от традиционного научного стиля в пользу путевого очерка (прил. 1).

В программных документах по восстановлению зубра степной вектор его разведения не рассматривается ни в России, ни в Европе (Стратегия сохранения…, 2002; Pucek, 2004), таким образом, официальное научное и природоохранное сообщество фактически признает зубра лесным животным. В свете восстановления зубра внимание уделяется не столько исходным стациям обитания, сколько проблеме генетической чистоты вида (Перерва, 1992). Полному возрождению европейского зубра препятствует прежде всего отсутствие обширных целинных лесостепных мест обитания в европейской части России. Даже предельное насыщение зубром существующих лесостепных заповедников, включая Центральночерноземный, вряд ли способно решить проблему экологического будущего зубра.

Европейский зубр как уязвимый вид находится под пристальным вниманием ученых и особой опекой государства, что крайне затрудняет его разведение вне пределов особо охраняемых природных территорий (ООПТ). Сегодня в России нет достаточно крупных компактных чисто степных ООПТ, пригодных для полувольного обитания европейского зубра. На Южном Урале и в Сибири пока имеются большие площади, но, как правило, они не в полной мере соответствуют экологическим требованиям вольной популяции зубра. Тем не менее в Горном Алтае в Алтайском круглогодичном биологическом стационаре Института цитологии и генетики СО РАН с 1982 г. действует парк-питомник беловежских зубров. На площади 470 га полувольно содержится около 50 зубров, т. е. в условиях, похожих на европейскую лесостепь или Кавказ, разведение зубра возможно и за пределами его ареала.