– Ты думаешь? – спросил Айлед.

– У меня мать – лекарь. Я знаю.

Айлед задумался.

– Ривелсея, – сказал он, – а как ты смогла залечить мою рану? Так быстро и безо всяких средств? Разве это возможно?

Ривелсея секунду подумала, что ответить. Она не была уверена, что всякое знахарство, а тем более то, что делает она, приветствуется у ратлеров. Поэтому она просто повторила:

– У меня мать – лекарь. Я умею.

– Понятно, – сказал Айлед, который хотя и не дождался объяснений, но понял, что девушка не желает отвечать, и решил воздержаться от дальнейших расспросов.

Они пару минут помолчали. Поговорить, может, и хотелось, но Айледу, конечно, было не до того, да и ей самой больше всего на свете хотелось лечь и забыться.

– Ну ладно, мне пора, – сказала Ривелсея. Айлед кивнул, и они разошлись по своим комнатам. Обоим нужно было как следует отдохнуть и восстановить свои силы. Особенно Ривелсее, поскольку Веттар Нарт сказал ей, что завтра начнётся новый этап обучения. В подробности он вдаваться не стал, но если бы она хоть на миг предположила, что он будет легче предыдущего, то это говорило бы только о её наивности. Но никаких иллюзий Ривелсея давно не питала. Она знала, что будет тяжело, ну что ж… Она сама этого хотела.

Придя в свою комнату, девушка неторопливо поела, потом разделась и погасила необычную лампу на столе. Такую конструкцию она впервые встретила именно в Цитадели, в ней ярко горела какая-то необычная жидкость, в то время как в деревнях и даже в Невильне использовали обычные тусклые свечи. Перед тем, как заснуть, Ривелсея несколько минут думала про Айледа, потом мысль привычно перебежала вновь на Веттар Нарта. Вскоре она заснула, обуреваемая своим невысказанным, безответным и довольно бессмысленным чувством.

Следующий день и впрямь для неё выдался нелёгким. И даже очень нелёгким. Увидев утром Веттар Нарта, Ривелсея, привыкшая и научившаяся замечать малейшие изменения его настроения и выражения лица (которые, впрочем, если и менялись, то практически незаметно), поняла, что сегодня он не в духе. Это предчувствие подтвердилось очень быстро. Веттар Нарт спокойно, неторопливо, как всегда, подошёл к своей ученице и жёстко, словно отрезал, сказал:

– Тебе никогда не стать хорошим ратлером. Ты недостойна нашего Ордена.

Ривелсея даже вздрогнула от неожиданности и от того, как это было сказано. Подняв на Мастера непонимающий взгляд, она увидела глубокий холод в его глазах, ещё больший, чем раньше, и поняла, что она что-то сделала не так, но не могла постигнуть, что именно. Вчера, кажется, Веттар Нарт был ею вполне доволен – по крайней мере, ничем не выказывал обратного.

– Почему? – спросила Ривелсея. Первый раз за весь этот период она готова была заплакать. От обиды, по её мнению, незаслуженной, и оттого, что её не ценит Веттар Нарт – человек, которого она любит больше всего на свете. Но, разумеется, она не заплакала. Этим можно бы было только окончательно уронить себя в глазах Мастера.

Железо прозвучало в голове Веттар Нарта, когда он, не глядя на свою ученицу, произнёс:

– Сострадание и любовь к слабым сгубили уже сотни воинов Разума. И тебя, если не переборешь их, они приведут к гибели.

Теперь Ривелсея всё поняла. Каким-то образом Веттар Нарт узнал о том, что она помогла Айледу, а этот поступок шёл, по всей видимости, вразрез с законами ратлеров. Об этом Ривелсея не подумала, ведь она совершила его стихийно. Ривелсее много раз приходила в голову мысль: зачем ратлерам нужна такая неимоверная мощь, если нельзя ни во что вмешаться? Хотя, как знала Ривелсея, ратлеры не жили постоянно в Цитадели Порядка, а часто путешествовали за её пределы, выполняя там задания клана и приказы Повелителя. Какие, она пока не знала.

Положение для Ривелсеи было очень трудным. Она не хотела и не могла сейчас полностью согласиться с Мастером в том, что он сказал, хотя понимала, что он прав – прав для всех ратлеров. Притворное согласие могло быть ещё опаснее – Ривелсея уже несколько раз прекрасно убедилась, что Веттар Нарта нелегко обмануть. Промолчать или начать спорить – вызвать у него ещё больший гнев. Попросить прощения и пообещать исправиться – значит показать свою слабость, а любых проявлений слабости, как уже отлично знала Ривелсея, Веттар Нарт не переносил.

Прошло не меньше минуты, пока она решилась на ответ, который, как показалось ей, был достоин ратлера:

– Великий Мастер, я признаю правильность сказанного вами и постараюсь в следующий раз сдерживать свои чувства, если посчитаю это нужным. Но я не могу согласиться с тем, что сдерживать такие порывы нужно всегда, хотя, возможно, я и не права.

Веттар Нарт ничего на это не ответил, хотя Ривелсея с трепетом этого ждала. Он долго молчал, а потом медленно кивнул головой. Ривелсея хорошо знала такой жест. Это было одобрение. Одобрение, которого Ривелсея в принципе не могла ожидать. Теперь она ещё раз убедилась, что Веттар Нарт ценит не столько сами идеи и убеждения, сколько умение их защищать и отстаивать – главное качество истинного ратлера.

Минуты через две Мастер развернулся и направился к другому краю тренировочной площадки, сделав Ривелсее знак следовать за ним. Только тут девушка вспомнила о новом этапе обучения и стала думать, что её может ждать теперь. Вскоре Веттар Нарт остановился и протянул Ривелсее небольшой короткий нож, указав при этом на стоявший шагах в десяти деревянный столбик.

Задание не показалось Ривелсее слишком сложным. Ещё в детстве она довольно много упражнялась в метании и швырянии палок, камней и дротиков и делала это достаточно хорошо. Нож со свистом пронёсся в воздухе и вонзился в самый центр столбика. Руки Ривелсеи, как оказалось, хорошо помнили приобретённые в детстве навыки. Обернувшись к Веттар Нарту, его ученица стала ожидать похвалы. Она была уверена, что он понял: в меткости тренироваться нужды ей почти нет.

Веттар Нарт сумрачно посмотрел на торчащий из столба нож, затем на Ривелсею, и спросил:

– Это что?

– А что я сделала не так? – удивлённо спросила Ривелсея в ответ. Придраться здесь было решительно не к чему.

– Ты что, не понимаешь? – спросил Мастер. – Своим броском ты должна разнести этот столб в щепки, чтобы он вылетел из земли, чтобы от него вообще ничего не осталось, даже маленького пенька.

В первый миг ей показалось, что Мастер требует невозможного. Разве реально с десятка шагов с помощью небольшого ножа вырвать столб из земли? Но тут она вспомнила первый день обучения и сразу поняла, чему теперь её будет учить Веттар Нарт. Вот только каким образом можно это сделать? Однако Ривелсея знала, что для Веттар Нарта это не составит труда. Значит, сможет и она. По крайней мере, нужно ещё раз попытаться.

Ривелсея выдернула нож из столба и снова заняла исходное положение. На этот раз она постаралась вложить в бросок абсолютно всё что можно, и нож воткнулся на полсантиметра глубже. Это был предел. Веттар Нарт смотрел холодно и безучастно, как всегда.

– Великий Мастер… – начала Ривелсея.

– В тебе есть мощь, – прервал её Веттар Нарт, – но мало гнева. Вкладывай в свой бросок мощь, вкладывай гнев, и ты сможешь сокрушить что угодно.

Ривелсея заглянула в себя. Мощь, пусть ещё не слишком большую, она действительно чувствовала – мощь вместе с силой струилась по жилам. Гнев… Гнев был – от собственной неудачи. Но он был невелик, и к тому же Ривелсея контролировала его и не давала разрастаться, поскольку всегда считала, что гнев – не слишком хорошее чувство. Как оказалось, она была не права.

– Во мне нет гнева, Великий Мастер, – сказала Ривелсея. – Что мне делать?

– Ты должна понимать, ученица, основные принципы ратлеров. Мощь приходит от побед, опыт – от неудач, гнев – от боли. А боль, – Веттар Нарт усмехнулся, – от тех испытаний, которые ты сейчас будешь проходить? Ты готова? – спросил он тоном, в принципе не предполагающим отрицательного ответа.

Этот и следующие дни стали для Ривелсеи настоящим кошмаром. Веттар Нарт снова заставил её ходить по горячему железу и плавать в кипятке, и когда она послушно кивнула и уже приготовилась приступить, добавил: «Не отделяя сознания. Только так можно пробудить в тебе гнев».