Джон с удовольствием полюбовался бы прекрасной картиной паникующего Холмса, но почувствовал, что время прийти на помощь.

- Мистер Фрай, – обратился он к специалисту, – возможно, дело не только в моем партнере. У меня есть проблемы. Серьезные проблемы. Я альфа, но, как понимаю, вы занимаетесь обоими супругами?

- Да, разумеется, с вами я как раз и хотел поговорить, – согласился Фрай.

Шерлок встал, но не сделал ни шагу. Заявление Джона сбило его с толку. Он надеялся на продолжение.

- Мистер Сигерсон, я жду вас с результатами, – мягко напомнил детективу доктор Фрай.

Шерлок неохотно удалился.

- А теперь поговорим с глазу на глаз, – повернулся Фрай к Ватсону.

Ватсон как врач хорошо знал этот взгляд – участие и стремление прийти на помощь.

- Я узнал вашего спутника, – продолжил Фрай, – Шерлока Холмса не спутаешь с кем-либо. В нашей клинике он оказался, вероятно, в рамках очередного расследования, какого-то Генри Вудворда, как я понимаю. Я мог бы сразу оказать информационную поддержку, но мистеру Холмсу вздумалось пойти по извилистому пути. Не стану мешать, тем более узнать нужные сведения не представит для него большой трудности. Что касается интимной сферы вашего визита, надеюсь, что с вашим спутником все в порядке. У него здоровый цвет лица, хорошие реакции, свежий запах молодого, не затронутого болезнями организма. А вот вы… Я вижу, что вы нуждаетесь в реальной помощи.

Ватсон вздрогнул. Он был не готов обсуждать свою интимную сферу именно сейчас. Клиника с успокаивающим названием «Омегавита» не пугала его изначально, ведь она для омег, в конце концов. Однако вранье Шерлока загнало его в ловушку. Доктор Фрай (тоже мне, еще один Шерлок Холмс выискался) видел его буквально насквозь.

Не имело смысла отрицать – проблема была. Последнее время Джон старался не думать об этом, принял свое состояние как должное и не пытался как-либо его изменить. Но то, что он оказался в нужный момент в нужной клинике – это ведь явно не было случайностью?

- Да, – кивнул Джон, – помощь мне нужна. Видите ли, пару лет назад я находился в стрессовом состоянии. И после этого… как бы сказать… потерял интерес к интимной стороне отношений.

Доктор Фрай участливо придвинулся к пациенту.

- Психологические проблемы?

- Да.

- Вы обследовались по этому поводу?

- Нет.

- Почему?

- Не хотел.

- Почему не хотели? Это же так важно для альф. О, вы считаете случившееся справедливым? Думаете, что достойны того, что произошло?

Джон сглотнул накопившуюся слюну, облизнул губы. Он чувствовал себя несчастным. Одни Шерлоки Холмсы вокруг. И если от одного, гениального во всем, что не касалось личных отношений, удавалось как-то утаить проблему, то от профессионала никуда не скроешься.

- Пока мистер Холмс отсутствует, я хотел бы, чтобы вы вкратце рассказали о случившемся.

Один год и 2 месяца назад. Госпиталь в Могадишо.

Вкратце… вкратце рассказать о состоянии Джона недавнего времени вряд ли получится. Вряд ли получится вразумительно рассказать об этом вообще.

Тряпичная кукла в развевающемся темном пальто падает с крыши Бартса, падает беззвучно, нелепо перебирая в полете конечностями… Джон несется посмотреть, что же там случилось, подбегает ближе и понимает, что это никакая не кукла, а человек. Живой человек. С темными кудрявыми волосами, бледной кожей, длинными руками и ногами и до боли знакомыми чертами лица. Шерлок Холмс. ЕГО Шерлок. И этот ЕГО Шерлок лежит сейчас на асфальте, нелепо раскинув конечности, в луже крови и даже одного взгляда достаточно, чтобы понять, что ничего живого там уже нет. Кукла. Тряпичная кукла.

Но почему он не кричал? Почему летел молча? Ведь это так страшно, наверное, так больно?

Джон пытался вздохнуть – и ничего не выходило, вернее, выходило тяжело, словно воздух никак не хотел поступать в легкие.

- Больно, ему больно…- силился прошептать он, однако слышались только свист и хрипы.

- Тише, тише, успокойся, – послышался вдалеке чей-то знакомый голос, – мне не больно. Честное слово, не больно.

Джон приоткрыл веки. Белый свет резанул по глазам. Где он? В больнице? Да, в больнице. Что происходит?

Светлый полупрозрачный силуэт, смутно напоминающий ему его друга, погибшего два года назад, маячил где-то на периферии зрения. Шерлок… Ангел Шерлок, он пришел за ним. Ну, наконец-то! Неужели всё? Невозможно дышать, он задыхается… Умирать так тяжело…

- Не могу дышать, – захрипел Джон.

Ангела уже нет, а над Джоном столпились люди, кто-то сердится и кричит на него:

- Сейчас ты будешь дышать, дыши, дыши тебе говорят!

Стало немного легче. Джон почувствовал трубку в горле, задышал сильно и размеренно, пытаясь получить свою порцию живительного кислорода, и уплыл куда-то очень далеко, в состояние безмерного счастья.

В следующее свое пробуждение, вынырнув из сладких грез, Джон вновь увидел Шерлока, на этот раз ближе и отчетливее. Ангел Шерлок был где-то рядом, можно даже различить его глаза, светлые, как лондонское небо, причудливый изгиб губ, бледных, почти белых, впалые щеки, ниточки ранних морщин. Пошевелив рукой с внутривенным катетером, Джон поймал пальцы Шерлока, ощутил их холод и трепет.

- Ты не улетел без меня? Хорошо. Держи меня крепче, Шерлок, мне не страшно.

Спасительные пальцы сжались в рукопожатие. Джон сильно сжал свои в ответ. Это же просто чудо, что за ним пришла не старуха с косой, а светлый ангел Шерлок. Признаться, короткая жизнь детектива была настолько пестрой, а поступки настолько далеки от идеальных, что Джон и не надеялся, что Шерлок угодит куда-то наверх, в райские кущи. А нет, вон как хорошо все сложилось…

Переживая неземное наслаждение, Джон долго лежал неподвижно, не выпуская руку Шерлока из своих рук. Засыпал, снова просыпался. Пальцы Шерлока были по-прежнему с ним, уже теплые, согретые дружеским рукопожатием, которое не растащить.

Почему теплые? Сознание Джона постепенно выбиралось из радужного наркотического тумана обезболивающих:

- Сука!

- Что?

Светлый ангел Шерлок стал более выразительным, резким. От настоящего не отличишь. Собственно, он и есть настоящий, живой-невредимый Шерлок, из плоти и крови.

- Сволочь, – прошептал Джон, не в силах пошевелиться, зато в состоянии выплюнуть все ругательства, на которые была только способна его затуманенная наркозом память. – Мерзкий ублюдок! Зараза тощая! Дохлая скотина! Говнюк! Урод! Тварь последняя! Фантастический гад!

- Джон, эй, Джон, потише, тебе нельзя много разговаривать.

Влажная салфетка коснулась сухих губ Джона. Он сжал ткань губами, всосал немного воды, облизнулся.

- Пистолет… с тобой?

- Какая тебе разница, – где-то сбоку не то со смешком, не то со всхлипом отозвался Шерлок.

- Дай немедленно, хочу прикончить тебя лично, – дыхание у Джона все еще не восстановилось, поэтому длинные предложения доставались ему с трудом.

- И ты туда же? Все хотят меня прикончить, что за жизнь!

- Подлец!

- Ладно, согласен.

- Уйди отсюда. Уйди и никогда больше не приходи.

- Ухожу.

Ушел? Джон попытался поднять голову, но еще слишком слаб, чтобы оглядеть всю палату. Там, сбоку, откуда раздавался голос, было слышно ритмичное звучание кардиомонитора и больше ничего. Ни звука. Показалось? Шерлок ему привиделся?

- Шерлок? – мир Джона снова начал сужаться, схлопываться над головой, – Шерлок! Шерлок!!!

- Да здесь я. Спи уже.

И тут Джона прорвало. Слезы ручьем полились из обоих глаз, разъедая кожу, затекая за шею, заливая чахлую подушку под ним. Никогда он так не плакал: ни когда подбежал к безжизненному телу друга, лежащему у стены Бартса, ни потом, на похоронах, ни в тот первый раз, когда смог зайти в его комнату и прикоснуться к вещам, которые еще имели запах хозяина, ни тогда, когда наводил порядок в гостиной и спальне Шерлока, превращая их теплый холостяцкий мирок в безжизненное пространство. Не плакал он, покидая Лондон и отправляясь волонтером в самые неприглядные точки мира.