====== 1. Семья ======

Комментарий к 1. Семья Шерлоку 34 года, Джону 40. В флэшбеках возраст легко просчитывается, ибо указаны временные отрезки.

- Грег, мы слушаем тебя! – Джон раскрыл записную книжку.

- Да-да, Грег, говори! – подал сигнал из своего кресла Шерлок.

Лестрейд заерзал в кресле для посетителей. Он чувствовал себя очень неуютно. Сколько раз он обращался к Шерлоку Холмсу с просьбой разгадать неразрешимую загадку, распутать сложный клубок преступлений – и все исключительно ради дела. Да, вначале просить было неудобно, это как расписаться в собственной профнепригодности, а Лестрейд всегда считал себя неплохой ищейкой. Трудяга-полицейский находил множество обоснований, почему обращается в сыщику-любителю, но все сводилось к одному – в борьбе с преступностью любые средства хороши. Когда Лейстрейд разобрался в Шерлоке получше, просить о помощи стало легче, гениальный детектив сам рыл носом землю в поисках нового дела, и если его отлучить от любимого занятия, мог запросто натворить немало бед, ходя по лезвию бритвы. Тайфун по имени Шерлок просто необходимо было держать в поле зрения.

Но никогда, ни одного раза за все те десять лет, что Лестрейд знал Холмса, инспектор не обращался к нему с личным вопросом. Довелось…

- Грег, ты не на исповеди, в конце концов, не надо так напрягаться, – Шерлоку, наверняка, казалось, что он сказал что-то утешительное, – приступай!

Джон кивнул:

- Просто начни!

Лестрейд откашлялся.

- Я, наверное, никогда не говорил тебе, Шерлок, да и зачем… Не имеет значения… Ты не тот человек, которого так уж интересует семья… Ну, словом, она у меня есть.

- Семья? Ты женат? Мне это известно, Лестрейд, и если мне не отказывает память, а она мне никогда не отказывает, ты уже развелся.

- Я? – искренне удивился полицейский – А, да, конечно, давно уже. Семья – я имею в виду другое. Родственники. Как ты с Майкрофтом.

- У тебя тоже имеется брат?

- Сестра.

- Сестра? – переспросил Ватсон.

- Да, старшая.

- Бета, как и ты? – уточнил Шерлок.

Лестрейд кивнул:

- Да. И она замужем. Второй брак. Своих детей нет, но у ее нынешнего мужа, Филиппа Вудворда есть сын, Генри.

- Так что с Генри?

Лестрейд кивнул, Шерлок как всегда попал в точку, он пришел поговорить именно о Генри.

- С ним беда. Вчера утром тело мальчика обнаружили в Истборне, в дешевой гостинице с открытой проникающей черепно-мозговой травмой. Сначала подумали, что Генри уже… погиб…, – Лейстрейду пришлось выдохнуть и вдохнуть, чтобы суметь произнести запретное слово.

- Но нет?

- Нет. Он в глубокой коме. Еще жив. Доктора борются за его жизнь.

- Что он делал в Истборне? Как я понимаю, он там не живет?

- Нет. Что делал, пока неясно.

- Сколько лет Генри? Совершеннолетний?

- Да, двадцать один год.

- Бета?

- Омега.

- Кто? – переспросил Джон.

- Омега, ты слышал, – нахмурился Шерлок, – Продолжай, Грег.

- Генри – очень хороший мальчик, – вновь заговорил инспектор, – Не просто хороший – великолепный. Гордость семьи. Талант. Он мог бы стать знаменитым пианистом, если бы захотел. Или программистом. Но он выбрал военную карьеру.

- Как? – опять переспросил Джон.

- Джон, не тупи, – прошипел Шерлок.

- Но ведь омеги этим не занимаются!

- Омеги и частным сыском не занимаются!

- Это совсем не то!

- Это как раз то!

- Вы уже закончили? – вклинился в разгорающуюся перепалку Лестрейд.

Спор альфы и омеги в доме на Бейкер-стрит был привычен. Инспектор неоднократно становился свидетелем мелких перебранок и серьезных ссор между Джоном и Шерлоком. Самоуверенный, не терпящий чужого мнения детектив иногда просто вгонял Ватсона под плинтус, как Джон сносил его нрав – было загадкой для Лестрейда.

- Омеги, действительно, редко становятся военными, – согласился Лестрейд с доктором. – Но есть и такие. Генри учится в училище королевских ВВС Крануэлл, для омег там существует специальный курс – стратегия, военная аналитика. Желающих полно.

- Генри – курсант военного училища?

- Да, второй год.

- И семья не против его карьеры?

- Филипп, отец Генри, – потомственный военный. Альфа. Он не мог быть против, наоборот, Генри воплотил все его мечты.

- А что сам Генри? Это его осознанное решение? Или просто решил не перечить отцу? Джон ведь прав, как ни крути, военная стезя – редкость для омеги.

- Нет, Шерлок. Мальчик был счастлив. Он долго шел к этому, была бы возможность – он и летчиком стал. Но, к сожалению, в летных войсках служат только альфы.

- Разумеется, кто ж еще, – пробурчал Шерлок. – Так что ты хочешь от меня, Грег?

Лестрейд замялся.

- Я хотел бы, чтобы ты узнал, кто так… обошелся с Генри.

- Ты просишь меня расследовать это дело?

- Да.

- А полиция?

- Генри – курсант военного училища, расследование преступления сразу же перешло в военное ведомство, нам всем, семье Генри, ничего не известно.

- Никаких подробностей?

- Никаких.

- Где сейчас Генри?

- В военном госпитале.

- Где?

- В Кемберли.

- Родных к нему пускают?

- Только родителей.

- То есть ты его не видел?

- Нет.

Шерлок задумался. Не знакомый с его манерой размышлять мог бы предположить, что детектив заснул или, скорее, впал в анабиоз – глаза закрыты, веки не дрожат, дыхание едва ощутимо. Тонкие музыкальные пальцы сомкнуты домиком под подбородком. Но Лестрейд видел подобное многократно. И счел это добрым знаком. Если бы Шерлока не заинтересовало дело, он бы послал его сразу и далеко. А не послал, задумался – уже хорошо.

- Грег, есть ли предположения, что делал курсант военного училища Крануэлл в курортном городишке на берегу Ла-Манша? Ведь это даже не рядом, – пока Шерлок размышлял, беседу продолжил Джон.

- Ни малейших.

- Это была самоволка?

- Нет, увольнение. Генри планировал поехать домой, даже матери позвонил, но так и не приехал. Его ждали целый день, телефон не отвечал, тогда семья связалась с командованием училища.

- У него были серьезные отношения с кем-то из… других курсантов?

Грег пожал плечами.

- Откуда мне знать? По мнению родителей – нет. Омеги в военном училище учатся в отдельном корпусе, с альфами открытых контактов нет. Дисциплина железная. Но кто их знает, молодых? Ты себя помнишь молодым, Джон? Если в голову втемяшится какая-нибудь «любовь-морковь», кто ж тебе воспрепятствует?

Джон с ровным лицом повспоминал-повспоминал, но ничем Грега не порадовал, отмолчался. Никаких душевных мук и терзаний на лице Ватсона инспектор не прочел.

- Прости, возможно, еще один глупый вопрос. Генри девственник? До поступления в училище у него вообще были интимные контакты с представителями другого пола?

- Джон, сам понимаешь, я не могу знать об этом. Я очень люблю своего племянника, но никогда не заговаривал с сестрой об этой стороне жизни Генри.

Тут внезапно вышел из анабиоза Шерлок.

- Естественно, были. Генри оказался в Истборне не просто так, а из-за каких-то очень серьезных отношений. Любовь или нет – трудно сейчас сказать, быть может, что-то совсем другое. Но неожиданное свидание было очень важным для него – бросился, не раздумывая, несмотря на то, что пообещал матери приехать. Если бы планировал заранее, скрыл бы от родных информацию об увольнении. Теперь о семье. Грег, ты неправ, никакой семьи у тебя нет. Нет тебя и семьи. Или семьи и тебя. Скорее так: отдельно ты, отдельно твоя сестра, отдельно ее муж…

6 лет, 4 месяца и 8 дней тому назад.

«Отдельно. Нужно жить отдельно!», – Джон понял это уже на третий день пребывания в гостях у своего родного брата Гарри. Наверное, он сам виноват, что-то делал не так, но чтобы не нарушить то хрупкое зарождающееся чувство семьи, он должен съехать немедленно.

Они не виделись черт те знает сколько лет, с тех пор, как Гарри, семнадцатилетний альфа («оторви и выбрось» говорят о таких), свалил из их крохотного пыльного городишки в Лондон. Встречаться с братом у Джона тогда не было ни малейшего желания. Не то, чтоб они были не дружны в детстве, трогательные детские воспоминания о совместных играх имелись у обоих. Но, повзрослев, Джон обнаружил, что у него слишком мало общего с братом. Впрочем, они регулярно созванивались и поддерживали видимость общения. Джон покинул родительское гнездо вскоре за Гарри, поступил в университет, дальше интернатура, достойная работа в Бартсе. Жил Джон один, вне родной семьи особо не скучал. Ностальгией не мучился. СМСки и звонки предкам в будни, дежурные визиты по семейным праздникам. Папа и папочка всегда ждали его, и хотя тесная связь с сыновьями уже почти прервалась, они старались, как могли, чтобы в редкие визиты Джону было в родном доме весело, уютно, окружали его милыми проявлениями любви. Гарри не появлялся в родном доме даже по праздникам. Его захлестнула столичная жизнь, раскрывшая перед жаждущим приключений молодым человеком все грани порока – пьянство, игра в карты, беспорядочные сексуальные отношения. Не приехал Гарри и на похороны папы. Джон тогда обиделся на него, обиделся крепко, перестал общаться даже по телефону. Какая такая весомая причина могла помешать проводить в последний путь отца? В глазах Джона Гарри не было оправдания.