— Джейк уехал из Тэррифилда, зная, что теперь всё это точно начнётся. И он писал вам. Он говорил с вами. Правда, не всегда: по большей части вам угрожали они. И я была с ним в эти моменты. Наверное, мы вас слишком пугали, мы испоганили вам жизнь. Вот только мы пытались всё уладить. Сделать проще. У нас не получилось, знаю. Но мы правда старались.

— Верим, Хейлс, — ответила за всех нас Шарлотта — Верим.

Словно это они вдвоём сейчас разговаривали, словно это ей Коллинз раскрывала все тайны, всё объясняла. Словно нас тут не было. А мы втроём уже ёрзали на полу, не зная, что и сказать, и кидая друг на друга косые взгляды.

Мы знали, что среди нас находится как минимум один Магнит. И оставалось лишь дождаться подтверждения этого факта той, кто Магнитом нарёк одного из нас.

— А всё началось потому, что обряд провалился. То есть, всё могло быть по-другому. И тут нельзя даже сказать, было бы это более или мне кровопролитно. Это было бы просто-напросто по-другому. И ж о должно было случиться, так или иначе. В наказание за то, что я прервала обряд и разрушила их мечты о покушении на Тэррифилд, я была обязана выбрать следующий Магнит. А они тем временем разработали отличную схему. Везде, где бы ни появлялся Магнит, что-то да происходило. Вспомните: кладбище, школа, лес. Но самым забавным было то, что они желали всем сердцем одного. Они хотели, чтобы Магнитом была Чарли. И мне пришлось их обмануть. Я вела себя всё время так, будто бы это она всё и притягивала: не дала выехать ей из городу, заставила её убить Тобиаса, потому что мне приказали сделать так. Но всё время я была рядом с ней. Всё время. И Магнитом я назначила совсем не её.

Молчание. Гнетущее молчание, в котором хотелось кричать с вопросами: ну же? кто же? говори!

— Мне очень и очень стыдно, — медленно заговорила Хейли. — Мне очень и очень жаль. Я бы сказала, что убиться готова, но к сожалению, я уже мертва. — И выдержав паузу, она объявила: — Сидни, это ты.

Если бы я сейчас стоял, то точно бы обрушился на пол.

Слова Хейли прогремели, словно выстрел. Мы все посмотрели на Сид.

Она сидела, вытаращив глаза. Ногтями впилась себе в ладони, сжав кулаки, но не для того, чтобы с кем-то драться, а… да просто так.

Ей было более, чем тяжело. Потому что она осознавала теперь довольно много вещей.

Во-первых, теперь стало понятно, что это был за сон. Вернее, почему он приснился именно ей.

Во-вторых, стало понятно, почему с ней случилось в бассейне то, что случилось. Почему даже будучи одна одинёшенька, с ней что-то да происходило.

В-третьих, ей было больно осознавать тот факт, что Хейлс буквально её предала, избрав её, а не кого-то другого.

В-четвёртых, ей было больно осознавать, что куча людей погибло из-за неё, просто потому, что она была рядом.

И в-пятых, она понимала, что ей грозит смерть. И не просто грозит — она дожидается её за углом.

Вот только одно совершенно не вписывалось в эту, казалось бы, такую продуманную схему. И даже не одно. Несколько смертей свершились без неё. Потому и не подходили в то поле действия.

Мистер Клаус. Кейси. Ал. Мистер Мэден.

Сидни не было на этот момент в классе, в школе. Она была в других местах. А значит, эти смерти произошли из-за того, что рядом был другой Магнит. Второй. И им тоже должен был быть кто-то из нас.

Я почувствовал, как живот скрутило, а в горле застрял какой-то тугой ком, давящий изнутри на всё. Потому что у меня начали зарождаться не самые весёлые подозрения.

— Кто второй? — выдавил я из себя вопрос. А сам осторожно взял Сидни за руку. И она не вырвалась.

— Любовь — самое жесткое, что мог придумать человек, — не стремясь ответить прямолинейно, уклончиво начала Хейли. — Любовь меняет мир. Во имя любви свершаются самые страшные и, наоборот, самые отважные поступки. Любовь меняет людей. До неузнаваемости. Они становятся похожими друг на друга. Не могут без друга не прожить ни минуты. Стараются оставить частицу себя друг в друге… — Она шумно вздохнула, глядя на меня. — Томас, неужели ты до сих пор не догадался, что второй Магнит — это ты?

Спустя какую-то короткую паузу я вскочил с места, к стене, ударил по ней кулаком, развернулся, прислонился к ней спиной, запрокинул голову назад. Закрыл глаза. Открыл глаза.

Вдох, выдох.

Томас, Томас, что же ты наделал. Почему ты вообще связался с Сидни? Не потому ли, что тебя к ней тянуло, словно… Магнитом? Не потому ли, что она сама тебя к себе притянула, хоть, может, и не осознанно?

Томас, Томас, ты Магнит. И у тебя есть все шансы на то, чтобы распрощаться с этой жизнью сегодня.

И такие же шансы есть у той, кто не один год считала тебя своей последней надеждой.

Кто должен был сегодня по праву отбросить коньки? Первый или второй? Может, здесь надо применить считалочку? Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана, буду резать, буду бить, всё равно тебе водить. Мне — водить. А ей, что, — умирать?…

I look inside myself and see my heart is black.

— Я не верю, — прошептала Сидни. Она уже плакала. По щекам медленными ручейками начали сползать слёзы. Она смотрела на меня, словно ощущала себя безумно виноватой.

Я присел рядом с ней и крепко её обнял. Прижал к себе. И она задрожала в моих руках, словно птица, выбравшаяся из клетки.

— Мне очень жаль, — повторила Хейли.

— Спасибо тебе, — полушёпотом проговорила ей Чарли.

А мне её благодарить было не за что.

И вот мы здесь. На ответе на вопрос, который нас мучил всё это время. И что мы почувствовали, узнав ответ? Облегчение?

Нет.

Я почувствовал одно сплошное р а з о ч а р о в а н и е.

Дверь комнаты распахнулась. И внутрь вбежал тот, о ком так много говорилось, с кем мы так много говорили, и кто сбежал с обряда, как оказалось, лишь с благими намерениями.

Джейк. Парень Хейли.

Хейли ринулась к нему. В такие моменты даже нельзя было и подумать, что она — призрак. Казалось, что она вполне себе осязаемая. Живая.

— Джейк, нужно попытаться вывезти их из города, — с мольбой в голосе попросила она. — Как можно скорее.

— Магниты здесь? — спросил он. Потом увидел Чарли. — О, Лотти, здравствуй.

— Если тебе так нравятся сокращённые имена, то я Чарли! — тут же возмутилась она.

— О, дорогие мои, не время для ссор, — драматично произнесла Коллинз.

Шарлотта и Джейк переглянулись.

— Да мы и не ссоримся, — протянул он. — Так, привычка.

— Мы собрались выезжать из города? — наконец, подала изумлённый голос Бриджет. Хейли развернулась к ней.

— Да. Да, вас нужно срочно вывозить из Тэррифилда. Хотя бы на какое-то время. Потому что теперь с ним может случиться что угодно. А в особенности — с вами.

***

Хейли, разумеется, не стала садиться с нами в машину. Она сказала, что будет ждать нас за чертой. И исчезла.

Я уселся на заднее сиденье. По правую руку от меня расположилась Бри, по левую — Сидни, обомлевшая от ужаса, шока и всего остального вытекающего. Чарли выбрала себе переднее сиденье, рядом с водителем. Что ж, они-то хоть знали друг друга. Уж явно лучше, чем мы знали его. Чем он знал нас.

— Пристегнитесь, — посоветовал Джейк. — С дорогой уже что-то неладное — вся в кочках.

Сидни, подрагивая, запуталась в ремне, и я помог ей. Мы встретились взглядами. Она будто бы спрашивала меня: ты хоть что-то чувствуешь ко мне?

И я не мог ответить на это вопрос. В данный момент я чувствовал лишь то, что нам всем необходимо спастись. Как — это уже другой вопрос.

— Будь осторожен, — посоветовала Шарлотта. — У меня имеется печальный опыт сбегание из Тэррифилда.

— Это была Хейли, — невольно нервно засмеявшись, напомнил Джейк. — Это были цветочки.

Что ж, если это было цветочками, то что могло нас ожидать теперь?

Мы тронулись с места. Налегке, взяв лишь свои мобильные телефоны. Непонятно куда. Прочь. Из города, который пустел. Который сам себя казнил.

Сид прижалась к моей груди щекой. Ей было хорошо со мной. И я не мог позволить ей думать, что мне было плохо с ней. Не сегодня. Не сейчас. Не тогда, когда выяснилось, что мы с ней — два Магнита, которые притягивают к себе смерть.