Майкрофт советовал быть осторожным. Сохранять бдительность. Здравомыслие. Что-то там еще.

— В каком-то смысле, но я предпочитаю думать, что занимаюсь наукой. На данный момент я работаю с молекулярными соединениями, которые сами по себе неспособны стимулировать кору головного мозга человека. Они просто находятся в группе опиатов, вот и все.

— Удобное оправдание.

— Ты пришел прочитать мне мораль?

— На самом деле нет. Кое-что тебе принес, — и он, улыбаясь с очевидным смущением, протянул Шерлоку книгу.

Холмс всегда в первую очередь оценивал общий план картины. Сейчас он смотрел на Ричарда и видел его точно таким же, как в первый раз, только с книгой вместо папки. Еще одна деталь, которая не была прежней — часы. Шерлок хорошо помнил несколько циферблатов с различными часовыми поясами на каждом, ведь именно благодаря этой детали он определил в Ричарде юриста и не ошибся. Сейчас на левом запястье на слишком свободном ремешке болтались уже другие часы. С одним циферблатом, крошечным календарем и небольшой царапиной на кварцевом стекле.

Эти часы принадлежали не юристу, а потерявшему отца сыну.

— Книжка? — Шерлок наконец взял ее, развернул обложкой к себе. — Торвальд.

Он едва не признался, что «Век криминалистики» давно читал, как и некоторые другие труды Торвальда, включая до сих пор не переведенные с немецкого. Удержался просто каким-то чудом: Шерлок хорошо помнил эту книгу, и ему показалось, что Ричард принес ее не просто так. Что это некий намек, но на что?.. Хорошо умея подмечать неодушевленные детали, Шерлок часто терялся в простых человеческих поступках и не понимал, как правильно их трактовать.

— Я слышал, здесь много интересного про токсикологию.

— А еще о реактивах и химии. Подумал, тебе может быть любопытно.

«И вскрытие трупов, и дактилоскопия…» — Шерлок кивнул. Он все не мог избавиться от мыслей про эти часы, но никак не мог высказать свои сомнения словами.

— Ты ее прочел?

— Дважды, — Ричард почувствовал себя свободнее, сел на стул, подтянув одну ногу к себе и устроив подбородок на колене. Выглядел он из-за этого меньше, чем был, и взгляд снизу вверх делал его очаровательным. — А еще я просто хотел найти повод сюда заглянуть. Тебе тут, наверное, очень одиноко. Молекулы не скоро научатся разговаривать, чтобы тебя развлечь.

— Они уже разговаривают, просто не каждый их понимает. Это все равно что секретные военные шифры. Кстати, не знаю, почему до сих пор не применяют шифровку на основе химических формул.

— Потому что слишком мало людей разбираются в химии?

— Но это же положительный момент! Да и разбираться там нечего! Вот, смотри, — Шерлок подтянул к себе пустой лист бумаги из тех, на которых фиксировал время или массу оксида, и сел рядом с Ричардом. — Вот, например, прозак…

Он написал химическую формулу*, и Ричард потянулся вперед, опершись локтями о стол и внимательно глядя на лист.

— Здесь семнадцать атомов углерода и восемнадцать — водорода, ну и так, по мелочи — фтор, азот и кислород. Структурная формула прозака выглядит кошмарно, если на ней отображать все эти атомы, потому что получится просто набор латинских букв, расположенных на первый взгляд как попало и соединенных черточками. Поэтому в первую очередь сокращаются атомы углерода, остаются только связи между ними, они обозначаются черточками. Пересечения черточек — это места, где находятся атомы углерода. Две черточки вместо одной — всего лишь двойная связь.

Рука Шерлока уверенно и быстро вывела два идеально ровных шестиугольника, соединила их ломаной линией и атомом кислорода — это Ричарду было понятно. У каждого угла появились крошечные буковки «Н», кое-где попарно.

— Теперь ни единого обозначения углерода на схеме нет, но мы все равно знаем, где находятся атомы и сколько их. Потом нужно сократить водород, ведь его тоже слишком много.

Шерлок коротко вскинул взгляд от второго рисунка к лицу Ричарда, ожидая увидеть на нем полнейшее непонимание и вселенскую грусть — именно так выглядела значительная часть студентов на тех лекциях, которые Шерлок просто обожал. К его удивлению, Ричард увлеченно следил за карандашом и только слегка хмурил брови, но потерянным отнюдь не казался.

Усмотрев в этом добрый знак, Шерлок продолжил:

— Атом углерода в органических соединениях всегда четырехвалентен, то есть может создать четыре связи с другими атомами. Когда он связан со фтором, фтор отображается буквой, как азот и кислород, потому что их мало и смысла сокращать их нет. Углерод, связанный с другим углеродом, не обозначается никак, кроме пересечения связи. И если ты видишь угол шестиугольника, то сразу понимаешь, что это — углерод, связанный с двумя другими атомами углерода. И если ничего больше рядом с ним нет, а связей у углерода по умолчанию четыре, то становится очевидным, что здесь присутствует еще два атома водорода.

Он быстро и неряшливо стер ластиком все «Н», которые до этого так же безалаберно расставил.

Новая формула** выглядела намного симпатичнее: она напоминала два окошка пчелиных сот и несколько зигзагообразных линий, только в конце имеющих буквенные обозначения.

Шерлок подвинул заполненный на две трети лист к Ричарду.

— Если взять за основу этот тип построения формулы, получился бы отличный шифр.

— Должно быть, ты прав, — медленно протянул Ричард, рассматривая схемы так пристально и тщательно, будто уже пытался их расшифровать. Потом он поднял голову, и взгляд его выражал нечто сродни восхищению: для Шерлока это оказалось неожиданностью. — Ты действительно умён.

— Иначе меня бы здесь не было, — Шерлок снисходительно улыбнулся, однако все равно не смог скрыть, что слова Ричарда польстили ему. — Химию можно применить к чему угодно. В конце концов, все мы состоим из химических элементов.

— А любовь, говорят, тоже химический процесс.

— Скорее химическая реакция. Выброс тех или иных гормонов, которые заставляют нас чувствовать удовольствие, а потом и отсутствие удовольствия. Если разбираешься в катализации, то вызвать эту реакцию искусственно проще простого.

Ричард вскинулся, внезапно о чем-то вспомнив, коротко глянул на часы и вскочил со стула, нервными движениями поправляя волосы:

— Нужно идти. Я совсем забыл, что сегодня вторник.

Ничуть не удивившись, потому что он и сам частенько не следил за днями недели, если только не знал, что в воскресенье приедут родители, Шерлок поднялся со стула. Он тоже слишком увлекся, позабыв наблюдать за термокамерой, но спешка Ричарда всего равно его не радовала.

— Спасибо за книгу.

— А тебе за объяснения. Могу я забрать себе? — Ричард подхватил со стола лист с формулами прозака так, словно он всегда ему принадлежал.

— Ни в чем себе не отказывай, — Холмс слегка улыбнулся.

— О, Шерлок… — на миг в выражении лица Ричарда скользнуло нечто чужое, резко дисгармонирующее со всем, что Шерлок успел узнать об этом человеке, но в следующий момент он уже осторожно складывал лист бумаги пополам, и от этого ощущения не осталось и следа. — До встречи.

*

Дезокодеин быстро перестал интересовать Шерлока в той же мере, что и несколько дней назад. Несмотря на то, что с «Веком криминалистики» он уже был знаком, взялся перечитывать и в новом издании обнаружил любопытные примечания и дополнения, оставленные частично автором еще до того, как в 2006-м он умер, частично редакторами. В книге описывались некоторые приемы, давно уже устаревшие, но занимательные с точки зрения протекающих химических реакций, и с куда большим удовольствием Шерлок занялся бы проведением опытов по собственным методикам. Что ему до наркотиков? Он не получит ничего, если усовершенствует деметилирование так, что протекать оно будет в пять раз быстрее. Возможно, ему удастся написать одну-другую статью на эту тему, но никакой практической пользы для человечества он не принесет. А возможно, и вред причинит: Ричард не зря упомянул наркотики, и хотя Шерлок вряд ли стал бы иметь дело с ними напрямую, он не мог вечно отворачиваться от правды.