Примерно через двадцать лет после обнародования в Иерусалиме Второзакония, Иудея была в 596 году до Р.Х. завоевана вавилонским царем. Похоже было, что пришел конец, а на фоне крупных событий той эпохи завоевание Иудеи было лишь незначительным эпизодом. С тех пор Иудея никогда больше не была независимым государством и, если бы не левиты с их Второзаконием, и не помощь иноземцев. Иудея, подобно Израилю, пошла бы по общему для всего человечества историческому пути.

Вместо этого, вавилонская победа стала отправной точкой в деле, оказавшем огромное влияние на жизнь человечества. В Вавилоне, впервые в истории, иноземный царь взял левитский “Закон” под свое покровительство и, вместо того, чтобы умереть, этот “закон” стал укрепляться и расти. Появились государство в государстве, нация внутри нации, — новые явления в жизни народов; был приобретен первый успешный опыт узурпации власти, и в будущем это принесло другим народам много горя и бедствий.

Что касается иудеев и порожденных ими евреев, то их доля оказалась, пожалуй, самой незавидной. Как бы там ни было, не очень счастлив должен был быть еврейский писатель Морис Самуель, живший в наше время, через 2500 лет после описанных событий, когда он писал: “Мы евреи-разрушители, и навсегда останемся разрушителями… Чтобы ни делали другие народы для нашего блага, мы никогда не будем довольны”.

В этих словах можно при желании усмотреть насмешку, злорадство или бесстыдство. Но внимательно изучающий вековой “спор о Сионе” увидит в них вопль отчаяния человека, не могущего своими силами спастись от безжалостной доктрины разрушения, наложенной в сочиненном иудейскими жрецами “Моисеевом Законе”».

Дуглас Рид исследовал иудаизм с “христианских” позиций, благонамеренно считая библейское христианство доброй альтернативой злобному иудаизму. Эти аспекты книги Дугласа — ошибочные. Почему? — На этот вопрос мы ответим в главе про религиозную систему христианства. Однако, то, что касается сути самого иудаизма, исторических моментов его становления и причин живучести — Дугласу Риду удалось очень многое. Изучив Ветхий Завет, он выделил двуличие иудейской веры и указал на причину искусственно сконструированной бездомности еврейства:[102]

«Правоверный иудаизм построен на терроре и страхе, и держится ими. Глава 28-ая Второзакония дает длинный перечень проклятий, свидетельствуя, какое огромное значение придавало им иудейское священство (даже в наше время правоверные иудеи верят в силу этих проклятий). Не забудем, что людей здесь проклинали не за моральные проступки, а только за несоблюдение предписаний Второзакония: “Если же не будешь слушать гласа Господа, Бога твоего, и не будешь стараться исполнять все заповеди Его и постановления Его…то придут на тебя все проклятие сии и постигнут тебя”. Города и селения, дети, поля и скот — все будут прокляты: “…все проклятия сии постигнут тебя, доколе не будешь истреблен”. Обещаются ни более, ни менее, как моровая язва, чахлость, воспаление, ржавчина, “несчастье во всяком деле рук твоих”, почечуй, короста, чесотка, сумасшествие, слепота, голод, людоедство и засуха; “С женою обручишься и другой будет спать с нею”; “Сыновья твои и дочери будут отданы другому народу”, но и тех, кто останется дома, ожидает не лучшее: “Будешь есть плоть сыновей твоих и дочерей твоих…и жена твоя тайно будет есть их” и так далее, в том же духе (Втор., 28, 20–57).

До самого недавнего времени все эти проклятия провозглашались при публичном отлучении “отступников”, в закрытых же цитаделях талмудизма они вероятно употребляются и сейчас.

В этом догмате Второзакония ясно видна та роль, которую оно уделяет “язычникам”. В конечном счете, они при этом Законе не имеют права на легальное существование и не могут его иметь, поскольку Иегова “знает” только свой “святой народ”. Если их фактическое существование допускается, то только для целей, высказанных в стихе 65-ом главы 28-ой и стихе 7-ом главы 30-ой. Сначала они должны принять в себя иудеев, наказанных за свои проступки рассеянием, а затем, когда их гости раскаются и получат прошение, на них перейдут все проклятия с иудеев, вновь обретших милость Иеговы. Стих 7-ой главы 30-ой, объясняет, что “все эти проклятия” переносятся на язычников потому, что они якобы “ненавидели” и “преследовали” иудеев, но как можно считать язычников виновными, если само присутствие в их среде иудеев явилось предписанным свыше наказанием, “проклятием” Иеговы за проступки последних[103]. Ведь согласно стиху 24-му главы 28-ой, никто другой, как сам Иегова предал иудеев проклятию изгнания: “И рассеет тебя Господь по всем народам от края земли до края земли… но и между этими народами не успокоишься и не будет места покоя для ноги твоей”.

Двуличие Второзакония бросается в глаза: за несоблюдение закона Господь рассеивает свой народ среди язычников[104]; язычники же, неповинные ни в этом рассеянии, ни в проступках иудеев, объявляются “угнетателями” и должны быть уничтожены. Чтобы осмыслить это странное отношение иудейства к остальному человечеству, к Божьему творению и ко всей вселенной нужно призадуматься над этими и другими отрывками из всей еврейской литературы, в особенности над непрерывно повторяемой жалобой на постоянное и повсеместное преследование евреев. Для тех, кто признает правомочность Второзакония, само существование других народов равнозначно оскорблению и преследованию евреев. Как фанатики-националисты, так и наиболее просвещенные евреи согласны в одном: они видят мир и все, что в нем происходит, исключительно с еврейской точки зрения, с которой все, касающееся “иноземцев”, фактически не имеет никакого значения. Это — наследие двадцати пяти столетий специфически еврейского образа мышления; этот кошмар столь крепко запечатлен в их душах и умах, что даже видя ложность этой ереси, они не в состоянии от нее освободиться.

Из цитированного выше отрывка Второзакония видно, что правящая секта трактует бездомность еврейства одновременно как акт Иеговы, бога “избранного народа”, и как результат преследования евреев их врагами, которые поэтому заслуживают “все эти проклятия”. При столь крайнем самовозвеличении, любое политическое насилие, приводящее к потере жизни или имущества пятью евреями и девяносто пятью неевреями, оценивается еврейством исключительно, как еврейское несчастье, причем они делают это даже без тени притворства. В нашем двадцатом веке подобные нравственные нормы открыто прилагаются ими ко всем другим народам и событиям мировой истории. Другими словами, мы живем в век левитской ереси».

Чтобы закончить разговор про вавилонский период еврейской истории приведём ещё несколько интереснейших выводов исследований из книги Дугласа Рида:

«Вавилонский эпизод имел решающие последствия не только для (ничтожного в ту эпоху) племени иудеев, но впоследствии и для всего современного нам мира.

За период “вавилонского пленения” левиты сумели создать систему, которая с тех пор оказывает непрерывное воздействие на жизнь всех народов. Второзаконие было уже написано, но левиты добавили к нему еще четыре книги, установив закон расово-религиозной нетерпимости, который будучи осуществлен, навсегда должен был оторвать иудеев от всего остального человечества. В Вавилоне левиты приобрели опыт подчинения иудеев этому закону и отделили их тем самым от коренного населения страны. Значение левитов росло и они стали все более влиять на своих завоевателей, а в конце концов снесли и “полностью разрушили” дом их хозяев. Даже если все это в действительности происходило вовсе не так, то именно такая версия была введена в историю, а последующие поколения, приняв ее, привыкли видеть в иудеях непреодолимую разрушительную силу.