Нильс молча лег рядом со мной.

Он ничего не делал, просто лежал.

Я рыдала в подушку. Не было слышно ничего, кроме моих отчаянных всхлипов.

Царила мертвая тишина.

Я услышала тихий шорох и, посмотрев в окно, увидела, что на улице пошел дождь. Вода ритмично била в окно, из-за чего я начала успокаиваться. Все мои слезы были уже давно выплаканы, так что мои рыдания теперь превратились в тихие всхлипы. Но теперь я и это прекратила. Дождь за окном. Казалось, что небо плачет за меня. Я никогда не была особо верующей и никогда не интересовалась религиозными темами, однако в этот момент у меня в голове возник вопрос.

Существовал ли на самом деле Бог?

 Существовал ли там где-то кто-то, кто плакал за меня? Кто страдал вместе со мной? Или это все были только выдумки людей, боящихся смерти, которые из-за этого цеплялись за книгу, рассказывающей о мужчине, что так и светился от гуманности?

Мне казалось это сумасшествием.

 Почему должен кто-то такой существовать? И зачем ему умирать за человечество?

 Религия была для меня нелогична.

Я никого не хотела этим обидеть, наоборот. Каждому, кто имел что-то, за что крепко держался и от чего мог получить силы, я завидовала. Я тоже как-то пробовала это, но у меня ничего не вышло. Для меня это было слишком сложно, слишком гуманно.

Только смотря на людей, верующих в Бога, на меня накатывали сомнения. Снаружи все всегда были верующими и добрыми, а внутри они были такими же грешными, как и все остальные. Просто в человеке были заложены звериные инстинкты, и их нельзя было подавить до конца.

Так как же мог человек со звериными инстинктами быть таким гуманным?

Я не сомневалась, что существовало что-то, что было выше людей. Какая-то сила. Я никогда в этом не сомневалась. Однако для меня было загадкой то, что живущий человек никогда не станет безгрешным. Для этого он должен был умереть.

Пока я над всем этим думала, вокруг все замолкло.

Не было больше той мертвой тишины, что царила здесь в самом начале. Дождь вернул мне мои чувства. Он вернул мне рассудок и тем самым вернул меня в реальность. Однако реальность не была такой счастливой.

Я была жива.

 Что значило, что у меня был отец, который избивал меня.

 И мои похитители знали об этом.

 Они знали, что я хотела умереть.

Повернувшись на спину, я уставилась на белый потолок, который казался серым, так как солнце скрыла огромная черная туча.

Прислушавшись, я услышала капли, что скатывались с листиков, и свое дыхание.

И еще его дыхание.

С тех пор, как он меня сюда принес, он не сказал мне ни слова.

 Он просто лежал рядом и смотрел в потолок.

 Что это был за человек?

 В одно мгновение добрый и теплый, а в следующее уже злой и ледяной.

– Мой отец тоже меня бил.

Эти слова прорвали тишину как гроза, хотя они и были сказаны шепотом.

– Что? – я повернула к нему голову и посмотрела на его профиль.

Я увидела, как на его губах промелькнула легкая улыбка, однако он продолжал смотреть в потолок.

Он что, смеялся надо мной?

– Мне было восемь, когда он начал избивать меня. Он находился под большим давлением после того, как убил мою мать. Полиция допрашивала его, а я был единственным свидетелем. Но этого никто не знал. Если бы я сказал хоть слово, он бы меня убил, он повторял мне это снова и снова. Поэтому я держал рот на замке и разыгрывал маленького мальчика, страдающего от смерти матери. До сих пор правду никто не знает кроме Бена.

После убийства мой отец начал принимать наркотики. А когда я подходил к нему с вопросами по домашним заданиям из школы, он меня бил. Больше всего он любил, когда я сидел в своей комнате и не высовывался. Я скрывал синяки, а когда это не получалось, выдумывал отмазку. Они все мне верили. И это только потому, что я притворялся неуклюжим. Это продолжалось пять лет. Потом я сбежал. Это случилось вечером, после того как он меня в очередной раз избил. Незадолго до этого мы в школе читали произведение "Приключения Гекельберри Финна".

В общем, я сбежал. Когда он заметил, что я убежал, он объявил меня мертвым. Я был на собственных похоронах. Я видел свой дешевый деревянный гроб, видел, как его опустили в землю. С того момента отец для меня умер. Я жил на улице и однажды захотел украсть булочку, потому что был очень голоден, как вдруг ко мне подошел потрепанный парень и сказал мне, что воровать нельзя. При этом я точно видел, что он сам что-то стырил. Этим потрепанным парнем был Бен. Мы с ним объединились, и я ему все рассказал. Он рассказал мне о своих богатых родителях и их ссоре. Это была его причина побега.

На улицах было тяжело, поэтому мы начали тренироваться. Все же мы должны были дать отпор большим парням. И почти через год к нам пришла в голову идея своровать по-крупному. Более двух лет мы тренировались и все планировали. В это время к нам присоединился Брауни. Я не мог оставить его под дождем. Прежде чем мы начали с нашей настоящей "работой", я навестил своего отца в последний раз и избил его. Помимо этого я написал письмо полиции, в котором описал убийство моей матери. Они посадили его. И сразу после этого мы начали проворачивать свои дела. Это проще и не так сложно, как жить на улице.

Он остановился. За то время, как он рассказывал свою историю, его лицо менялось. Надежда, отчаяние, веселье и злость сменяли друг друга.

Меня удивила его жизненная история. Я все ожидала от него, но не такой жизни.

Он повернул ко мне голову и посмотрел на меня.

– Что, слов нет?

Я молча кивнула, и ослепительная улыбка озарила его лицо.

– Ты не должна желать смерти из-за своего отца. Из-за того, что он такой подонок. Посмотри на себя. Ты красива и молода. Ты можешь делать все что хочешь. Поэтому заканчивай с этим отвратительным желанием смерти.

Его карие глаза проникали в меня, его взгляд был нежным. Я потерялась в его глазах, сейчас они не были холодными. Они были такими же теплыми, как у Брауни.

Они излучали понимание, надежду и веру.

Внутри меня все воспламенилось. Медленно этот огонь растекся по всему моему телу. Пустота исчезла благодаря той жизни, что эти глаза пробуждали во мне. И впервые за целую вечность я почувствовала все.

Надежду.

Доверие.

Веру.

Злость.

Просто все.

Моему отцу почти удалось убить меня. А теперь моему похитителю, осужденному обществом, удалось вернуть меня обратно к жизни.

Он все же не был злым.  Это была маска. За ней он скрывал настоящего себя.

Молча я наблюдала за ним.

– Моя мать сбежала, когда я была еще маленькой. Отец ее тоже избивал. Я ее очень даже могу понять, я бы на ее месте тоже сбежала. Только самое плохое во всем этом было то, что он меня трогал. Каждую ночь до тех пор, пока мне не исполнилось тринадцать. И никто этого не замечал.

– Гребаная сволочь, – с удивлением я заметила, как напрягся Нильс.

– Все в порядке.

Я удивлялась сама себе. Мой голос был чистым и твердым. Я была собранной.

– Все в порядке? Этот придурок издевался над тобой!

Мое лицо оставалось таким же спокойным, в то время как глаза пытались увидеть его насквозь.

– Я знаю.

– Ты просто так хочешь это оставить?! – теперь неверие было написано на его лице.

Легкая улыбка расплылась на моих губах.

– Нет, я покажу ему настоящий ад.

Нильс улыбнулся.

– Мне уже интересно.

– Мне тоже, – ответила я и села.

У меня не было плана. Как всегда, это произойдет спонтанно. Я только надеялась, что этот план не сольется так же, как и мой план самоубийства.

Мой похититель с понимающей улыбкой сунул мне под нос пачку носовых платков.

– Спасибо, – прошептала я, взяв один.

Пока я приводила себя в порядок, кто-то тихо открыл дверь спальни. Обернувшись, я увидела Бена.