- Минни? - Я зову её по прозвищу, которое когда-то давно ей дала. Не ей. Это не она.

Её лицо начинает исчезать, кожа облезает, оголяя кости черепа. С громким воплем я пытаюсь вырваться из её мёртвой хватки, но она крепко держит.

Я замечаю, что солнце исчезло. Небо потемнело, тёмные, совсем непроглядные тучи заволокли его, и наступил полный мрак. Цветы вокруг нас за секунды завяли и погибли. Они превратились в пыль. Вороны, словно насмехаясь, разрезают воздух диким карканьем, и взлетают, тяжело взмахивая крыльями.

- Отпусти меня, - я тяну изо всех сил, игнорируя боль. Её хватка настолько сильна, что пальцы буквально впиваются в мою кожу до костей.

- С этого момента каждая секунда, прожитая тобой - это мой подарок, моя милость, - её голос грубеет до неузнаваемости. Она тянет меня ещё ближе к себе и шепчет на ухо. - Мы вновь увидимся. Скоро.

Я просыпаюсь готовая застонать от боли. Такое ощущение, что все тело горит. Я хватаюсь за одеяло, кожу. Больно.

- Айлиэн! - Чьи-то руки нежно сжимают мои плечи. - Всё в порядке. Ты в порядке.

Кэтрин.

Я открываю глаза и вижу её силуэт, повисший надо мной. Она выглядит ещё более уставшей, чем в прошлый раз, когда я просыпалась. Хотелось бы мне знать, как долго она здесь пробыла.

- Так жарко, - я лишь хриплю.

Кэтрин хмурится, прижимая ладонь к моей щеке.

- Тебя всё ещё лихорадит. Дай мне минутку, - затем она тянется к чему-то. Я слышу всплеск воды, прежде чем она подносит к моей голове мокрую ткань и, сложив её, кладет на лоб.

Холодная вода приглушает жар, и я вздыхаю с облегчением.

- Спасибо.

Она снова берет мою руку.

- Лучше?

Ответ замирает на моих устах, когда я, наконец, замечаю, где нахожусь. Это часть не была сном. Я в своей комнате. Дома.

Голова вновь откидывается на подушки, и я поднимаю свой взгляд на потолок, ярко освещенный лампочками вокруг. Я видела, как часть стены обвалилась. Видела, как сгнила вся мебель. То место разрушено, его больше нет и не будет, по крайней мере, таким, как прежде. Оно превратилось в кучу обломков из-за фейри. И всё то, что оставалось от моей комнаты, всё то, что было мне дорого - разрушено mortair. Но здесь это выглядит так… идеально, я бы не смогла представить всё таким…

Я прикасаюсь пальцами к одеялу, так похожему на мое старое, шёлк приятно скользит по коже.

- Это реально? - Шепчу я. Или я всё ещё сплю?

Нет. Мои руки всё ещё покрыты сотнями укусов, оставленных огоньками, кожу неприятно жжёт.

- Всё зависит от того, что для тебя реально, - Кэтрин кладёт мою руку на деревянный каркас кровати. - Это ощущается для тебя реальным?

Текстура под кончиками пальцев кажется реальной. Так же как и узор в изголовье кровати. Я поднимаю голову достаточно для того, чтобы увидеть, как пальцы прижимаются к дереву. Я чувствую его текстуру, даже когда головная боль отдается в висках.

Наконец, становится так больно, что я ложусь назад. От боли я закрываю глаза.

- Где я?

- Ты всё ещё в королевстве пикси. Я объясню тебе всё, когда ты поправишься, - говорит она, - Эйтиннэ скоро вернётся и полечит тебя.

Мои губы такие сухие.

- Что со мной?

- Она сказала, что старый яд в крови плохо среагировал на новый, - я чувствую, как кончиками пальцев Кэтрин прикасается к шрамам на запястье. - От них? - спрашивает она

Она задает вопрос легко, но я замечаю, что это звучит так, будто она сдерживает свои эмоции.

- Айе, - говорю я, погружаясь в сон, - я получила их в Sith-bhruth.

- Мне очень жаль, что меня не было рядом с тобой, - шепчет она.

Моя рука напрягается. Никак не могу понять, имеет ли она в виду то, что сделал Лоннрах или огоньки. Я могу сказать лишь три слова.

- Мне тоже жаль, - мне жаль, что я оставила вас здесь, в таком мире…

В следующий раз, когда я проснулась, меня охватило чувство боевой готовности. Когда я открыла глаза проверить здесь ли еще Кэтрин, то удивилась, обнаружив сидящего в кресле рядом с кроватью Гэвина, читающего книгу. Он поднял глаза, когда я пошевелилась.

- Ты выглядишь лучше, - он закрыл книгу и сел сбоку.

Кто-то переодел меня. На мне чистая белая рубашка, примерно на два размера больше и брюки, которые сидят немногим лучше. Всё мои раны уже зажили, это заслуга Эйтиннэ. От неглубоких укусов не осталось и следа, от других же - лишь светлые рубцы: небольшие и круглые отметки между укусами Лоннраха.

Незнакомые шрамы окольцовывают мои запястья. От оков, как я полагаю. Когда напали огоньки, я изо всех сил пыталась вырваться из них, и, вероятно, они впились в кожу. Я даже не заметила этого.

Я сжала зубы.

- Где Кэтрин?

- Она была рядом с тобой несколько дней, теперь моя очередь, - сказал Гэвин.

- Что, если я не хочу, чтобы была твоя очередь?

Гэвин отводит взгляд в сторону.

- Я знаю, ты злишься.

- О, ты и понятия не имеешь, что я чувствую, - я опускаю взгляд на шрамы. Я никогда не могла сопротивляться лозам в зеркальной комнате. Но у меня не было отметок, напоминающих об этом. Теперь есть.

Гэвин вздрагивает, замечая шрамы.

- Я должен был рассказать тебе о…

- Ты также должен был сказать о блуждающих огоньках, - прерываю я его. - Если бы ты это сделал, я бы сообщила тебе, что они с лёгкостью определят по моей крови, что я Охотница. Моя кровь для них столь же опьяняющая, как и кровь Видящих, Гэвин.

Я замечаю в его глаза проблеск вины.

- Я не знал об этом.

- Потому что ты не спросил! - он открывает рот, чтобы возразить, но я опережаю его. - Деррик говорил, что я другая, то, что я Охотница всё усложнит. Ты солгал ему, сказав, что все упростишь для меня, не так ли? Ты пытался меня убить.

Гэвин отступает назад.

- Нет-нет! Я не пытался. Клянусь, я не пытался, - он выглядит так, будто хочет потянуться ко мне, но руки все еще висят по бокам, - из-за того, что ты Охотница, я был уверен, что ты можешь справиться с их укусами лучше, чем обычный человек. Ради бога, Айлиэн, я видел, как ты сражалась с ранами, от которых обычный человек бы погиб.

Я откидываю одеяло с ног.

- Я не в настроении выслушивать эти оправдания.

Когда я пытаюсь встать, Гэвин хватает меня за запястье.

- Ты не здорова.

Я вырываюсь.

- Не прикасайся ко мне.

Он поднимает руки.

- Эйтиннэ смогла исцелить укусы Огоньков, но тебе ещё нужно время на восстановление сил, которые они забрали.

- И как же ты собираешь меня здесь удержать? Опять закуешь в цепи? - холодно спрашиваю я.

Гэвин вздрагивает, но не отступает.

- Ты не здорова, - повторяет он более твердо.

- Я достаточно здорова, чтобы сломать твой симпатичный нос, если ты сунешься ко мне ещё раз!

Когда он отходит назад, я встаю с кровати и немного отхожу, держа между нами расстояние.

- Убирайся! Скажи Кэтрин или Эйтиннэвернуться или найди Киарана. Если тут и должен кто-то находиться, то я бы предпочла любого, кроме тебя.

Гэвин не двигается. Мы смотрим друг на друга, в молчаливой битве воли. Он первым опускает взгляд, но не уходит.

- Я заслужил это, - его глаза снова возвращаются к моим шрамам, - за то, что сказал тебе ранее. Я должен был догадаться…

- Что меня тоже мучили? Что меня тоже отметили? - жестко говорю я. Взгляд опускается на руки. - Как это меняет твое отношение сейчас?

- Это лишь заставляет меня ненавидеть их еще больше, - резко отвечает он. - Я ненавижу их, Айлиэн. Ненавижу.

Его глаза словно умоляют меня понять его, но я не могу. Не сейчас.

Я иду к окну. Площадь Шарлотты совсем не повреждена, не тронута. Мой орнитоптер по-прежнему стоит на стоянке в центральном саду, как всегда. Увиденное вызывает боль в груди, потому что ничего из этого больше нет. Всё вокруг оживает, как в обычное весеннее время, солнечные лучи рассекают облака, и оседают на зеленой траве. Погода слишком прекрасная, слишком манящая.

Когда мое настроение мрачнеет, солнце полностью исчезает. Свет уходит. Трава усыхает и темнеет, в небе сгущаются грозовые тучи. Я наблюдаю, как снег покрывает мостовую.