Поторопись, скорей, скорей. Свет по обе стороны от нас погас, только свечение впереди ведет нас. Я знаю карту своего побега. Я запомнила дорогу, где шипов на деревьях нет.

Я заставляю себя бежать ещё быстрее, не обращая внимания на ужасную боль в ногах. Почти на месте.

Последние искры света гаснут. Чьи-то когти царапают мою ногу, разрывая кожу. Я не теряю координации. Я следую своему мысленному маршруту. Как только чувствую тепло Мары достаточно близко от меня, я покидаю лес.

Моё тело врезается в землю, и я кручусь на траве. Мои глаза закрываются от внезапного дневного света, даже дикий визг твари где-то позади меня не заставит их открыть.

Спустя несколько мгновений из леса раздается ещё рёв. Они выпускают низкие вопли, вопли разочарования.

- Не волнуйся. Они будут держаться в тени. - Значит я в безопасности. Наконец-то.

Я лежу на земле, глубоко дыша. Деревья вокруг меня стонут, листья трепещут от прохладного ветерка. Я не хочу двигаться снова.

Шорох сапог по траве, я открываю глаза. Эйтиннэ наклоняется ко мне, на её лице играет самодовольная улыбка.

- Ты не умерла. Видишь? Я же сказала, это будет легко.

Она протягивает мне руку, я беру её и неустойчиво встаю на ноги.

- Меня укусило какое-то демоническое лесное существо. Мои ноги разодраны острыми ветвями деревьев. Мы чуть не умерли. Легко? Да тебе нужен чёртов словарь!

Я начала осматривать свою кровоточащую руку. Разрез пересекает пять укусов Лоннраха, и я чувствую необъяснимую гордость. Хорошо. Новые медали заменят старые плохие воспоминания. Как прежде.

- Словарь? - в недоумении повторяет она. - Это такой десерт?

Ради всего святого.

- Это вид книги, которая объясняет значение слов.

- Оу. Это звучит ужасно скучно. Я действительно надеялась на десерт.

Как же я надеюсь, что по окончанию этой миссии остаться при своем уме.

Мой взгляд останавливается на красивом пейзаже вокруг нас. Луг на гребне холма, приглушенный пейзаж с еще более необычной палитрой цветов, чем место вокруг расщелины. Облака черные и тяжелые от дождя.

Земля здесь очень твердая. Недалеко от нас находится водопад, что спадает с утеса вниз в каньон. Река у основания каньона темная, она напоминает высушенную лаву, которую я видела здесь раньше.

Это похоже на инсценировку прекрасной картины, созданную опытной рукой. Как будто художник умело передал каждую мелочь и придал жизни, используя лишь угольный карандаш. Оттенок тот же. Каждая деталь была исполнена тоненькой кистью.

Sith-bhruth когда-то было местом, где играли тысячи ярких красок, которые не способен увидеть человеческий глаз.

Это место, должно быть, было невероятно красивым до того, как цвета потускнели. По выражению лица Эйтиннэ, её тоскливому взгляду, смешанному с грустью, можно было понять, что она думает точно также. Её взгляд рассеян, словно она вспоминает, каким оно было.

- Как это место выглядело раньше? - я просто не могу не спросить. - Оно было красивым?

- Оно всегда было прекрасным, - она бесчувственно отвечает. - Это никогда не было проблемой.

- А что было?

Эйтиннэ, кажется, приходит в себя, снова закрываясь, как всегда это делал Киаран.

- Много чего, - она смотрит на меня. - У тебя снова идёт кровь.

Без предупреждения Эйтиннэ берет меня за руку. Прежде, чем я успеваю спросить, что она собирается делать, она проводит пальцем по моей руке и быстро слизывает кровь своим языком.

- А-а-а! - я уставилась на нее в шоке. - Ты лизнула, ты просто… Боже. Я хочу последние пять секунд своей жизни назад.

Её лицо искажает гримаса.

- Яд BaobhanSith. Ты наполнена им. Я могу учуять его.

Я становлюсь жестокой. Лоннрах отметил мое тело. Он украл мои воспоминания. Конечно же, следовало бы догадаться, что он и кровь мою загрязнил.

“Я хочу знать. Мне просто нужно использовать твою кровь, чтобы увидеть.”

Я испорчена. Моя кожа - не моя, моя кровь - не моя, мой разум - не мой. Нет какой-либо части меня, которую бы он не отнял у меня, за исключением моей воли. Но и ее он почти забрал.

Эйтиннэ замечает моё выражение.

- Охотница, я не это имела в виду. Я…

- Конечно, - я не могу бороться с желанием соскрести это с себя, чтобы избавиться от его запаха, - всё в порядке.

Её хватка на моей руке слабеет.

- Нет, это не так, - говорит она мне, - не всё в порядке. То, что он сделал с тобой, - она прижимает пальцы к моему запястью, где он больше всего меня кусал, - это не в порядке.

С момента встречи с Эйтиннэ я ни разу не слышала, чтобы ее голос был таким серьезным. Как будто она знает. Как будто она прошла через это. Может так и есть…

Я почти готова сказать “спасибо”. Я хочу нарушить правила, даже если фейри не любят благодарности. Может она такая же, как и они, но я провела дни-недели-месяцы-годы там и ни от кого не слышала добрых слов, разве что в моих воспоминаниях.

Эйтиннэ не отрывает от меня взгляда.

- Я могу исцелить тебя. Яд выйдет своим путем, но я могу убрать его последствия.

Да. Да. Да. Чтобы избавиться от дрожи конечностей и рваного дыхания, чтобы унять боль. Да.

После моего кивка Эйтиннэ кладет руки мне на уши. Она заглушает шум до тех пор, пока всё, что я могу слышать - это волноподобные звуки моря.

Далее идет жгучая боль. Я вздрагиваю, но привыкнув к ней, почти не обращаю на неё внимания. Мои колени больше не подгибаются, как раньше. Слёзы больше не щиплют глаза. Я использую их в качестве датчика, и это работает: я всё ещё здесь, я жива, я чувствую, и ты не сможешь это отнять у меня.

Я открываю глаза, кровавый порез затягивается кожей. Травмы на ногах исчезают, сглаживаются. Ноющая боль в мышцах затухает, и беспомощная слабость рассеивается, а вслед за ними уходит и агония.

Остаются только шрамы.

Эйтиннэ убирает руки и улыбается.

- Лучше?

К чёрту фейри с их правилами. Меня это не волнует.

- Спасибо.

Затем я слышу это. Далёкий звук копыт по земле, скачущих неподалёку от нас. Слишком далеко от меня, чтобы ощутить вкус их сил, но достаточно близко, чтобы понять, что их не меньше дюжины, и все они направляются прямо к нам.

Глава 8.

Эйтиннэ пробормотала какое-то ругательство.

- Мы должны воспользоваться тем, что они отстают, - указала она кивком, - там есть проход, прямо под этой скалой. Пока они остаются здесь, они не смогут нас увидеть.

Я изучаю показанный ею путь, от увиденного сводит желудок. Спуск к реке чередуется опасными изгибами, которые могут обернуться падением прямо к основанию скалы. Это чем-то напоминает мне плоскогорье Каирнгормс. Они по-своему великолепны и величественны, но поговаривают, что это место проклято: каждый год какой-нибудь путешественник уходит туда и не возвращается.

Если мы сорвёмся, то она переживёт это. А я, как говорит Эйтиннэ, разобьюсь.

Я со страхом отступаю назад

- Ох? Мы не можем просто…

- Нет, - она отвечает коротко, очень похожим на Киарана голосом.

Я едва воздерживаюсь от проклятий и следую за Эйтиннэ через луг. Мы продолжаем спускаться вниз к узкому горному хребту, чуть ниже края скалы, чтобы скрыться от взора всадников. Горная порода грубая и крепкая, окрашена темно-красными оттенками, настолько темными, что больше казалась черной. Вокруг стоял запах пепла, словно совсем недавно тут бушевало пламя. Отсюда кажется, что под нами лишь бесконечная бездна: оступишься по пути и будешь долго падать прямо к подножию.

Любопытство овладевает мной и, подходя ближе к краю, я смотрю вниз. Лучше бы, черт возьми, я этого не делала. Голова начинает кружиться, и к горлу подступает тошнота.

Хоть я и не из тех, кто боится высоты, но даже я не настолько безумна, чтобы спасаться бегством от фейри на такой высоте. Тропа такая узкая, что едва хватает моим ногам. Это лишь крошечный выступ, с которого я могу сорваться и кубарем полететь к основанию в любой момент.