Белогорье. Горы белые. В этих радостных местах Бились красные и белые Не за долю, не за страх. За единую, великую, За счастливую страну — Шли к Якиру и к Деникину На кровавую войну. И враждебными колоннами В пору горестных утрат Шли под разными знаменами Старший брат и младший брат. И в любви к родному краю В том убийственном бою Каждый думал: умираю Я за Родину свою… Возле хутора придонного И сейчас закат багров. Пулеметчики Буденного Там косили юнкеров… И осталась память ясная О далеком, но живом. И рябина ярко-красная На обрыве меловом. 1983 Не узнал я родного села У железной дороги за Доном. Там, где чистая речка текла, Почва скована грязным бетоном. И дымятся в цементной пыли Вместо прежней зеленой равнины — Там, где лилии нежно цвели, — Комья серой рассыпчатой глины. Нет ни хат, ни веселых ракит Там, где пчелы под крышами жили. И глухая старуха твердит: — Осушили, сынок, осушили… Ощущением горькой беды Сердце тронули бабкины слезы… А какие здесь были сады, Заливные луга, сенокосы!.. Здесь шуршала стена камыша И мосточек скрипел по соседству. И рванулась обратно душа — В золотое видение детства. Сколько лет пролетело с тех пор За войной, за бедою проклятой?.. Ах, гони поскорее, шофер! В тридцать пятый гони, В тридцать пятый… 1983 Георгиевский крест — Награда небольшая, Но все же дорога — Своя, а не чужая. И дед ее берег, Завертывал в тряпицу, Как память злых дорог В болгарскую столицу. Я деда не видал. Я родился в тридцатом. Отец мне передал Тот крестик в сорок пятом. Сказал: храни, сынок, Как и мои медали… Прошел немалый срок — Мне тоже орден дали. Я получал в Кремле Ту скромную награду. Поземка по земле Летела на ограду. Был радостен и свеж Кирпич на Спасской башне. И трепетных надежд Был полон дух щемящий. И в золотой пыли Зубцы и башни были. Мы рядом с другом шли. Нас вместе наградили. Когда стихи пишу, Решаю кривотолки, Все пристальней гляжу За стекла книжной полки. Там серебро блестит, Эмаль и позолота: Георгиевский крест И орден «Знак Почета». 1983 РАЗДУМЬЯ НА КУРШСКОЙ КОСЕ Беспокойный край балтийский — И эстонский, и латвийский. И красавица коса — Солнце, дюны и леса. Сколько здесь людей побито, Сколько золота зарыто — Помнит Куршская коса — Солнце, берег и леса. Курши, пруссы и ливонцы, И рогатые тевтонцы. Шведы, викинги, датчане, Может, даже англичане. Всех их видела Коса — Море, солнце и леса. Мы и сами здесь живали. На ладейках приплывали. Торговали, воевали. Били смертным кулаком На Неве и на Чудском. Это вереск небо славит, А не южный олеандр. Это в Новгороде правит «Руссиш кёниг» Александр… На песках трава космата, И рябины красный клок. Залетал сюда когда-то Гордый польский соколок. Все давно проплыло мимо, Растворилось струйкой дыма… Шелестит песок со склона, И валун лежит — тяжел. Даже полк Наполеона Здесь нечаянно прошел. А теперь стоим здесь мы, Бесшабашные славяне. До последней черной тьмы Этот край теперь за нами. Враг зарвался и нарвался, Сам себе теперь не рад. Как он прежде назывался, Славный наш Калининград? Позабылось это слово. Не найдешь и в словаре. Лишь песок шуршит сурово Между сосен в ноябре… |
