Герцог бросил настороженный взгляд на Ксонофилиуса и принялся вновь нервно вышагивать перед окном из стороны в сторону.

Время тянулось со скоростью улитки, герцог нервничал, а Годрик старался даже дышать реже, чтобы лишний раз не привлечь к себе внимание отца. То, что за ним следили, немного успокаивало. Он всё делал в точности с указаниями, а значит и спроса с него никакого. Вот только, если герцог будет в бешенстве, то вряд ли это спасёт.

Только через полчаса, которые были наполнены тягостным ожиданием и нервной дрожью, Ксонофилиус тяжело вздохнул и устало поднял взгляд от хрустальной сферы.

— Ну же, маг, говори! — тут же выкрикнул герцог, вперив тяжёлый взор в старика.

Маг задумчиво потёр лоб, как будто обдумывая что-то и тихо заговорил.

— Сложно сказать точно, что произошло в замке. Выброс магической силы был очень силён. У меня есть несколько идей о причинах такого буйства стихий, но ни в одной из них я до конца не уверен. Может быть, проведя дополнительные исследования…

— Сейчас на это нет времени, — прервал Ксонофилиуса герцог. — Ты можешь мне ответить точно всего на один вопрос? Где Монах?

— Боюсь, этот вопрос самый сложный. Могу с уверенностью заявить, что среди живых его нет. Но и среди мёртвых тоже, иначе магия замка легко бы пропустила Вашего сына внутрь. Замок явно запечатан, и войти в него сможет только Хомоф.

— Боги с ним с замком. Меня он не интересует. Эти руины занимали воображение только нашего «обожаемого» Императора. Меня волнует лишь Монах, а точнее его способность наследовать трон.

— На магическом уровне я не могу его обнаружить, — ещё раз повторил маг, — однако если бы он был мёртв, защита с замка спала.

— Не мёртв, так сгинул бесследно. Меня такой вариант тоже устраивает, — заметно повеселел герцог Савойский. — Главное он не сможет наследовать престол. Сами Боги благоволят ко мне, избавляя от врагов.

— Я бы не торопился списывать молодого Хомоф со счетов, — заметил Ксонофилиус, о чём-то усиленно размышляя. — Кто знает, как поступит Император, когда узнает о недосягаемости замка. Если я правильно понимаю, с этим рушится его последняя надежда.

— Он уже ничего не сможет изменить, — злорадно рассмеялся герцог. — Да и меня уже вообще ничто не сможет остановить. Неделя-две и род Нортрем встанет во главе Империи.

— Но Император…

— Император теперь не более чем титул, пустое место. Кстати нужно поговорить с ним откровенно. Хочу насладиться часом моего триумфа в полной мере!

— Что прикажете делать мне? — осторожно поинтересовался старый маг, решив для себя не влезать в отношения сильных мира сего.

— А ты постарайся всё же выяснить куда исчез Монах. Наведайся к замку, может там получится что-то разузнать. К вечеру я хочу знать всё.

— А что делать мне? — впервые подал голос Годрик, до этого сохранявший молчание.

— А ты сейчас пойдёшь со мной проверить этого старого идиота, что до сих пор занимает моё место, — громко хохотнул герцог, — если ты не понял, то я имел в виду Императора. Пока ещё Императора.

— Но ведь сейчас ночь. Его Величество, наверное, спит?

— Меня это не заботит. Всё равно скоро ему предстоит уснуть навсегда. Так что следуй за мной и без разговоров.

С этими словами герцог быстро двинулся прочь из кабинета, совершенно не заботясь, следует за ним Годрик или нет. Лицо его не покидала злобная усмешка, которая в сочетании с тусклым светом от факелов создавала дьявольское впечатление.

Герцог продвигался твёрдым, решительным шагом, а впереди сам собой распространялся ореол страха. Редкие слуги старались скрыться с дороги, лишь бы не попасться на глаза ужасному начальнику тайной полиции. Даже стражи, стоящие возле входа в помещения Императора, не посмели остановить его, а лишь почтительно склонились, пропуская внутрь.

*

Несмотря на позднее время, Император не спал. Его одолевал очередной приступ бессонницы, которые стали так часты в последние годы. Правитель сидел в любимой беседке и вслушивался в тишину ночи. Прошло не так много времени, а сколько всего произошло. Погиб родной брат, была воссоздана из небытия гвардия, а теперь он ждал самого важного события — ареста герцога Валенского. Всё это волновало старого Императора и не давало расслабиться. Он был твёрдо и непоколебимо уверен в правильности каждого своего шага. Оставалось только дождаться, к чему эти шаги приведут.

Со стороны дорожки, ведущей к беседке, послышался звук приближающихся шагов. Император успел только задуматься о том, кто мог посметь тревожить его в столь позднее время, как показалась фигура герцога Савойского. Сзади, едва поспевая за ним, шагали Годрик Нортрем, граф Фомс и личный секретарь Императора, граф Анри Рабле.

— Ваша Светлость, Вы не смеете так просто беспокоить Его Величество. Я должен вначале доложить о Вашем приходе, — быстро сказал Рабле, которого появление герцога Савойского застало врасплох.

— Убирайся, Рабле, я хочу поговорить с Императором один на один, — отмахнулся герцог, даже не пытаясь сбавить шаг.

Через минуту он уже зашёл внутрь беседки и, не спрашивая разрешения правителя, уселся в одно из кресел. Император внимательно всматривался в лицо герцога, внутренне гадая о причинах столь разительных перемен. Раньше на лице главы тайной полиции всегда было столько заискивания и почтительности, что хотелось скривиться, как от лимона. Сейчас же перед ним сидел гордый и властный мужчина, с цепким взглядом и железной волей. Маленькие глазки его не бегали по сторонам, а как будто буравили Императора.

— Нам нужно поговорить, Ваше Величество! — коротко бросил герцог тоном, не терпящим возражений.

— Хорошо. Анри оставь нас с герцогом и его сыном, — устало обратился Император к своему секретарю, внутренне гадая о причинах разговора. Неужели его ожидают столь важные сейчас вести о Монахе и аресте? Или случилось что-то другое, столь же важное?

Граф Рабле молча поклонился и вышел из беседки, напоследок удрученно вздохнув. Всё происходящее ему очень и очень не нравилось, но кто он такой, чтобы перечить воле Императора.

— Вы что-то хотите мне сообщить, герцог? — первым прервал молчание Император. — Эрик Хомоф арестован?

— Нет! — коротко ответил мужчина и расплылся в улыбке. — Попытка ареста закончилась провалом. Замок запечатан родовой магией, а Монах пропал.

— Что значит пропал? Он скрылся? Так нужно его найти! И как можно быстрее. Это по части тайной полиции, — быстро ответил Император старым скрипучим голосом, от волнения вцепившись пальцами в подлокотники кресла.

— Боюсь это невозможно, — противно рассмеялся герцог в ответ. — Если верить Ксонофилиусу, а он знаток своего дела, Монаха больше нет ни среди живых, ни среди мёртвых. Куда бы он не пропал, можно считать, что с ним покончено.

— Но доступ в библиотеку замка Валентайн…

— Навсегда потерян для Вас, Ваше Величество, — не скрывая сарказма, медленно, печатая каждое слово, выговорил герцог.

— Мне кажется или Вы издеваетесь надо мной? Не забывайтесь, герцог. Пока ещё я правитель Империи, — гневно заявил Император, не понимая причин такой вольности в обращении от всегда покладистого герцога.

Однако весь его гнев не произвёл на мужчину никакого эффекта. Тот лишь вызывающе рассмеялся прямо в лицо Императору.

— Настало играть в открытую, старик. И ты проиграл!

— Стража! — закричал Император, что было сил.

— Можешь не кричать — никто не придёт. Свои последние дни ты проведешь здесь в одиночестве. Сколько там тебе осталось? Неделя, две? Магические клятвы не позволяют мне ускорить этот процесс. Но это и к лучшему. Я хочу, чтоб свои последние дни ты прожил в осознании того, что проиграл.

— Анри, ко мне! — издал еще один крик потрясенный правитель, пытаясь призвать своего личного секретаря.

— Он тоже не придёт. Думаю, мои люди уже взяли графа Рабле под стражу. Ты один, старик. А когда ты умрёшь, Империю возглавит род Нортрем. Последний из рода Хомоф пропал как нельзя кстати.