— Ваша Светлость, извините, что вновь вмешиваюсь в разговор, — вновь заговорил Алексис, внимательно рассматривая что-то или кого-то за спиной герцога. — Но этот ваш «ангел» во плоти, сейчас натурально подслушивает, о чём тут говорится.

Эрик резким движением повернулся к залу, успевая заметить, как присевший за соседним столиком бард пытается вжаться в стену и стать как можно более незаметным. Затем, понимая, что его обнаружили, юноша расплылся в улыбке, игриво пожал плечами и одними губами прошептал: «Я люблю Вас». Герцог устало отвернулся, хочет подслушивать — пусть слушает, ничего лишнего он всё равно не сказал.

— Спасибо, Ваша Светлость, за совет и сочувствие, — быстро на одном выдохе сказал Эммет, и спешно скрылся.

То, что бард подслушал его разговор с герцогом, было для него настоящим шоком. Теперь кузнец корил себя за несдержанность, понимая, что этот разговор был продиктован банальной ревностью, которая есть мерзкое чувство противное воле Богов. Зато не успело место, которое занимал Эммет опустеть, как его тут же занял сам бард.

— Как Вы там говорили, Ваша Светлость? «Любишь — добивайся взаимности. Если твоё чувство искренне — за него надо бороться». Вы знаете, я решил воспользоваться Вашим советом, — со смешком заявил он.

Герцог устало вздохнул и покосился вначале на самого барда потом на Алексиса, готового от гнева взорваться в любой момент. Допускать этого Эрик совершенно не хотел.

— Виконт Обрэ, поторопите, пожалуйста, Гаррета. Скажите, что я уже устал его ждать, — быстро приказал герцог, пока не началась новая ссора.

Алексис молча поднялся из-за стола, бросая на барда полные гнева взгляды, и отправился в направлении кухни, моля Богов, чтобы за время его отсутствия ничего не случилось.

— Бард, что касается твоего вопроса, по-моему, исчерпывающий ответ я тебе уже дал, когда мы были на улице. Свои решения я редко меняю и для этого должен быть очень веский повод.

— Объясните тогда, почему вы приняли в свою свиту этого выскочку, — Микаэль презрительно махнул рукой в направлении кухни, куда ушел Алексис, — но не желаете дать мне хоть мизерного шанса? О другом и не прошу. Я ведь красивее, да и умею гораздо больше, чтобы порадовать такого мужчину как Вы.

— Виконт Обрэ на данный момент нуждается в моей защите. Я обещал ему помочь. Не нужно искать двойной смысл там, где его нет.

— Ха, так значит, Вы держите этого несчастного рядом, потому что он перед кем-то провинился, — брезгливо бросил бард. — Я даже догадываюсь, кому он мог так насолить. Бьюсь об заклад, это герцог Савойский — гроза и ужас Империи…

— Сейчас это не имеет значение! — устало отмахнулся Эрик.

— Тогда мне тоже понадобится Ваша защита, — тут же заявил Микаэль.

— Тебе, бард, ничто и никто не угрожает.

Юноша хитро улыбнулся мужчине и вместо ответа громко на весь трактир заголосил.

Савойский герцог наш Эраст —

Закоренелый педераст!

Коль захотел бы он жениться,

Пришлось бы в платье обрядиться.

— Замолчите, безумец! Даже у стен есть уши, тем более у трактирных, — вскричал герцог, от спокойствия которого не осталось и следа. — Герцог Савойский очень щепетилен в вопросах чести, а своими куплетами ты наносишь ему прямое оскорбление.

— Зато теперь Вы просто обязаны меня защитить! — тут же заявил бард.

Герцог совершенно растерялся, в его голове опять начали рождаться сомнения. Правильно ли он поступает, так грубо отвергая юношу. По крайней мере, поговорить с ним начистоту, наверное, следовало. Вот только что-то подсказывало, что сделав шаг навстречу, от барда он уже не избавится ни при каких обстоятельствах. В итоге Эрик совершенно не знал, что ему делать.

Спасло его появление Гаррета, которого чуть ли не за руку притащил виконт Обрэ. Разговор с трактирщиком обещал передышку, а потому Эрик малодушно уцепился за эту возможность.

— Гаррет, наконец-то, — облегчённо выдохнул он. Затем окинул взглядом смотрящих друг на друга с ненавистью юношей. — Бард, оставь нас, твоё присутствие здесь излишне.

— Сколько ещё Вы будете бегать от меня? — с обидой шепнул Микаэль, но всё-таки отошёл в сторону, хотя и не так далеко, как хотелось бы Эрику.

— А вы, виконт, седлайте лошадей. Через полчаса выдвигаемся.

— Сию минуту, Ваша Светлость, — тут же откликнулся Алексис, внутренне отсчитывая последние минуты до того, как ненавистный город (и бард вместе с ним) останется позади.

Трактирщик, чуть прищурив глаз, с любопытством смотрел на эту картину, внутренне гадая, который из юношей всё-таки добьётся внимания герцога. По всему выходило, что шансов у барда не много, да и разница в положении сказывалась. Но то упорство, с которым Микаэль пытался бороться, внушало уважение.

Бард расположился в двух столиках от герцога, обвёл полным тоски взглядом полупустой зал, достал лютню из-за спины и тихим проникновенным голосом запел, ни к кому конкретно не обращаясь.

В любви каждый раз возможен отказ,

Как не был бы ты хорош.

Красив и умён, средь сотни имён

Такого увы не найдёшь.

Но как же мне быть, тебя позабыть

Уже не смогу никак.

Один лишь ответ — суровое «Нет»,

Твердишь ты итак и сяк.

И вот я сижу, надеюсь и жду

Решения своей судьбы,

А ты лишь молчишь и строго глядишь,

Не слыша моей мольбы.

Но близится срок, ведь час не далёк,

Когда ты ответишь — «Да».

Обнимешь меня, средь белого дня,

И будем с тобой всегда.

Эрик на некоторое время очарованный музыкой, не сразу осознал, что всё время песни не отводил взгляда от юного певца, в то время как старый трактирщик уже довольно давно сидит напротив и ждёт. Он с силой тряхнул головой, чтоб разогнать это наваждение, и отвернулся от юноши, обращая свой взор на собеседника. Нужно было, как можно быстрей закончить этот последний разговор и выдвигаться домой, в замок, пока совершенно не запутался в своих мыслях и чувствах.

— Гаррет, возможно это наш последний разговор, — начал герцог, старательно подбирая слова. — Я собираюсь уехать из герцогства на весьма продолжительный срок. Русоф об этом предупреждён, все необходимые распоряжения даны. Замок я запечатаю магией, так что туда никто не сможет войти.

— Позволено ли мне будет узнать, куда Вы направляетесь?

— Это не имеет значения. Весьма и весьма далеко. И вряд ли в ближайшие годы я вернусь назад, — Эрик не стал говорить, что скорее всего и вовсе не вернётся никогда.

— Собрались путешествовать? — сделал свой вывод трактирщик. — Хорошее дело. Давно Вам пора было развеяться, а то засели в замке как паук. Пока молоды надо брать от жизни всё.

— Да, пожалуй, это будет путешествие, длинное-длинное путешествие, — задумчиво ответил Эрик. — Однако сейчас не об этом. Я подготовлю письма старостам всех городов герцогства, тебе их доставит виконт Обрэ. Нужно будет разослать послания адресатам.

— Всё будет сделано. Но, получается, вы не планируете брать господина Обрэ с собой?

— Да, я собираюсь путешествовать в одиночестве. Виконту я дам рекомендации в свиту кого-нибудь из бывших друзей отца при дворе. Это будет гораздо полезнее для него.

— Ну что ж, дело, конечно, Ваше, но в дальний путь без хорошей компании отправляются только безумцы, — неодобрительно покачал головой Гаррет.

— Не волнуйся так, со мной всё будет хорошо, — ответил Эрик. Он сам хорошо понимал, что в одиночестве столкнётся с множеством лишних проблем, которых мог бы избежать, но брать на себя ответственность тащить в чужой мир постороннего человека ни в коем случае не мог. — Однако не об этом я хотел с тобой поговорить.

— Нужна какая-то помощь?

— Нет, меня больше заботит судьба подданных. Со зверями проблема в ближайшее время будет закрыта, в этом вопросе я целиком полагаюсь на городского старосту, но возможно есть ещё что-то. Русоф не любит рассказывать о проблемах в городе, а ты, Гаррет, человек уважаемый, к тому же всегда в курсе последних новостей. Есть ли ещё что-то, в чём я мог бы помочь до отъезда?