Разговоры не велись, слишком велико было напряжение, внезапно охватившее охотников. Алексис несколько раз было хотел вновь завести речь, спросить о чём-то, лишь бы развеять это гнетущее молчание. Но каждый раз как будто какая-то сила останавливала его, не позволяя нарушить установившуюся тишину. Эрик же вновь погрузился в свои тягостные размышления, обдумывая планы на будущее. Изредка ему начинало казаться, что он слишком часто и долго это делает, не позволяя себе отдаться радостям жизни, ощутить её прелести в полной мере — попросту говоря, плыть по течению. «Может быть, в другое время и в другом месте, когда ответственность за подданных не будет обязывать меня к столь многому», — каждый раз сдерживал он себя.

— Ваша Светлость, собаки начинают нервничать, — окликнул герцога Карл, когда шёл уже второй час их пути по лесу. — Что-то им не нравится, еле сдерживаю — так и норовят сорваться. Да и лошади волнуются.

— Значит, они уже начинают чувствовать мракориса. Нам осталось не так далеко до его логова. Ещё немного и придётся спешиваться. Надо найти какую-нибудь поляну, чтоб привязать лошадей, — ответил Эрик, оглядываясь по сторонам в надежде увидеть где-нибудь просвет среди окружающих деревьев.

— Пешком оно сподручнее, не спорю. Но вот что делать с собаками? Сам не могу в это поверить, но такое ощущение, что они боятся.

— У них очень хороший нюх, вот они и чуют зверя. Когда остановимся я смажу им носы одной специальной мазью. Это лишит собак обоняния на некоторое время и придаст бесстрашия.

— Это не опасно для собак?

— Нет, не переживай так, Карл. Я знаю, насколько ты привязан к ним. Действия мази хватит часа на два-три, — успокоил старика Эрик. — Однако, похоже, уже и моя лошадка начинает нервничать — нужно поискать подходящее место для стоянки.

— Я вижу просвет справа, — тут же отозвался Алексис, поглаживая своего жеребца по холке, чтобы успокоить.

— Хорошо, Карл, держи правее, — тут же отозвался герцог.

Вскоре мужчины и вправду выехали на небольшую поляну, заросшую высокой травой, но вполне пригодную, чтобы безбоязненно оставить тут лошадей.

За время путешествия по лесу, небо затянуло плотными, серыми тучами, за которыми солнца совсем не было видно. Всё это порождало атмосферу нервозности и неуверенности в себе у каждого из мужчин. Даже Эрик ненадолго засомневался в правильности своей затеи, и только железный характер не позволил ему отступить.

Мужчины спешно пообедали, прихваченными из города припасами. О самой охоте, ни один из них речи не заводил, боясь чрезмерным вниманием к этому вопросу спугнуть удачу. Собаки по-прежнему нервничали, пока, наконец, Эрик не достал из своей сумки тёмную, покрытую трещинами от старости баночку с пахучей мазью. Сразу после того, как носы были смазаны этой субстанцией, собаки сразу успокоились и вновь стали демонстрировать своё желание ринуться в погоню.

Лошадям спутали ноги, чтоб далеко не убежали и двинулись дальше уже пешком. Эрик прихватил лишь свою неизменную сумку, болтающуюся теперь на плече. Карл вооружился длинной, почерневшей от времени пикой, а Алексис Обрэ тащил в руках тяжелый арбалет, который он сразу же зарядил.

До этого двигались в основном звериными тропами, зачастую меняющими направления. Они то уклонялись в сторону, то вновь выходили на нужное направление, из-за чего путь был очень тяжёл. Теперь же решили идти напрямик. Эрик задал направление и мужчины твёрдым шагом двинулись через чащу вдоль неглубокого оврага. Продвигались медленно, с трудом. Казалось, конца этому пути не предвидится, но Эрик упорно чувствовал, как цель приближается.

— Мы уже совсем близко, будьте осторожней. Карл, как только увидим зверя — спускай собак, — отдал своим спутникам последние распоряжения Эрик.

Алексис вздрогнул от неожиданности. Руки его с силой сжались на арбалете. Глаза забегали по сторонам, стараясь разглядеть подстерегающую опасность. Он как никогда ощутил всю ту огромную ответственность, которая лежит на его плечах.

Какое-то время шли в молчании. Вокруг всё стихло — ни птиц, ни мелкого зверья. Казалось, лес вымер. Однако это спокойствие было обманчивым, и каждый из мужчин это прекрасно понимал. Эрик уже перестал чувствовать направление, а это означало лишь одно — они совсем рядом. Только он собирался сказать это своим спутникам, как произошло сразу несколько неожиданных событий.

Собаки, которые уже давно проявляли нетерпение, с громким лаем рванули в сторону. Карл, не готовый к этому, не удержал верёвки в руках и, громко выругавшись, кинулся вслед собакам.

— Гидеон, Актеон, Кора, а ну стоять! — кричал он вслед уносящимся собакам, грозя животным всеми мыслимыми и немыслимыми карами.

— Вперёд, за собаками, — быстро скомандовал герцог, первым сообразивший, что гончие, похоже, почуяли зверя.

Мужчины рванули вслед собакам, и тут произошло второе непредвиденное событие. Юный виконт, который в этот момент забыл обо всех страхах, оступился и кубарем покатился вниз по краю неглубокого оврага, вдоль которого до этого шли мужчины. Эрик, тут же забыв обо всём на свете, рванул следом, переживая лишь о сохранности этого юноши, который доверился ему во всём.

— Чёртов юнец, как же не вовремя, — громко выругался Карл и принялся вслед за герцогом спускать на дно оврага, предоставив унесшихся непонятно куда собак самим себе.

Алексиса от повреждений спасло только то, что овраг был неглубоким. Несколько ссадин и ушибов, но ничего более. Гораздо больше было уязвлено его самолюбие, ведь получалось, что он подвёл своего покровителя в такой ответственный момент. Однако встревоженный вид подоспевшего герцога заставил юношу засмущаться от столь пристального внимания.

— Как Вы, виконт? В порядке? Ничего не сломали? — взволнованно спросил Эрик, совсем позабыв о том, что где-то поблизости бродит злобный мракорис, представляющий для них всех смертельную опасность.

— Не стоит волноваться, Ваша Светлость. Со мной всё хорошо, — быстро ответил Алексис, поднимаясь на ноги и потирая ушибленное при падении колено.

— Господа, я вижу у Вас всё в порядке, — быстро заговорил подоспевший Карл. — Давайте выбираться отсюда, собаки уже взяли след. Нам следует немедленно…

Однако договорить старик уже не успел, раздался громкий треск ломаемых веток, и из-за разросшихся кустов ракитника показалась большая иссиня-черная туша огромного зверя. Злобные глаза, полыхающие лимонно-жёлтым цветом, уставились на мужчин. Раздалось громкое сопение — зверь готовился к атаке. Длинный хвост, весь покрытый ядовитыми шипами, напряжённо бил по земле из стороны в сторону. Лапы зверя чуть подогнулись — он явно готовился к прыжку, избрав для себя целью юношу, с которого не сводил глаз.

— Время, мне нужно время! Задержите тварь! — первым пришёл в себя герцог, тут же переходя на древний язык и совершая руками сложные пасы. С его ладоней начали струиться длинные белые нити. Они медленно тянулись к зверю.

— Адское отродье, ты нас так просто не возьмёшь, — ринулся в бой Карл.

Он быстро переместился, заходя вбок зверю, и принялся размахивать пикой, нанося удары по толстой шкуре. Зверю они повредить не могли, но раздражали и не давали сконцентрировать внимание на чём-то одном.

— Актеон! Гидеон! Кора! Ко мне, сучьи отродья! — громко заорал старик, переключив на себя всё внимание зверя. — А ты парень не стой столбом, а готовь свой арбалет, — бросил он всё ещё стоящему в растерянности Алексису, умело уворачиваясь от хлёсткого удара хвоста мракориса.

— Мой арбалет, он же вывалился при падении, — спохватился юноша, быстро осматривая землю по сторонам, но не находя искомого. — Он, наверное, остался наверху…

— Так бегом за ним, — взревел Карл, отступая под натиском зверя ещё на два шага.

Хвост мелькал всё быстрей, так и норовя зацепить старика. Пика вертелась в руках, не останавливаясь ни на секунду. Пока Карлу удавалось уворачиваться и отбиваться от атак, но силы таяли. Белые нити, тянущиеся от рук герцога, уже достигли туши мракориса и начали оплетать её, хотя и очень медленно. Алексис весь в боевой горячке рванул напрямик к крутому склону обрыва и принялся карабкаться вверх, раздирая руки в кровь. Периодически он скатывался, хватаясь за неудачную опору, но тут же продолжал подъём, всё ближе и ближе продвигаясь к цели.