Лони неуверенно кивнула, переводя взгляд с герцога на Гаррета и назад. Дрожь усилилась. Тонкими ручками она потянула край одеяла выше, так что теперь из-под него торчали только испуганные глаза и покрытый капельками пота лоб.

— Постарайся вспомнить события прошлой ночи, — предпринял ещё одну попытку Эрик. — Нам необходимо узнать, что же случилось.

Девочка протяжно всхлипнула. На глазах навернулись слезы.

— Ваша Светлость, разве не видите, она испугана и не в состоянии рассказать что-либо сейчас, — вступился за дочку Гаррет. — Нужно несколько дней, прежде чем дочка сможет отвечать на вопросы.

— Гаррет, выйди, — твёрдо бросил Эрик трактирщику, не оборачиваясь.

— Но, Ваша Светлость…

— Выйди!

Гаррет тяжело вздохнул и скрылся за дверью. Эрик окинул взглядом девочку, которая стала дрожать ещё сильнее, и слегка погладил её по голове, успокаивая.

— Малышка, я понимаю, что тебе сложно, — тихо заговорил он. — Давай, я буду задавать вопросы, а ты просто говори «да» или «нет».

Лони минуту разглядывала своего собеседника, как бы решая можно ему доверять или нет, а потом неуверенно кивнула.

— Ты ушла в комнату Тонга одна?

— Да.

— Добровольно?

— Да.

— Ты испугалась за Гаррета и таким способом хотела защитить его?

— Да.

— Слышала ли ты какой-нибудь необычный шум, до того как решилась выйти из комнаты?

— Нет.

— То есть ты сидела в комнате и ждала, а когда решилась выйти и узнать, почему Тонга так долго нет, наткнулась на тело.

Девочка утвердительно кивнула и вновь залилась слезами, не в силах что-либо сказать.

— Тихо, малышка. Сейчас всё будет хорошо.

Эрик опустил ладонь на лоб девочки и призвал свою магию. Рука начала слегка светиться, разгоняя полумрак комнаты. Глаза девочки закрылись, черты лица разгладились. Через секунду она провалилась в ровный, спокойный сон.

Стоило герцогу выйти из комнаты, как на него тут же с расспросами набросился трактирщик, всё это время прислушивавшийся к звукам из-за двери и беспокоящийся о дочери.

— Не волнуйся так, Гаррет, теперь с девочкой всё будет хорошо. Сейчас она спит, — попытался успокоить мужчину Эрик. Однако добиться этого удалось, только когда Гаррет сам убедился, что Лони в порядке.

— Она что-нибудь рассказала? — спросил трактирщик, немного успокоившись.

— Нет, девочка ничего не видела и не слышала. Мне пришлось покопаться в её памяти, но это и к лучшему. Теперь я уверен, что она тут ни при чём.

— Это не опасно для её здоровья?

— Нет. Более того, она будет спать ещё часа два-три, а когда проснётся, не вспомнит ничего о событиях вчерашнего вечера и ночи. Так что нужно открывать трактир для посетителей, пусть девочка считает, что ничего не произошло. Предупреди об этом Русофа и барда, чтоб не лезли к ней с разговорами.

— Спасибо за дочку, Ваша Светлость, — принялся благодарить Гаррет, бухнувшись на колени. — Всё что хотите для Вас сделаю, жизни своей не пожалею.

— Гаррет, это мой долг, заботиться по мере сил о подданных, так что не благодари. Лучше принимайся за дело. Через два часа трактир должен работать, как обычно.

— А что делать с телом? Ведь кто-нибудь может захотеть снять комнату, — поинтересовался трактирщик, вставая с колен.

— Тело пока запри в одной из комнат. Ночью нужно будет незаметно перенести его в Храм, но об этом я договорюсь с Тритом Русофом и отцом Стефаном.

— Ваша Светлость, разрешите последний вопрос? — спросил Гаррет, когда они вернулись на кухню.

— Спрашивай.

— Если вы смогли прочитать воспоминания Лони и не нашли там никаких зацепок, почему не проделать это со всеми нами?

— Понимаешь, Гаррет, этот способ можно безопасно применять только с детьми. Там где Лони отделается двухчасовым сном и лёгкой головной болью, взрослого мужчину скрутит от боли, и с большой долей вероятности он сойдёт с ума. Некоторые дознаватели в тайном сыске особо не церемонятся и пользуются подобными методами, но я не такой. А теперь позови сюда барда и виконта Обрэ.

— Обоих сразу? — решил уточнить трактирщик.

— Да, обоих.

Гаррет, поклонившись, вышел, но не успела дверь за ним захлопнуться, как в неё влетел Микаэль.

— Теперь настала моя очередь, — заявил он, улыбаясь и отвешивая глубокий, полный изящества поклон. — И так столько ждал, что уже устал.

— Да, я хотел бы поговорить с тобой бард, присаживайся напротив, много времени это не займёт.

— Почему это «не займёт»? Зачем так спешить? — изобразил притворное изумление юноша, стрельнув глазами. — Я рассчитывал, что наша беседа затянется и плавно перейдёт во что-нибудь более интересное. Нам нужно лучше узнать друг друга. Хотите я спою вам сонет, который недавно сочинил?

В этот момент дверь вновь отворилась, и в помещение кухни зашёл Алексис Обрэ.

— Ну и чего ты пришёл сюда? — накинулся на него моментально бард. — Не видишь у нас с Его Светлостью важный разговор. Выйди немедленно!

Алексис, не ожидая такого напора, растерялся и удивленно захлопал глазами. Он не понимал, почему его гонят, хотя до этого герцог сам просил присутствовать при разговоре. Он уже думал выйти, когда на помощь ему пришёл сам герцог.

— Это я попросил виконта Обрэ присутствовать при нашем разговоре, — мягко сказал Эрик.

Микаэль моментально расплылся в улыбке и заискивающе закивал.

— Конечно-конечно, Ваша Светлость. Если таково Ваше желание, то можно и втроём. Но подумайте сами, зачем нам лишний свидетель того, что между нами будет? Или он тоже будет участвовать? А вы затейник, Ваша Светлость, по виду и не скажешь… Но всё-таки я считаю, что смогу в одиночку заменить вам любого.

Эрик от столь неприкрытых намёков барда моментально покраснел. Алексис же бросил на барда взгляд полный гнева и презрения. Рука его с силой сжала эфес шпаги

— Попридержи свой язык, бард, пока я тебе его не укоротил, — гордо заявил виконт. — Его Светлость слишком чист, для такого как ты.

— А для тебя значит он подходит? Наслышан, наслышан. Остался ли еще кто-нибудь при дворе в чьей постели ты не провел бы ночь, Алексис Обрэ? — не остался в долгу Микаэль.

— Это не твоё дело! И я не припоминаю, чтобы разрешал обращаться ко мне на ты!

— Нужно мне твоё разрешение, размечтался. Любые сплетни это моё дело. А уж о тебе таких сплетен хватает. Герцог не хотите ли послушать одну забавную историю о паже, который был одновременно любовником трёх ближайших приближённых Императора. Эти почтенные господа до последнего ничего не знали, зато, когда правда открылась…

— Замолчи, — с гневом взревел Алексис, выхватывая шпагу.

Бард же мгновенно сориентировался и легким прыжком скрылся за спину герцога, показывая взбешенному виконту язык.

— Вы посмотрите, Ваша Светлость, какой неуравновешенный юноша, — принялся Микаэль нашёптывать герцогу. — Он же может убить любого, кто встанет на пути. А уж его моральный облик — мне такое даже и не снилось. Гоните его прочь и останемся наедине.

— Не верьте ему! — воскликнул Алексис, размышляя как бы пустить шпагу в ход, так, чтобы не поранить герцога.

Наверное, до кровопролитья бы всё-таки дошло, но Эрик уже пришёл в себя и призвал юношей к порядку:

— Замолчите оба! Сейчас не время и не место выяснять отношения. Виконт, уберите шпагу и сядьте возле окна. Если вы не уверены, что можете сдержаться и сохранять молчание, пока я не закончу разговор, то выйдите.

— Нет, уж. Я не оставлю Вас с «этим» наедине, — Алексис презрительно сплюнул, глядя на барда, но шпагу убрал.

— А ты бард, если будешь провоцировать виконта Обрэ, очень об этом пожалеешь.

— Ваша Светлость, это все потому, что я очень переживаю за Вас, — расплылся в улыбке Микаэль. — Как только я Вас увидел, то понял, что встретил свой идеал. И конечно, мне хочется, чтобы идеального мужчину не окружала всякая шваль, — при этом бард бросил взгляд на Алексиса, как бы показывая, кого он под этим подразумевает.

— Бард, меня интересует вчерашний вечер и ночь. Что ты можешь рассказать об этом? — Эрик, которого перепалка барда и виконта невероятно утомила, решил перейти к делам, пока юноши вновь не схлестнулись.