Но скоро все изменится.

Копаясь в куче одежды, собранной Кристалл, для начала я примерила джинсы с футболкой и пару туфель на самом низком каблуке – в них я, возможно, смогу устоять.

Смущенно разглядела свой новый наряд. Мне еще не приходилось носить такую откровенную одежду: Суреш бы никогда не позволил. Я была словно голая. На футболке, посреди груди, маленькими розовыми буквами написано: I WILL SURVIVE![8] Она сидела довольно свободно по сравнению с той, что на Кристалл, но подчеркивала мою мальчишескую фигуру сильнее, чем я привыкла. Я изо всех сил стараюсь полюбить то, что видела в отражении, посмотреть на себя с мыслью, что должна изгнать угнетенную замарашку, которой была, и встретиться с собой новой и современной. Да, я должна стать хозяйкой собственной жизни. Глубоко вздохнув, я попыталась найти связь со странным лупоглазым существом, что глазело на меня из зеркала. Интересно, я смогу его полюбить?

Через несколько минут, собравшись с силами, я вышла из безопасности примерочной кабинки к Кристалл и Сабине. Рука нашей новой подруги покоилась на плечах моей дочери. И меня накрыло волной благодарности и светлой печали: как же нам повезло, что судьба привела нас в этот дом, где живут добрые люди, готовые помочь; как же мы были без них несчастны.

– Что ты думаешь? – Я оправила футболку.

Кристалл повернулась ко мне и уставилась в изумлении.

– Вау! – Ее глаза расширились и округлились, словно блюдца. – Только посмотри на себя!

Другие люди начали оборачиваться в нашу сторону, и я залилась краской.

– Выглядишь шикарно! – вопила она. – Повернись! Покружись! Еще!

Я подняла руки, повернулась, и вдруг она звонко хлопнула меня по попе.

– Аиша, вот это задница!

В висках застучало, и в глазах потемнело от одного воспоминания: пощечины, шлепки по лицу, от которых стучали зубы и пылала кожа. Сильные, отнюдь не игривые удары сыплются на меня со всех сторон. Как вспышка молнии, воспоминание прорезает мое сознание. Я прогоняю его. Сегодня ничто не испортит мне настроение.

– Но это нужно убрать. – Кристалл стянула с моей головы платок, и я смущенно прикоснулась к волосам. – Больше не будем прятать красоту под покрывалом. Это тоже выкинем.

Она взяла меня за косу, резким движением стянула резинку и пятерней расплела волосы. В прежней жизни я могла бы обидеться на такое обращение. Но теперь я думаю, что мне повезло, что рядом Кристалл. У меня в Шри-Ланке есть любимая сестра Хинни. Мы не виделись с тех пор, как я переехала в Англию, и я ужасно по ней скучаю. Она бы вела себя со мной точно так же. Не раздевала бы прилюдно, конечно, но и не церемонилась бы особо. Мне нравилось, как ко мне прикасается Кристалл. Открыто и прямо. Ей и в голову не пришло, что это может меня побеспокоить, поэтому так оно и есть.

Она взбила мои волосы и аккуратно рассыпала их по плечам.

– Только посмотри, милая. – Кристалл потащила меня к ближайшему зеркалу. – Мне пришлось бы потратить в салонах целое состояние, чтобы получить хоть немного похожую на твою шикарную гриву шевелюру.

Я никогда не носила распущенные волосы. С тех пор как была ребенком. Сначала мама заплетала мне косу, а потом и я со скоростью автомата закручивала непокорные прядки.

– Знаешь, сначала я думала, тебе надо постричься, но в этой одежде с распущенными волосами ты выглядишь иначе. Мерзавец-муж тебя не узнает, даже если окажется в пяти метрах.

Непривычно. Свободно. Так вот что значит ветер в голове? Я поглаживала себя по волосам.

– Ты думаешь?

– Я знаю. – Она повернулась к Сабине: – Разве твоя мама не красавица?

Дочь одобрительно кивнула, и на серьезном личике появилось подобие улыбки.

– Тебе действительно нравится? – спросила я у ребенка.

Она снова кивнула. Скажи «да», умоляла я про себя. Пожалуйста, скажи «да».

Но она молчала.

– Теперь примерь платье, – потребовала Кристалл. – Потом твоя очередь, крошка Бин.

Похоже, Сабину очень радовала такая перспектива.

Я вернулась в примерочную и, прежде чем снять одежду, снова посмотрела в зеркало. С губ сорвался усталый вздох. Если бы я стала другой, то смогла бы вынести этот взгляд. В безопасной примерочной у меня все получалось, но не на людях. Я хочу изменить имидж, но не изменять себе.

Я вернулась к Кристалл, опустив голову. Не хотелось показаться неблагодарной, но…

– Мне очень жаль, но я не смогу это носить, – сказала я. – Мне неуютно. Мне нужно закрыть руки и чтобы одежда была не в обтяжку.

Она помрачнела. Туча опустилась на лоб и ресницы.

– Знаешь, многие женщины бы душу отдали за твою фигуру.

Я пожала плечами:

– Только не я.

– Что еще ты можешь носить, кроме этих пижам?

– Иногда сари.

– Это что-то религиозное?

– Нет. Вовсе нет. Это наша культура.

– Ты так одеваешься не из-за того, что этого требовал муж?

Я покачала головой:

– Так уж была воспитана и не могу измениться.

Она вздохнула и закатила глаза.

– Сделаем скромно. Все как ты любишь. Подожди немного. Не двигайся. Не пускай никого в кабинку. Если будут вытаскивать, просто ложись на пол!

Кристалл убежала и через несколько минут действительно вернулась с новой горой одежды в руках.

– Попробуй! Уверяю тебя: эта одежда сама скромность. – Кристалл сваливает на меня добычу. – Примерь, быстро!

Я разложила добычу перед собой и увидела, что она принесла мне красивую рубаху, белую с вышитыми розовыми цветами, и еще свободную блузу с розово-голубым цветочным принтом. К ним Кристалл подыскала свободные брюки из белого льна. Я быстро переоделась.

Собственное отражение вызвало у меня улыбку. Так гораздо лучше! Я чувствовала себя другой, современной, но не раздетой.

Я вышла из примерочной и ждала вердикта Кристалл.

– Великолепно, – объявила она. – Ты права. Так тебе гораздо лучше, милая. А теперь – вперед!

Она гримасничала и крутилась у зеркала, словно модель, показывая, как мне следовало бы двигаться в новой одежде. И я неуверенно следовала ее примеру. Она взяла с ближайшего стенда розовые боа для всех нас, и мы прошлись в них по магазину.

– Мы супермодели, – бросила она через плечо, покачиваясь впереди. – И мы не вылезем из постели меньше чем за десять штук в день, детка!

В магазине играла песня «Ты не знаешь, как ты красива», и Кристалл громко подпевала, указывая на меня. Я хихикала. На нас смотрят другие покупательницы, но сейчас мне плевать. Я чувствую себя прекрасно. И глупо. Словно парю в воздухе. Сабина прикрывает рот ладошкой, и я надеюсь, что она тоже смеется.

– Так лучше? – бросает через плечо Кристалл.

– Намного лучше, – ответила я.

– Скромно. Скромно. Думай скромно, – твердит она и вновь исчезает.

Возвращается она с длинным летним платьем и маленьким кардиганом. Наряд приходится мне по вкусу, и мы опять дефилируем. Вещи отправляются в кучу одежды для оплаты, к льняным брюкам, блузам и белой куртке.

– Хочешь нарядить Сабину?

– Да, пожалуйста.

Наш персональный консультант снова испаряется. Вернувшись со стопкой одежды, Кристалл ведет мою слегка перепуганную дочь в примерочную.

– Теперь ты, Бинни.

Я придерживаю Кристалл, пока Сабина, которую едва видно из-под кучи вещей, берет квадратный номерок у сотрудницы магазина.

– Мне нужно на секундочку отлучиться, – шепчу я ей. – У Сабины завтра день рождения, и я хочу купить подарок.

– Завтра? Почему ты не сказала? Мы могли бы устроить праздник.

– Это не обязательно.

– Она ребенок. Конечно, обязательно.

– У Сабины еще никогда не было праздника.

Кристалл содрогается от ужаса:

– Никогда?

– Нет. – Теперь я чувствую себя виноватой, что дочь никогда не знала этого простого удовольствия. – К нам в дом могли приходить только члены семьи. Мы никогда не праздновали дни рождения. Или Рождество. Или любые другие праздники.

– Какой кошмар, – сочувствует Кристалл. – Ну торжественного приема не обещаю, вы ведь здесь недавно, но что-нибудь мы организуем. Вместе отпразднуем вашу новую жизнь.