– Вот. – Он отряхнул руки. – Сейчас станет теплее.
Далия накинула шаль на плечи.
– Спасибо. Здесь прохладно.
Хотя от холода по телу поползли мурашки, она чувствовала, что покраснела. Ее сердце колотилось в ожидании.
Они были одни, и воспоминание об их последнем поцелуе согревало ее. Теперь, взволнованная его словами, она хотела большего.
«Я хочу его».
От этой мысли Далия задрожала.
Кирк нахмурился.
– Тут на спинке дивана стеганое одеяло. Я…
– Нет. Мне хорошо.
– Отлично. – Он поднес лампу поближе к бильярдному столу.
Далия, издав легкий вздох, закусила губу и ждала, пока он – как ей показалось, слишком долго, – регулировал фитиль. Возможно, взять инициативу в свои руки придется ей.
Эта мысль беспокоила ее, но Далия вдруг обнаружила, что улыбается.
«Каким образом можно приступить к соблазнению? Хм… Думаю, прежде всего нам необходимо быть поближе друг к другу».
И, встав, она подошла к бильярдному столу, чтобы оказаться рядом с Кирком.
– Играете?
Кирк как раз закончил с лампой. Обернувшись к Далии, он увидел, как ее пальчики скользят по отполированному деревянному бортику стола. Во рту у него пересохло.
– Ах да. Играю.
Маккриди считал, что бильярд хорош для развития гибкости, поскольку для удара играющим требуется принимать самые разные положения.
– Ах! – Ее пальчики описали дугу вокруг одной из луз.
– Прекрасный стол. – Лорд Кирк откашлялся. – Роксбург, видимо, привезли его из Италии.
– Для герцога все – только самое лучшее. – И, запустив руку в лузу, она вытащила шар. – Слоновая кость. И они очень приятны на ощупь.
Кирк понял, что, затаив дыхание, смотрит, как она сжимает шар в ладони. Невозможно было не представлять себе ее теплые пальцы, держащие его. От этого его плоть мгновенно напряглась, и ему пришлось подавить стон.
Кирку потребовалось откашляться, прежде чем задать вопрос:
– Вы играете?
– О да. У отца есть бильярдный стол, хотя и поменьше этого. – Она бросила на лорда взгляд из-под ресниц. – Одна партия вас не затруднит?
– Возможно.
Ему хотелось зацеловать ее до потери дыхания, гладить полные груди и бедра и прижимать к себе ее мягкое тело.
«Прекрати! Так ты не вымолвишь ни слова, а до победы в этой битве еще далеко».
Он повернулся к столику, на котором поблескивал графин. Наполнив стакан, взглянул на Далию:
– Жаль, нет шерри для вас, только виски.
– Я люблю виски. – Кирк не мог скрыть удивления, однако Далия улыбнулась и добавила: – Мой отец каждый вечер после обеда выпивает стаканчик, а порой и я с ним. И мне он нравится больше шерри.
Она достала из луз еще шары и положила на стол.
– Тогда, безусловно, виски.
Он плеснул немного в стакан и подал ей.
Она взяла стакан, ее взгляд сверкнул, когда она сравнила, сколько он налил себе и сколько ей.
– Кирк, умоляю, я же шотландка.
Она была не просто шотландкой. Она была смелой и красивой женщиной с серо-голубыми глазами, отражавшими каждую ее мысль, и он так сильно ее хотел, что у него ломило все тело.
Далия медленно подняла взор, посмотрела ему прямо в глаза и, опрокинув стакан, выпила в один глоток всю жидкость. Улыбнувшись, она протянула ему пустой стакан.
– На сей раз, пожалуйста, толщиной хотя бы с палец.
Он улыбнулся, вернулся к столику, налил виски, сколько она просила, и подал ей.
Она обхватила стакан ладонями.
– Спасибо. – Смакуя, Далия сделала маленький глоток. – Он превосходен. – Она склонила голову набок и с задумчивой улыбкой посмотрела на Кирка. – Стихотворение сегодня вечером вы прочитали замечательно. У вас всегда был талант чтеца.
«Одна только эта улыбка стоила всех стараний».
Кирк поставил стакан на край стола и взял ее руку. У нее была миниатюрная кисть с тонкими и длинными пальцами, она идеально легла в его ладонь. Он перевернул ее и поцеловал.
Ее пальцы дрожали, когда она сложила ладонь после поцелуя, словно его сберегая.
– Кирк, вам… нравится здесь, в замке?
– Думаю, да. А что?
– Не знаю. Я ехала сюда с такими надеждами. Я думала найти романтику и любовь, и… – Она разжала пальцы и посмотрела на ладонь, словно рассчитывая обнаружить ответ там. – Иногда мне одиноко. Даже среди всех этих людей я чувствую странное одиночество. Но когда я встречаю вас, мне становится лучше.
– Думаю, я напоминаю вам о доме. – Он замялся, затем произнес: – Не правда ли, там жизнь проще?
– Для нас уж точно.
Взгляд Далии упал на янтарную жидкость в стакане, который она медленно вертела в пальцах.
Кирк посмотрел ей в лицо, читая отражавшиеся на нем мысли.
– Вы несчастливы.
Она удивленно на него взглянула и пожала плечами.
– Должно быть. В здешней жизни есть все, о чем я грезила: роскошь, богатство, красота и…
– Тоска.
Она замялась.
– Не тоска, а… – Она нахмурилась. – Вы когда-нибудь чувствовали себя здесь не в своей тарелке?
– Ежеминутно каждый день. Но мне всегда было не по себе среди людей.
– Даже до трагедии?
– Я никогда особенно не любил общество. – Кирк, приподняв одну бровь, взглянул на нее. – Но вам-то оно нравится.
– Да, я встретила милых людей, но… – Далия улыбнулась и покачала головой. – Я так давно мечтала о выходе в свет, о балах и красивых платьях. И вот я тут, гости герцогини делают все, чтобы нас развлечь. Мне следует быть благодарной, и я благодарна, потому что это очень мило. Но… я скучаю по дому. – Она посмотрела на него своими серо-голубыми глазами. – И это для меня неожиданно.
– Возможно, вы привыкнете. Вы мало путешествовали.
– В этом еще одно отличие. Все эти люди гораздо опытнее меня, видели больше разных мест, больше знают…
– Тьфу! Физически они, может, путешествовали и больше, однако сомневаюсь, что понимают значимость тех мест, где побывали. Лорд Данстид имел неосторожность пожаловаться, что виденные им в Греции руины находятся в весьма печальном состоянии, стены рушатся, а колонны лежат на земле, поэтому трудно представить себе, как они должны были выглядеть, и властям следует все «восстановить».
Далия заморгала.
– Но это руины!
– Именно так я ему и сказал. Нам надо сохранить их в том виде, в каком они до нас дошли. Однако он заявил, что нам следует их восстановить и даже достроить, чтобы «осовременить».
– Какая чушь!
– Так я и подумал. А по его словам, из Колизея после реконструкции мог бы выйти прекрасный крикетный стадион…
Далия рассмеялась.
Кирк не сдержал улыбки.
– О том, как он предлагал использовать Храм Венеры, лучше и не говорить.
– Я просто не могу себе представить.
– Надеюсь. И не надо себя принижать, считая этих ничтожеств лучше только потому, что они больше путешествовали.
– Не все они ничтожества.
Однако в душе Далия не могла не признать, что Кирк прав. Слушая потрескивание поленьев в камине, она сделала глоток виски и теперь наслаждалась разливающимся по телу теплом. Огонь освещал янтарную жидкость в стакане Кирка и бросал причудливые тени на его лицо. Ее взгляд пополз ниже, и ей захотелось узнать, каков он без наглаженного галстука и модного сюртука. Такой же мускулистый, каким ей показался, когда она его целовала?
Кирк опустил взгляд и посмотрел на свою рубашку.
– Что-то не так с моим жилетом?
«Да – то, что он все еще на тебе».
И не давая себе времени на раздумья, Далия залпом допила виски и, подойдя к собеседнику, положила руку ему на грудь.
Он посмотрел на нее своими темными глазами так, что от этого взгляда у нее, как от прикосновения, сладко заныло в животе. Затем Кирк поставил стакан и взял ее руку, сжав ее теплыми пальцами.
Сердце Далии забилось сильнее.
– Кирк, я… – Из ее головы вылетели все слова.
– Я… – Она хотела его, но еще больше хотела, чтобы он дотронулся до нее, наполнил ее жизнью, показал ей как…
Он поцеловал ее, и все ее мысли унесло штормовой волной страсти.