— Отдавай деньги, спекулянт, — рассердилась Корзинкина.

— Погоди, — возле Корзинкиной появился Принц, — оставь ему деньги, он их заработал.

— Заработал? — воскликнула Корзинкина, — вот Светлана Петровна зарабатывает деньги, она нас учит. Папа зарабатывает деньги, он профессор археологии. Папа Захарова зарабатывает деньги, он коммерсант. А ты, Дрын-Дыр кто?

— Я божок, — гордо сказал Дрын-Дыр, — я служу деньгам.

— Он прав, — сказал Принц, стараясь не смотреть на Корзинкину, — это не противоречит закону.

— А ты кто? — налетела на Принца Корзинкина, — судья?

— Я честный человек, — сказал Принц, — это деньги Дрын-Дыра. Он бизнесмен и заработал их на продаже дворца. И теперь может оставить их себе…

— Вот видишь, Корзинкина, — торжествующе сказал Дрын-Дыр, — я могу оставить их себе.

— …он может оставить их себе, — продолжил Принц, — сразу после того, как уплатит налоги государству.

— Чего? — заверещал Дрын-Дыр, — еще чего. Я просто их спрячу, а вы меня не выдавайте.

— Ты должен заплатить налоги, — повторил Принц.

— Справились, да? — заныл Дрын-Дыр, — напали на инвалида. У меня ни рук ни ног нет, балбесы вы здоровенные. Не трогайте мои деньги.

Корзинкина и Принц стали надвигаться на Дрын-Дыра, но тут вошла мама Корзинкиной.

— Всем привет, — вошла мама Корзинкиной и увидела деньги, — откуда это?

— Это я заработал, — хвастливо сказал Дрын-Дыр. — тридцать тысяч долларов.

— Вот это да, — сказала мама, — и как ты их потратишь?

— Он хочет заплатить государству налоги, — сказал Принц, — а остальное оставить себе.

— Нет, государству он отдаст все, — возразила Корзинкина.

— Да ни за что, — закричал Дрын — Дыр, — я вообще государству ничего не дам. Это все мое.

— Помогите мне решить задачку, — сказала мама Корзинкиной и села в кресло, — сколько компьютеров можно купить на тридцать тысяч долларов, если один компьютер стоит одну тысячу долларов?

— Это вы к чему? — с подозрением спросил Дрын-Дыр.

— Это просто задачка, — сказала Корзинкина.

— А, тогда другое дело, — с облегчением сказал Дрын-Дыр, — а я уж думал, это вы на мои тридцать тысяч намекаете.

— Я на арифметику намекаю, — сказала мама Корзинкиной.

— Он только про деньги и думает, — сказала Корзинкина.

— Ну и какой ответ? — спросил Принц, — я считать не умею.

— А я считаю только деньги, — сказал Дрын-Дыр, — а компьютеры считайте сами.

— На тридцать тысяч можно купить тридцать компьютеров, — быстро подсчитала Корзинкина.

— Как ты здорово считаешь, — восхитился Принц.

— Не подлизывайся, — сказала Корзинкина, — я тебя еще не простила.

— Тридцать компьютеров, это как раз то, что нужно для первого «А» — сказала мама Корзинкиной.

— Светлана Петровна компьютеры не разрешит, — сказала Корзинкина, — она их ненавидит.

— Если Дрын-Дыр купит для класса компьютеры, — сказала мама Корзинкиной, — то Светлана Петровна привыкнет к ним и перестанет бояться.

— Не куплю, — сказал Дрын-Дыр, — это мои деньги.

— Ах, так? Тогда это мои деньги, — Корзинкина перевернула Дрын-Дыра головой вниз и стала трясти. Из Дрын-Дыра посыпалась мелочь.

— Стой, — заорал Дрын-Дыр, — я согласен, только не трогай мою мелочь.

— Этого мало, — трясла Дры-Дыра Корзинкина, — ты должен научить нас компьютерам, научить так же хорошо, как умеешь сам.

— Ты тоже хочешь грабить банки? — обрадовался Дрын-Дыр.

— Никаких банков, — перебила его Корзинкина.

— Без денег работать не буду.

— Ты получишь деньги в школе, — сказала мама Корзинкиной, — на законных основаниях, как учитель.

— Как учитель? — Дыр похлопал себя по железному брюху, — обожаю мелочь, короче, я согласен.

— Утром я возьму тебя в школу, — Корзинкина поставила Дрын-Дыра на место.

— Ты изменилась, Корзинкина, — сказал Дрын-Дыр, — ты тихая была.

— Привыкай, — сказал Корзинкина, и посмотрела на Принца, — и ты привыкай, я уже не мямля.

— Я никогда не считал тебя мямлей, — сказал Принц.

— Мам, я уроки выучила, — сказала Корзинкина, — можно погулять?

— Конечно, — мама Корзинкиной встала с кресла, — а мне пора ужин готовить, скоро папа придет.

— Ты куда? — спросил Принц, глядя, как Корзинкина пытается втащить на плечи ранец с двумя миллиономи долларов.

— Отнесу деньги папе Захарова, — шепнула Корзинкина, — только тихо.

— Может, полетим? — спросил Принц.

— А вдруг миллион долларов вывалится? — сказала Корзинкина, — а их всего два.

— Пешком одной опасно, — сказал Принц, — дай, я тебе помогу.

— На, — Корзинкина отдала ранец.

— Не волнуйся, — сказал Принц, — я всегда начеку. А все-таки, ранец удобная штука для двух миллионов долларов. Учебники гораздо тяжелее.

Светлана Петровна чуть не выпустила руль, когда черепашка превратились в крепкого мужчину с суровыми глазами.

— Ну, вот, — сказала Светлана Петровна, — мумия вас расколдовала. Страшно было?

— Никогда не был черепашкой, — сказал мужчина, — ужасная жизнь. Давайте я сяду за руль.

Первый джип остановился. Из него вышел папа Корзинкиной.

— Ну, что, цел?

— Я в порядке, босс, — сказал водитель, — готов к заданиям.

— На сегодня задания закончились, — сказал папа Корзинкиной.

— А два миллиона? — не удержалась Светлана Петровна.

— А что я могу сделать, — развел руками папа Корзинкиной, — интернет большой, я никогда не найду, кто стянул деньги. Придется Илье жить без мороженного до окончания школы.

— Это хорошо, что вы не теряете бодрости духа, — сказала Светлана Петровна, вылезая из машины, — ваши ребята целы, я могу идти домой.

— Знаете что, — сказал папа Захарова Ильи, — наш дом совсем рядом. Давайте вместе пообедаем?

— Нет, я пойду, — сказала Светлана Петровна.

— А как же разговор про успеваемость Ильи? — спросил папа Захарова. И улыбнулся.

— Ну, хорошо, — сказала Светлана Петровна, — давайте поговорим про успеваемость, выпьем чаю и я уйду, хорошо?

— Прекрасно, — сказал папа Захарова Илья, — садитесь в мою машину. Ребята, пока.

Джипы разъехались в разные стороны.

— А что с вирусами делать? — спросила мумия папу Корзинкиной, запихивая Булыжник в сумку, — забирать в музей или выпустить?

— С какими вирусами? — не понял папа Корзинкиной.

— В Булыжнике полно первобытных вирусов, — сказала мумия, — они такие страшные, бррр!

— Зачем их на себе тащить? — сказал папа Корзинкиной, — вытряхивай здесь.

— Тогда отойди подальше, — сказала мумия, — а лучше, сядь на стол.

— Глупости не говори, — нахмурился папа Корзинкиной, — я тебе не Светлана Петровна, чтобы компьютерных вирусов бояться.

— Выпускаю.

Мумия подняла Булыжник над головой и швырнула его на пол. Компьютер бухнулся о паркет и покатился под стол. Из него стали выпадать шевелящие твари, мокрые, пищащие, шевелящие крыльями и лапами.

— Что это? — закричал папа Корзинкиной и вспрыгнул на стол.

— Доисторические компьютерные вирусы, — сказала мумия, — я предупреждала, что они страшные.

Мокрые черные твари облепили папу Корзинкиной. Они набились ему в рот, уши и нос. Папа Корзинкиной отчаянно отмахивался от ужасных вирусов, но ничего не мог поделать. Он упал и не мог встать, накрытый шевелящимся пищащим ковром.

— Не сдавайся, профессор, — крутилась рядом мумия, — эти вирусы людей не едят. Немного поползают и успокоятся.

— Нужен доисторический антивирус, — сказал папа Корзинкиной, с трудом разлепляя губы, — у тебя есть?

— Есть, — откуда-то издалека отозвалась мумия.

Папа Корзинкиной уже не мог пошевелить головой, он просто лежал и думал, что никогда еще он, профессор археологии, не попадал в такие безвыходные доисторические истории. Папа Корзинкиной не сразу увидел шустрого ящера, размером с большого гуся, который залез ему на грудь и с удовольствием клевал копошащихся мокрых тварей. Глаза у ящеры были прикрыты от удовольствия, но удары длинного тяжелого клюва били точно в цель, цепляя каждый раз по десятку отчаянно пищащих вирусов.