Рано утром 13 июля генерал Крылов отдал приказ на последний штурм, к вечеру в Москве прогремели двадцать четыре артиллерийских залпа в честь доблестной 5-й армии, освободившей столицу Советской Литвы от немецких захватчиков.

Николаю Ивановичу Крылову было присвоено звание генерал-полковника.

В аттестации Крылова, подписанной командующим фронтом генералом армии Черняховским и членом Военного совета фронта генерал-лейтенантом Макаровым, указано:

«Войска 5-й армии под командованием генерал-полковника Крылова Н. И., прорвав сильно укрепленную, глубоко эшелонированную оборону противника на богушевском направлении, во взаимодействии с войсками 11-й гвардейской и 39-й армий, разгромили витебскую и богушанско-оршанскую группировки противника. В последующем, стремительно развивая наступление, проходя с боями в среднем по 30 километров в сутки, смело и решительно маневрируя на поле боя и тесно взаимодействуя с подвижными войсками фронта, продвинулись до 600 километров и первыми вышли на границу Восточной Пруссии.

В ходе операции войска армии освободили свыше 4500 населенных пунктов, в том числе крупные города Вилейку, Вильнюс и Каунас. На своем пути они форсировали крупные речные преграды Лучесу, Березину, Вилию и Неман, не снижая при этом темпов наступления.

Проведенные 5-й армией операции по своему размаху, решительности действий, темпам движения, умелому решительному маневру на поле боя и результатам являются поучительными операциями в современной войне».

Остается добавить, что эта аттестация была приложена к представлению генерал-полковника Н. И. Крылова к званию Героя Советского Союза.

С изгнанием гитлеровцев из Вильнюса 5-я армия выполнила задачу, поставленную ей в операции «Багратион». Но обстановка не давала времени на передышку, нельзя было дать возможность врагу, ослабленному предыдущими боями, собраться с силами, подтянуть резервы и организовать оборону.

16 июля командующий фронтом дал командующему 5-й армией указания на новую наступательную операцию, цель которой было освобождение Каунаса и выход к границам Восточной Пруссии. Через двадцать дней, 28 июля, части и соединения армии подошли к городу, а еще через четыре дня, 1 августа, Москва вновь салютовала победоносным войскам 3-го Белорусского фронта, освободившим Каунас.

Итак, остался последний переход до государственной границы, до границы с Восточной Пруссией, до гнездовья давней агрессии во всем регионе Балтики еще с крестоносных времен, когда римская церковь огнем и мечом крестила Литву и магистр Тевтонского ордена рвался водрузить лотарингский крест на православных соборах Новгорода, прикрывая крестом грабительские свои устремления.

Из тьмы веков до нас дошел вопль прибалтийских жителей, обращенный к литовскому великому князю Витовту накануне Грюнвальдской битвы (15 июля 1410 года): «Выслушайте нас, угнетенных! Орден не ищет душ наших для бога, он ищет земель наших для себя; он нас довел до того, что мы должны или ходить по миру, или разбойничать, чтобы было чем жить. Как они после того смеют называть себя братьями, как смеют крестить? Кто хочет других умывать, должен быть сам чист… Все плоды земли нашей и улья пчелиные рыцари у нас забрали; не дают нам ни зверя бить, ни рыбы ловить, ни торговать с соседями, что год увозили детей наших к себе заложниками; старшин наших завезли в Пруссию, других со всем родом огнем сожгли; сестер и дочерей наших силой увлекли – а еще крест святой на платье носят! Сжальтесь над нами! От всей души хотим быть христианами, но хотим креститься водою, а не кровью!»

Много раз на протяжении веков были биты немецкие рыцари, но вновь набирали силу в своем гнездовье и заново вносили «смуту» в жизнь Восточной Европы. Здесь зарождались планы мирового господства, захвата соседних земель, здесь зарождалась идея господства над Европой, а с приходом Гитлера и над миром.

После освобождения Каунаса с тяжелыми боями войска 5-й армии вышли 10 августа на линию Науелишкяй – Шакяй – Жвиргждайчай – Барздай – Чичнай.

Командующий фронтом приказал подготовить войска к последнему броску к границе к 13 августа. 14 августа войска 3-го Белорусского фронта перешли в наступление от Немана до Шешупе. 5-я армия в центре, слева 33-я армия генерал-лейтенанта В. Д. Крюченкина, справа 39-я армия генерал-лейтенанта И. И. Людникова.

Сопротивление противника было более чем ожесточенным, он непрерывно переходил в контратаки. Продвижение было медленным, с большими потерями.

Артиллерия всех видов и назначения помогала подвижным частям. Но в движении очень было трудно полностью использовать ее мощности, а главное – никак не удавалось разведать расположение батарей противника и его огневых точек.

Крылов не любил наступать вслепую, а «прозреть» не было времени. Он переезжал с одного НП в частях на другой, пытаясь хотя бы визуальным наблюдением установить, где же обнаружить слабинку в обороне противника. Но и визуальные наблюдения ничего не давали.

Три дня пришлось прогрызать оборону перед выходом к реке Шешупе. В двух шагах граница, но подступы к ней защищают опорные пункты обороны, расположенные в литовских городах и местечках.

Наступление продолжалось в том же замедленном темпе, в отработанных боевых порядках, но Крылов все время искал какой-либо «маневр». И маневр нашелся.

В расположение 2-го батальона 297-го полка с немецкой стороны пробрался литовский юноша Костус Гликас. Он вызвался провести батальон и полк сквозь всю немецкую оборону вдоль границы и вывести в тыл их опорных пунктов, минуя все сторожевые посты.

Разведке все еще не удалось обзавестись «языком». О литовском юноше понеслись донесения во все армейские звенья, узнал о нем и командарм.

Но можно ли доверять Гликасу? Замполит второго батальона лейтенант Ф. А. Костин, беседовавший с Гликасом, утверждал, что верить можно. Крылов дал «добро» на операцию. Он помнил, как много сделала при переправе через Суходровку всего лишь рота Старостенко, он помнил, какие чудеса совершали штурмовые группы в Сталинграде, где каждый боец был сам себе командиром и командармом. Там, в Сталинграде, штурмовые группы действовали только стрелковым оружием и гранатами, здесь же представлялась возможность действовать силами батальона, поддержанного танками и минометами.

Как брать, как преодолевать сильно укрепленную позицию врага? Можно уничтожить артиллерией и подавить бомбовыми ударами с воздуха. Но для этого надо иметь точные данные, где и как расположены инженерные сооружения. Можно протаранить такую оборону стрелковыми подразделениями, поддержанными артиллерией, САУ и танками. Все это чревато тяжкими потерями. А здесь предоставлялась редкая возможность «проползти» сквозь оборону змеей и охватить ее с тыла.

Ф. А. Костин так вспоминает о ходе этой «частной операции». «Готовясь к прыжку в логово фашистского зверя, наш батальон в августе 1944 года вышел на рубеж вдоль пограничной реки Шешупе. На противоположном берегу враг закрепился на заранее подготовленных позициях.

Дело предстояло трудное, кровопролитное. Командиры голову ломали, пытаясь возможно точнее распознать систему вражеской обороны. Но противник был достаточно бдителен и осторожен, нам не удавалось ни «языка» захватить, ни обнаружить огневые точки наблюдением.

И вот в одну из ночей батальонная разведка задержала в зоне нашей обороны литовского юношу Костуса Гликаса, который с риском для жизни сумел пробраться через боевые порядки противника… Он дал такие ценные сведения о противнике, о которых мы лишь мечтать могли. Он указал количество и расположение огневых точек, показал, где находятся доты и, что особенно ценно, – проходы в минных полях.

Мы прошли по этим проходам, как по чистому полю, часть дотов обошли, блокировали, а те, что были в глубине, подавили огнем артиллерии. Говоря короче, мы выполнили боевую задачу с минимальными потерями…»

Костус Гликас после войны возглавил колхоз имени Ленина Шакяйского района.