Однажды секретарь ячейки юных коммунистов осмелился заговорить с командиром дивизиона Борисом Николаевичем Масленниковым. На этот раз действовал похитрее. Сразу проситься в дивизион не стал. Разговор зашел о том, каким образом стало возможным, что предмет тяжелее воздуха взлетает и летит в воздухе. Масленников просвещал юношу:

– «Ньюпоры» вовсе не чудо и совсем не сказка, а вчерашний день. Это только по нужде мы на них летаем. Вот прогоним беляков, еще не такое увидишь…

И Масленников рассказал Николаю Крылову о калужском мечтателе и ученом Константине Эдуардовиче Циолковском, у которого ему посчастливилось учиться в реальном училище. На уроках Константин Эдуардович делился с учениками проектами разработок летательных аппаратов самых неожиданных конструкций. Но заветной мечтой ученого было создание летательного аппарата на реактивной тяге, который мог бы преодолеть земное тяготение и выйти в космическое пространство, долететь до Лупы и других планет Солнечной системы.

Кто бы мог предположить, в том числе и командир авиадивизиона, что юноша, которому он рассказывал о замыслах Циолковского, сорок лет спустя станет главнокомандующим Ракетными войсками стратегического назначения, что в его руках окажется воплощенная мечта калужского ученого.

Николая Крылова и юных коммунистов зачислили красноармейцами в дивизион. Возраста своего на этот раз он не скрывал, недостачу в годах дополнял боевой опыт, приобретенный в перестрелках с бандитами.

Аркадакские юные коммунисты, конечно же, мечтали сесть за штурвал самолетов, но об этом не могло быть и речи. С обучением летному делу тогда было трудновато, в дивизионе летной учебой заниматься было некому, да и права на то не было дано, поскольку горючее, за которым по поручению командования приходилось ездить, было на строгом учете.

Масленникову пришелся по душе пытливый юноша. Однажды он разрешил даже одному летчику взять Николая в полет.

«Ньюпор» разбежался, оторвался от земли, но едва лишь стал набирать высоту, как вдруг заглох мотор… Самолет врезался не в землю, а в обоз, что тянулся на мельницу молоть зерно. Удар пришелся по телеге с мешками. С того дня Николай больше не приставал к летчикам с просьбой «покатать» на самолете. И по справедливости для того, конечно, времени решил, что кавалерия более действенная сила, чем деревянные «этажерки», как прозвали «ньюпоры» жители села Аркадак.

А тут подстерегло и несчастье. Поехал Николай с обозом за горючим в Саратов и в дороге заразился сыпным тифом. Два месяца лечился в госпитале, а когда вернулся в Аркадак, то дивизиона уже не было, его перевели в другое место, куда – никто не знал. Искать же было бесполезно, ибо перемещение аэродрома входило в круг военной тайны. Много лет спустя случай свел его с командиром дивизиона, но это было уже в годы Великой Отечественной войны. А тогда, в 1919 году, красноармеец Крылов явился, как то и было положено, в Балашевский уездный военкомат.

На этот раз упрашивать, чтобы взяли в ряды Красной Армии, но пришлось. Шла гражданская война, положение на фронтах было тяжелым, и хотя красноармейцу исполнилось всего лишь шестнадцать лет, он умел обращаться с оружием, имел опыт службы в дивизионе, и его охотно приняли.

Балашевский уездный военкомат направил Николая Крылова во вторую Донскую бригаду, которая дислоцировалась в Саратове. Он заехал проститься с родителями. Александра Александровна, мама Николая, только и смогла сказать на прощание: «Береги себя, сынок!»

Прибыв в Саратов, он надеялся, что его сразу пошлют в бой. Но командование рассудило иначе. Красная Армия в то время перестраивалась. Укреплялась дисциплина, надо было думать о корпусе младших командиров. Учли образование новобранца и его юный возраст, а также некоторый опыт военной службы и предложили поучиться на пехотно-пулеметных курсах красных командиров. Николай попытался было возразить, но комиссар бригады твердо сказал:

– Первый прими совет, красноармеец! В армии принято исполнять приказы вышестоящих беспрекословно. Прими и второй наказ: мужество должно быть присуще каждому красноармейцу, но в нынешних боях не менее ценится и умение. Криком «ура!» врага не одолеешь, если не подавишь его при этом силой, а сила в умении…

Вскоре курсы были переведены в Ставрополь. Назывались тогда они 48-ми пулеметными.

Несмотря на наставления комиссара, Николай поначалу все же был разочарован. Вместо боя – учеба. Но первое знакомство с пулеметом показало, что учиться ему было чему. Стрельба из пулемета требовала от стрелков иных навыков и умения, другая выпадала на них и ответственность в бою.

Вскоре способного и добросовестного юношу пригласил на беседу начальник курсов бывший генерал старой армии Миловидов. Генерал был из тех, кто с первых же дней революции перешел на сторону Советской власти. Как человек военный, он главную свою задачу видел в том, чтобы приобщать курсантов к военному делу. Поэтому он отдавал предпочтение тем курсантам, которые добросовестно относились к исполнению своих обязанностей. Отсюда и первый вопрос, который он задал Николаю Крылову.

– Вам, юноша, шестнадцать лет… Для солдата это слишком юный возраст. Молодость склонна к поспешности, к безрассудным поступкам в бою… А я хочу спросить вас: намерены ли вы посвятить свою жизнь военному делу или вас привело сюда увлечение романтикой боя?

– Я – юный коммунист! – ответил красноармеец Крылов. – И я готов за народное дело отдать жизнь!

Генерал вздохнул и укоризненно покачал головой:

– Все дело в том, юноша, что народному делу нужна ваша жизнь, а не смерть! Умереть в бою – это самое легкое… Надо одолеть врага. А чтобы одолеть врага, мы и собрали вас здесь учить…

Слова старого генерала Николай Крылов помнил всю жизнь.

1 октября 1920 года Николай Крылов получил звание «красного командира социалистической армии». Было ему в ту пору семнадцать лет, а впереди предстояли непрерывные бои…

Это уже не погоня за бандами, не перестрелка с ними, а сражения с белогвардейскими офицерами, с профессиональными военными, владеющими всеми тактическими средствами, в роли полуротного командира в прославленной азинской дивизии, входившей в состав 11-й армии Южного фронта.

Потом, много лет спустя, военная судьба сведет его в одном блиндаже в дни Сталинградской обороны еще с одним азинцем, с Василием Ивановичем Чуйковым. Они, конечно, вспомнят комдива, но по-разному. Чуйков застал Владимира Мартиновича Азина, легендарного комдива, живым, набирал опыт в командовании полком под его руководством; Крылов лишь столкнулся с традициями, в которых Азин воспитал свою прославленную в боях с Колчаком дивизию. Командовать полуротой у азинцев было не простым делом. К тому же и условия, в которых действовала дивизия, были непривычными для жителей равнин. Дивизия действовала на юге Азербайджана. Бой в горных условиях требовал совершенно иных тактических решений, чем на равнине. Не раз юный командир полуроты с благодарностью вспоминал учебу на курсах и наставления генерала Миловидова.

И вообще тогда все учились: красноармейцы у своих командиров, а юные командиры у своих красноармейцев, не считая такую учебу сколь-нибудь зазорной.

Давно уже замечено, что в годы революционных потрясений юность созревает ускоренно. Прославленному комдиву Азину было всего лишь двадцать пять лет, когда он погиб. Василий Иванович Чуйков в девятнадцать лет командовал полком, Михаил Николаевич Тухачевский командовал армиями в 24 года, а фронтом – в 27 лет. Этого рода примеры не замыкаются только на военной профессии. Великий писатель Михаил Шолохов к двадцати годам завершил работу над «Донскими рассказами» и в возрасте двадцати лет сел за создание «Тихого Дона» – крупнейшего эпического произведения XX столетия, поражающего своей художественной зрелостью.

Николаю Крылову исполнилось всего лишь 18 лет, когда он участвовал в боях за освобождение Тифлиса и Батуми от восставших меньшевиков, а также ликвидации остатков белогвардейских банд в Закавказье. На европейской части русской земли гражданская война окончилась, но еще оставался в руках белогвардейцев и интервентов Дальний Восток. Царские генералы надеялись, что японские штыки помогут им удержать захваченное. А в это время командование Красной Армии отбирало в прославленных воинских частях красноармейцев и командиров, проявивших военные способности, для пополнения и усиления тех частей, которым предназначалось освободить Дальний Восток. Получил назначение на новый театр военных действий и командир полуроты Крылов.