— Нравится. Хорошая девочка. Молодая еще, глупая, но такая славная...

— Тогда почему ты не хочешь, чтобы она была с Антуаном?

Повисла неловкая пауза, и я было уже решила уйти, но не смогла. Потому что сказанное просто пригвоздило меня к месту.

— Потому что вижу в ней себя. А еще, я прекрасно понимаю, насколько Антон похож на тебя. Мне бы не хотелось видеть, как повторяется наша история. Не хочу для этого наивного ребенка своей судьбы.

— Все было так плохо? — грустно спросил герцог.

— Да. Все было очень и очень плохо.

— Элен, я любил тебя. И хотел провести с тобой остаток своих дней.

— Лучше бы ты меня ненавидел, Мин, — сказала она полным горечи голосом. — Я была бы счастливее без твоей любви. И без своей…

— Почему? — с болью в голосе спросил мужчина.

— Потому что эта любовь меня сломала.

— Но эта девочка — не ты. А наш сын — не я. Даже если они повторят все наши ошибки — у них все будет по-другому.

— Нет. Все у них будет, как у нас. Хочешь, я расскажу тебе сказку с грустным концом? Много лет назад, когда я была молодой и глупой, мне повстречался один юный герцог. Мне нравилось путешествовать. С самого детства. И способность проходить сквозь ткани мироздания была для меня лучшим подарком. Ведь это означало, что всегда найдется место, где я еще не была. И вот однажды меня забросило сюда. В Лесс. Помнишь, как мы встретились? Я поскользнулась и упала в реку. А ты бросился спасать совершенно незнакомую девушку. Хотя вода была ледяная.

— Не заметил этого. Я ничего не замечал. Видел только хрупкую девичью фигурку, которая безуспешно боролась с волнами.

— Да. Ты меня спас. И как глупышка девятнадцати лет отроду могла остаться равнодушной к благородному рыцарю, рисковавшему жизнью ради нее? И когда голубоглазый герцог признался, что влюбился с первого взгляда... в целом мире не было девушки счастливее меня. А потом мы поженились. Родился Антуан. Я забыла о путешествиях, поселившись в твоем замке, и попытавшись, стать настоящей герцогиней. Вот только ничего у меня не получилось. Я как была, так и осталась ребенком своего времени и своего мира. А твой мир так и остался для меня чужим. Но и это не было бы такой трагедией, если бы не твои измены.

— Элен...

— Но и их я могла бы стерпеть. Если бы однажды твоя шлюха, не попыталась отравить моего ребенка. Нет, на самом деле она хотела избавиться от меня, но те злополучные конфеты съел Антон. Логика пятилетнего малыша довольно проста. Для кого любимая мамочка могла оставить шоколад на столике в своей гостиной? Только для него. Но когда я рассказала тебе об этом, что ты сделал?

— Не поверил. Прости.

— Не прощу. Ты сказал, что выжила из ума. Сказал, что из ревности пытаюсь очернить Аманду. Сказал, что не желаешь более выслушивать мои бредни. На этом и кончилась наша с тобой сказка, Доминик. Остались лишь боль и разочарование от того, что прекрасный рыцарь оказался... эгоистичным ублюдком. Я люблю сына. Но не могу не признать. Что у него немало недостатков. В частности, он думает, что его окружают дураки, которыми нужно руководить. Что он и только он лучше знает, как жить людям из его окружения. Не стесняется без спроса влезать в их жизни. И неспособен поставить чье-то желание перед своим.

— Ты сейчас описываешь чудовище.

— Нет. Антон искренне желает своим людям добра. Это в какой-то степени его оправдывает. Но наш сын никогда не задумывается, сколько боли принес окружающим своей «ненавязчивой» помощью. И я больше чем уверена. Эту несчастную девочку он не спросил, хочет ли она связать с ним свою жизнь.

— Ты сейчас про кого?

— Про Никанорию, разумеется. Шарлотта совсем не похожа на несчастную девочку. Уж ее нельзя назвать жертвой обстоятельств. Антуан задурил малышке голову. Окрутил тихую домашнюю девочку и использовал отсутствие у нее жизненного опыта отношений на полную катушку. Сделал из девочки бесплатную домработницу. Она у него убирала, готовила. А он не удосужился даже с матерью ее познакомить. Про то, что он должен был взять на себя определенные обязательства, я, вообще, молчу. А еще... вспомни, кто ее искал. Правильно. Бажен. Делай выводы.

— Ты не права, Элен. Они — не мы. И у них есть шанс.

— Да, они — не мы. Но шанс у них был. До всего этого. Теперь я не вижу даже намека на него. Но знаешь, что не идет у меня из головы? Она не похожа на девушек, которые всегда его окружали. Но именно от таких, как эта малышка всегда терял голову Баж. Странно это.

— И что странного ты в этом видишь?

— Не знаю. Просто интуиция вопит о том, что это неспроста. Антону нравились роковые красавицы. Яркие хищницы, которые знают, чего хотят и не стесняются использовать все доступные методы для получения желаемого. А такие, как Нора совершенно не в его вкусе.

— Почему? Она достаточно хорошенькая. Если приодеть немного, причесать.

— Внешность не так уж важна, Мин. Здесь дело в характере. Не станет она ради какой-нибудь побрякушки на задних лапках прыгать. И измены не простит, даже если ей он подарит ей очень дорогую игрушку. Как мне кажется бывшая подруга нашего сына, вообще, не склонна прощать кого-либо. А уж любимого человека за предательство... тем более.

— Как и ты?

— Наверное.

— Не хочу, чтобы ты меня ненавидела.

— Во мне нет ненависти к тебе. Столько лет прошло.

— Значит, ты можешь меня простить?

Элен рассмеялась. Громко, почти истерично. Только мне показалось, что я слышу в этом смехе невыплаканные слезы. Захотелось уйти. Слишком уж личным стал этот разговор. Но сделать это и не выдать себя теперь уже невозможно. Поэтому приходится подслушивать дальше.

— Смешно, Мин, — отдышавшись сказала она. — Очень! Ты такой шутник.

— Я не шутил, когда спрашивал.

— Доминик, не ненавидеть — это не значит простить. Понимаешь?

— Да.

— Это хорошо.

— Элен, скажи, ты была с кем-нибудь после того, как ушла от меня?

— Ты имеешь в виду другого мужчину? Я правильно понимаю?

— Да.

— А если я скажу, что да? И даже, более того, скажу, что была счастлива.

— Ты и сейчас с ним?

— Нет.

— Почему?

— Он умер.

— Ты любила его?

— Любила. Всем сердцем. Так, как никогда не любила тебя. И, знаешь, я даже благодарна судьбе за то, что ты не заступился за меня в тот день. Если бы я не ушла от тебя, то никогда не встретила бы Андрея. Это была поздняя любовь. Мне было тогда тридцать девять. Я думала, что не создана для отношений и мне они не нужны. Но, как оказалось... все совсем не так.

— И что же?

— Я влюбилась. Безрассудно. Безнадежно. В мужчину, который был младше меня на восемь лет. Правда, его разница в возрасте совершенно не смущала. И я решила брать с него пример. Мы прожили вместе всего пять лет. Потом мой мир рухнул. Снова. Но время, что мы провели вместе, стоит всей жизни. И не за какие сокровища мира я не согласилась бы отдать даже один проведенный рядом с ним. Ты это хотел услышать, Доминик?

— Нет, конечно. До последнего тлела надежда о том, что ты все эти годы жалела о своем поступке. Потому, что мне было плохо без тебя. Но я рад, что ты была счастлива. Жаль только, что счастье принес тебе не я.

— Знаешь, Мин, — вдруг сказала Элен. — Я устала. Хочу отдохнуть. Выпить чая. И, вообще, прогулка по саду меня утомила.

— Прогулка или я?

— Скажем так… наш разговор по душам.

— Позволишь проводить тебя в дом?

— Конечно. Почему бы и нет?

Родители Лорда удалились и я, наконец, смогла выйти из своего импровизированного укрытия. Вот только делать этого мне не хотелось совершенно. Здесь тишина, покой. Птички поют. Вроде и красиво, но от этих звуков на душе только тоскливей становится. Хочется осесть на землю и просто плакать. От боли, обиды и разочарования. Мне было жаль эту сильную женщину. Ну, и себя, конечно. Сдерживало меня только одно — платье жалко. Оно мало того, что красивое, так еще и не мое. А портить чужую вещь не хотелось. Ведь после того, как я сяду на влажную траву, его не сможет спасти никто. Вряд ли здесь есть нормальные пятновыводители.