— И ты его любишь?
— Наверное.
— Как это «наверное»? Ты определись. Либо любишь, либо нет.
— Да, понимаешь, сложно все как-то. Антон… он хороший, добрый, ласковый. Мне с ним хорошо. Наедине. Но у него много друзей, которые целыми днями сидят у него дома. Мы вдвоем не остаемся почти никогда. А еще мне приходится готовить для него и его друзей и убирать.
— У твоего жениха нет денег на прислугу? — округлила глаза Ли, снова присаживаясь на постель.
— Да как-то не принято у нас домработницу нанимать, если женщина справляется.
— Так ты же даже не жена ему, а невеста. И он тебя заставлял на себя работать?
— Ну, не то, чтобы заставлял… просто так вышло.
— Нет, я не понимаю. Тебе разве не тяжело было?
— Тяжело. Но в моем мире это нормально.
— Странный мир. Но если тебе было тяжело, а ты все равно работу эту выполняла, значит, любишь его. Иначе, зачем делать то, чего не хочешь? Или ты собиралась замуж по расчету выйти?
— Нет, конечно! Хотя, Антон, конечно, завидный жених. Молодой, красивый, обеспеченный. Но я с ним не ради денег была. Он мне, правда, нравился.
— А в чем тогда дело?
— Мне еще один человек нравился.
— А ты ему? — глазки Лиины загорелись любопытством.
— А я ему нет, — со вздохом отвечаю я, стараясь не показать, что меня сей факт хоть немного задевает.
— Почему?
— Не знаю. Не судьба, наверное.
— А он тебе больше твоего жениха нравится?
— Да.
Ответ вырвался непроизвольно. И я, наверное, только сейчас поняла, что так оно и есть. Всегда, даже когда мы ссорились, меня тянуло к вредному оборотню. Я прощала ему все: насмешки, угрозы, оскорбления. Почему? Не знаю. Просто не могла по-другому. Как это странно. Стоит рассказать кому-то о своей проблеме, произнести вслух то, что мучило тебя несколько месяцев, все становится на места.
— Он меня спас. Глупо, правда? У него, таких как я — «барышень в беде» вагон и маленькая тележка. Немало, в общем. А я влюбилась. С первого взгляда, наверное. Как увидела его улыбку, так пропала. И думала, что я ему тоже понравилась. Потому что он был таким… милым, добрым.
— И что потом?
— Ничего. Он явно дал понять, что я его не интересую. А за мной начал ухаживать его лучший друг — Антон.
— Так может твой спаситель, увидев, что его друг в тебя влюбился, решил поступить благородно и не мешать ему?
— Не думаю, что это так.
— Почему? Мужчины… они иногда во имя дружбы совершают такие глупости. Вдруг и у вас так же и он на самом деле тебя тоже любит?
— Нет, — рассмеялась я. — Этого не может быть просто потому, что быть этого не может. И я его не люблю.
— Но ты же сама сказала...
— Влюбилась, а не люблю. Любить того, кто не может ответить тебе взаимностью слишком сложно. По крайней мере, для меня. А ведь он не сможет меня полюбить. Слишком близок ему Антон. Они ведь как братья. Да и не хочу я становиться причиной их ссоры. Ведь став соперниками нельзя остаться друзьями. Ладно, Ли, давай спать. У меня глаза слипаются. Да и поздно уже.
Девушка кивнула и скользнула под одеяло. Я же загасила свечу, стоящую на прикроватной тумбе и последовала ее примеру.
ГЛАВА 21
Утром нас подняли ни свет — ни зоря. Не знаю, как в действительности, а по моим внутренним часам было около шести. При условии же, что с Лииной мы заснули далеко за полночь, ранняя побудка прошла тяжело. Пока нас поили каким-то чаем, и кормили вчерашними булочками, холодным мясом и сыром лорд Николас объявил, что нам нужно поторопиться. Ведь свадьба герцогского наследника назначена на сегодня. И дамам надлежит уже сейчас нарядиться в красивые платья и причесаться, чтобы не тратить на это время по приезду. Ибо в противном случае они могут не успеть.
Баронесса по настоянию супруга одела меня в одно из своих платьев. Она лично все сундуки перерыла, чтобы его отыскать. Закрытое, строгого покроя и прелестного мышиного цвета. Не скрывая злорадства преподнесла его мне. Лиина заикнулась было, что не против отдать мне одно из своих. Но Клариссия отрезала:
— Твой отец велел ей одеть то, что решу я. А мне думается, что скромное одеяние нашу подопечную только украсит. Незачем привлекать ненужное внимание.
Наивная. Нет, иной раз поражаюсь этим блондинкам. Ведь явно же хотела гадость сделать. А получилось, что действительно облагодетельствовала. Мне не идет золотой, оранжевый, красный и все оттенки пастели. Зато темные тона — мое все. Серый просто обожаю. Да и строгие линии чудесно подчеркивают фигуру. Вот если бы действительно в одно их своих расшитых золотом одела, то я выглядела бы обыкновенным пугалом, а так… смотрелась не хуже госпожи баронессы.
Да у меня был образ «бедной сиротки». Но никто не мог сказать, что перед ним стоит забитая компаньонка высокородной особы. Простые вещи нужно еще уметь носить.
Барон удивился нестандартному ходу, но супругу все же, похвалил, признав, что одета я скромно, но со вкусом. Именно так, как он хотел. Баронессу перекосило. А мы с Лииной изо всех сил сдерживались, чтобы не засмеяться.
А потом дамы снова были усажены в карету, и мы тронулись в путь. Часа через два на горизонте начали появляться ветхие домики с черепичными крышами. Потом мы имели счастье наблюдать бесконечные пшеничные поля и луга, на которых паслись овцы и козы. В общем, обыкновенная пастораль. Ничего интересного. Я ведь барышня провинциальная, хоть и городская. И подобные картины в своей жизни наблюдала не раз и не два. У нас чтобы из одного города в другой попасть и не проехать мимо пары-тройки деревушек… нужно очень постараться.
Еще через пару часов мы въехали в город. Если честно, то меня не впечатлило. Нет, не дремучее средневековье, конечно. Ближе к центру стоят дома в три-четыре этажа. По улицам гуляют хорошо одетые люди. А вот окраины — сплошные трущобы. Не дома, а развалюхи. Да и жители их не похожи на счастливых горожан из веселых чешских сказок.
Ненавижу нищету. Мне бы должно быть все равно. Наверное. Многим людям, если они никогда не знали нужды все равно, как живут «за чертой». Они словно бы не видят того, что делает с людьми постоянная нехватка денег. Я такого не знала. И на собственном опыте даже в лихие девяностые моя семья жила вполне нормально. А меня, как единственного ребенка все же баловали. Нет, нельзя было сказать, что дочка Романовых каталась как сыр в масле, но, когда узнала о том, что у многих семей нет денег на фрукты, мясо и молоко, а их дети ходят в обносках, доставшихся от старших братьев, сестер и соседских ребят, пришла в шок. Потом поняла, что такова жизнь. Кому-то достается больше, кому-то меньше. И ничего с этим поделать нельзя. Но все равно... тяжело мне на это смотреть. Обратная сторона аристократического общества такова, что за красивыми платьями, светскими приемами и роскошью, с которой обставлены их дома, стоят сотни и тысячи представителей «угнетаемого рабочего класса».
Но это не мой мир. И, Слава Богу, в общем-то. Хотя и мой не многим лучше. Мне иногда жаль, что я не блондинка, что умею смотреть чуть дальше собственного уютного мирка. Было бы проще не видеть.
— О чем ты думаешь? — с поистине детской непосредственностью спросила Лиина.
— О жизни.
— Истинная леди должна размышлять лишь о благом и возвышенном, — вставила свои пять копеек Клариссия. — Тогда ее лицо останется умиротворенно-прекрасным. А ваши ужасные гримасы: нахмуренные брови и сморщенный лоб… способствуют появлению морщин.
Далее шла полуторачасовая лекция о том, какими должны быть поведении и помыслы юных девиц. Под аккомпанемент нудных наставлений нам дурехам малолетним в исполнении леди Клариссии мы и подъехали к храму. И когда уже собрались выходить Леди Элоиза сурово посмотрев на меня и впервые за весь сегодняшний день подала голос:
— Милочка, а вы умеете делать реверанс?
— Да. Балетный. Придворный изобразить также смогу, — отвечаю я спокойно, но видя недоверие в глазах пожилой дамы, поясняю. — Все довольно просто. Наклонить голову вниз, словно бы кивая и замирая. Придерживая подол платья, завести правую ногу за левую, опираясь на подъем стопы. Спина прямая. Опустится вниз в реверансе, сгибая колени так, чтобы они смотрели в стороны, а не вперед. И опускаться вниз до тех пор, пока правое колено почти не коснется земли. Оставаться в этом положении пару секунд. Затем нужно медленно вернуться в исходное положение. И лишь после этого поднять голову.
