Поднесла чашку к губам. Кофе остыл. Я перевела взгляд на время. Оказывается, сижу тут уже два часа… Надо собираться, прогуляюсь до места встречи пешком.

Наше время — время новых технологий. В домах важных персон уже даже стоят телефоны. А мне все сложнее привыкнуть к такому. Изобретений становится все больше. Механизмы заполняют нашу жизнь. Велосипеды. Поезда. Паровые двигатели. Электричество! Все это удивительно и увлекательно. Даже сейчас, когда работа на Отдел закончена, я все еще интересуюсь новейшими достижениями физики, математики, даже немного биологии и химии в память о брате. Впрочем, общественности доступно не так уж много, вот в Отделе с этим было проще. Если, конечно, есть доступ соответствующего уровня секретности.

Я шла по улице и разглядывала окружающие строения. Так сложно заметить изменения, если они происходят плавно. Вот к примеру здания. Десять лет назад все это было так похоже на то, что есть сейчас, но в то же время совсем другое. По стилю оформления, по внутреннему устройству. Архитектура не стоит на месте. И все же некоторые вещи не меняются. Например, извозчики. Так и норовят заехать колесом в лужу и обрызгать мое недавно выстиранное платье. Проще говоря, меняются технологии, но не люди.

Прямо рядом со мной остановилась повозка, отвлекая от размышлений.

— Вероника! — из повозки замахала рукой моя подруга Елена — Чего ты пешком идешь? Садись, доедем.

— Прогуляться решила, — я улыбнулась ей и направилась к повозке. — Смотри какая погода хорошая.

— Успеем еще сегодня нагуляться, — отмахнулась та и подвинулась, освобождая место рядом.

Когда я села, повозка тронулась, и Елена с улыбкой обратилась ко мне:

— На завтра все в силе? А то ты последние недели стала отлынивать от тенниса. Нехорошо, Вероника, — она шутливо погрозила пальцем.

Я любила теннис. Он позволял не терять форму. Отдел наложил свой отпечаток на всю мою жизнь, и я не мыслила ее себе без физических нагрузок. Но последние недели пустота в душе заставляла все чаще забываться, чаще сидеть часами, уставившись перед собой, тщетно ища хоть какие-то мысли в своей голове.

— Да, завтра я точно приду. Ох, Елена, какая у тебя шляпка сегодня!

Вообще-то мне было все равно, но я делала вид, что увлекаюсь шляпками, заодно это была та самая тема, на которую болтушка-Елена всегда легко и с удовольствием переключалась. Подруга зарделась от похвалы и воодушевленно защебетала о том, как она выбрала именно эту светлую розовую шляпку, как чудесно она подходит к золотистым волосам и узорам на ее таком же светло-розовом платье, как эта шляпка подошла бы мне, и прочую чушь. Я слушала ее, очень естественно улыбалась и даже что-то отвечала, несмотря на то, что на самом деле ничего не чувствовала. Елена отвлекала меня от пустоты в душе, и я радовалась этому. Да, в мирной жизни определенно полно преимуществ. Меня не пытаются убить на каждом шагу. У меня не отнимают близких. Я могу спокойно обустроить свой личный уголок, свой дом, свою жизнь…

— Приехали! — радостно воскликнула Елена.

Встретиться мы все должны были здесь, у входа в небольшой скверик. Собирались погулять, затем пройтись по магазинам. Может прикупить пару новых платьев. Свои деньги я тратить не собиралась из-за ситуации на работе у мужа, но составить компанию подругам была не прочь.

Светлана уже ждала нас. Оделась она, как обычно, в темно-зеленое платье, которое неплохо подходило к ее каштановым волосам. На встречу она пришла с дочерью. Машутке, как мы ее все называли, было всего пять лет, и она была миловидной и очень живой девочкой, так что мы ее просто обожали. Машутка была наряжена в светло-зеленое платьице, узкополую соломенную шляпку, как у матери, и держала тюльпан в руке. Девочка обожала цветы.

Сегодня вместе со Светланой стояла еще одна незнакомка — брюнетка в синем платье — и держала за руку мальчика лет семи, тоже темненького в самых обычных темных штанах, светлой рубашке и темной жилетке.

— Кто это? — на ухо спросила у меня Елена, когда повозка остановилась.

— Не знаю, — так же тихо ответила я ей.

— Светлана! — радостно защебетала Елена, выходя из экипажа. — Здравствуй!

— Добрый день, — с улыбкой поздоровалась я сразу с обеими дамами.

— Здравствуйте, — Светлана улыбнулась и указала ладонью на незнакомку. — А это Кристина Серова, мы познакомились на последнем приеме у моего мужа.

Она представила женщине нас, и, обменявшись любезностями, мы направились по магазинам. Что ж, похоже, в нашей компании теперь будет на одну даму больше, и я ничего не имела против.

Сегодня наш путь лежал через нитки и ленты. Елена хотела смастерить себе особый цветочек для шляпки и быстро взяла нашу новую знакомую в оборот. Они нашли много общего на почве рукоделия, поэтому так получилось, что мы разделились на две пары. Я стояла рядом со Светланой, которая держала за руки обоих детей, включая Григория, сына Кристины. А его мать и Елена активно обсуждали ленты, перед которыми стояли. Отличная возможность поговорить.

— Как у тебя дела с мужем? — негромко спросила я, решив зайти издалека.

Светлана погрустнела.

— Никаких изменений. Не думай об этом, Вероника, — она покосилась на общающихся девушек. — О, смотри-ка, а вон та лента и правда неплоха. Побудь с детьми, я тоже взгляну.

Да, видимо, дела совсем плохи. Кто знает, возможно, у нее и сейчас под платьем синяки. Как-то раз я помогала ей с выбором наряда и заметила их. Светлана этого очень стеснялась, да и боялась гнева мужа, поэтому Елене мы так ничего и не сказали. Что ж, в чем-то я ее понимала. Но иногда хотелось наплевать на все, проявить свои умения, обретенные в Отделе, и избить ее мужа, а лучше попросту убить, но я сдерживалась.

— Тетя Лазарева, — Машутка требовательно потянула меня за рукав, а затем протянула ладошку.

Ну да, действительно, я и забыла про них. Я взяла их за руки и окинула детей взглядом. Маше пять лет, а Григорию семь. Столько же было нам с братом, когда мы попали в Отдел…

Мы находились на втором этаже нашего родового поместья. Мы — Князевы Владислав и Вероника. Брат всегда проводил со мной много времени и очень любил меня. Вот и сейчас, поздним вечером, мы сидели в моей любимой комнате перед камином, и он читал мне книгу на ночь. Мы сидели в разных креслах, а на столике между нами стоял мой любимый яблочный сок. На мне уже была ночная сорочка, скоро наступит время ложиться спать. Мне нравилось слушать его чтение, всегда было так уютно и хорошо, что сон потом очень быстро приходил. Внезапно снизу раздался громкий хлопок. Я не поняла, что случилось, а вот Влад, бросив книгу на кресло и сказав мне сиди здесь, быстро выбежал из комнаты. Даже закладку не заложил, чему я удивилась. В моей пятилетней голове не укладывалось, что могло случиться что-то страшное, ведь мир интересен и так же добр, как мои родители и брат. Так что поведение Влада вызвало лишь любопытство, и я сползла с кровати. До выхода из комнаты дойти не успела. Влад ворвался внутрь и схватил меня за руку:

— Беги за мной, не отставай!

Он потащил меня по второму этажу к узкой лестнице для слуг, ведущей в кухню. Снизу раздавался какой-то треск и грохот, словно там ломались диваны и кресла.

— Что случилось?! — я все-таки забеспокоилась.

— Тише. И не смей реветь.

— И не собиралась! — обиделась я.

— Тише!

Он сердился, и я решила замолчать, чтобы не расстраивать брата. Влад втащил меня в кухню и попутно схватил со стола нож, а меня подтащил к погребу.

— Спрячешься тут и будешь сидеть тихо. Тебя не найдут. А потом я или родители вернемся за тобой. И сиди тихо, как мышка, что бы ты ни услышала, поняла?

Я кивнула. Он оттащил в сторону ящик, который прикрывал и без того не слишком заметный вход в погреб и схватился за тяжелую крышку в попытке открыть, но не успел. В комнату вошел мужчина и следом за ним, покачиваясь, еще один. Второй выглядел странно. Одет в лохмотья, цвет кожи какой-то серый, а глаза вместо радужек затянуты белесой пеленой, будто он слеп. Он стоял, слегка покачиваясь, и… не дышал. Словно передо мной был труп. Мертвец. Первый мужчина выглядел более пристойно, хотя оттенок его кожи тоже был бледноват. Увидев нас, он широко улыбнулся.