Де Фонтейн взглянул на Сильвера. Довольная улыбка озаряла усталое лицо капитана.

    - Как ты, Анри? Как рука?

    - Ничего. А ты?

    - Всё нормально. А ты ещё сомневался. Взгляни-ка на этого генерала! Вот кому сейчас несладко.

    Испанец на белом иноходце то бросался вперёд за наступающими пехотинцами, то отходил назад, то вдруг, будто вспомнив о чём-то, поворачивал коня к городу.

    - Интересно, о чём он думает? - усмехнулся Сильвер

    - Могу поспорить, сокровища получит Крис, - ответил де Фонтейн.

    - И спорить не собираюсь, - рассмеялся Сильвер. - ещё до захода солнца. Если не оплошает, конечно же.

    - Может, подкрепление ему выслать?

    - Не стоит. Сто пятьдесят человек хватит.

    - Ну ладно. Теперь я с тобой не спорю, Стю.

    - Погоди-ка... Что за шум? Словно прибой...

    Но не успели они обернуться, как сзади раздался отчаянный крик офицера.

    - Огонь!

    Будто морские волны, с тыла к лагерю приближалось стадо быков - не менее тысячи голов. Сзади них, громко щёлкая кнутами и отрывисто покрикивая, следовало человек пятьдесят погонщиков. От всей испанской конницы в лагере осталось не более полутора эскадронов, да и те почти рассеялась, остатки пехоты отступили к городу, поэтому быки оставались единственной силой, которая могла нанести пиратам какой-либо ущерб.

  Задние ряды отряда  Вольверстона поддержали арьергард огнём. Перепуганные животные метались по лагерю, сбивая с ног друг друга, зазевавшихся погонщиков, не успевших отступить всадников, пехотинцев и даже привыкших ко всему флибустьеров. Последним, однако, большей частью удавалось справиться с ними с помощью длинных острых ножей, тем более убитые быки сулили им хороший ужин.

    Через полчаса бой был закончен, не менее ста быков и ста лошадей стояли, привязанные к окружающим холм деревьям.

    Выстроив оставшихся пиратов, Сильвер, де Фонтейн и  Вольверстон обошли позиции, отыскивая убитых и раненых. В тот день удача была на их стороне. Среди убитых оказались в основном испанские кавалеристы.

  Городские укрепления отчётливо виднелись сквозь заросли близко. Оставив в арьергарде основные силы, небольшой отряд во главе с Сильвером и де Фонтейном пробирался через кустарник. У городских ворот пушками ощетинились баррикады. Сложенные из камней, досок и мешков, они, казалось, были оставлены в панике бежавшими защитниками крепости.

    - Avantе! - вполголоса распорядился де Фонтейн. Французы рванулись вперёд, но раздавшиеся из-за брустверов выстрелы тотчас же охладили их пыл. Отступив за невысокую каменную гряду, пираты залегли и принялись отстреливаться.

    - Картечью палят, канальи, - француз грубо выругался, но тут же, осекшись, замолчал.

    Сильвер молча взял на мушку мелькнувшего за укреплением испанца и спустил затвор мушкета. Тот упал ничком.

    - Выкурим! - крикнул капитан. - теперь уж точно доберёмся!

    Убеждённые примером убитого товарища, испанцы держались осторожнее, скрываясь за толстыми тюками. Пули, словно заколдованные, застревали в мешках.

    - Проклятье! - вновь не удержался де Фонтейн. - Что у них там? Порох?

    - Если бы порох! - огрызнулся Хэндс. - Белое что-то. Думай, капитан. Не возьмём мы их так.

    - Иди в обход, Валуа! Там, за кустами. Я отвлеку их.

    Через мгновение над лагерем взметнулось серебристое знамя с короной. Громкие звуки горнов возвестили испанцам о начале атаки. Со всех сторон началась беспорядочная пальба.

    - Сдавайтесь! - Сильвер метнулся вперёд. Следом ринулся Хэндс, а за ним - несколько самых отчаянных англичан. Но не успели испанцы открыть ответный огонь, как с левого фланга, из-за кустов, бросились в атаку французы. Вслед за ними подоспел и арьергард, а с запада уже доносились звуки выстрелов - отряд  Вольверстона прорывался к малым воротам. В сторону крепостным ворот со всех сторон бежали люди - грязные, в разорванных камзолах. Размахивая саблями и беспрестанно паля из подвешенных на поясе пистолетов, они выглядели столь угрожающе, что сопротивление испанцев вскоре было сломлено. На городских улицах пиратов встретила та же картина, но остановить ринувшихся прямо на пушки голодных людей было уже невозможно. Через два часа крепость была в полном распоряжении пиратов. Лишь президентский дворец неприступной цитаделью возвышался над городом, как символ непобедимости испанского господства в Новом Свете. Это был высокий замок в средневековом стиле с башнями, в которых виднелись узкие окна-бойницы. Из окон беспрестанно палили - последние защитники дворца тщетно пытались удержать его или, на худой конец, перебить как можно больше нападавших. Тем же пришлось держать оборону, укрывшись за одной из захваченных баррикад.

    - Изо всех окон стреляют, канальи, - привычно выругался де Фонтейн, но вдруг обомлел, увидев странные перемены в лице Сильвера. Тот был вдруг побледнел, уставившись на одну из башен.

    - Что с тобой, Стю?

    - Взгляни сюда, Валуа. Почему из этого окна никто не стреляет?

    - Какая разница? Не палят и ладно. Надо думать, как пробраться, а ты... Может, лучше отловим монахов, и пусть нам лестницы держат.

    - Нет, - твёрдо ответил Сильвер. - Нельзя так. Да и вообще что-то здесь не так, Валуа, с этим окном...

    - Нет там никого, и всё тут.

    - Хочешь сказать, что там нет живых? - в голосе Сильвера слышалась странная тревога.

    - Брось, Стю. Просто оно слишком узкое. Туда даже твоя рука не пролезет.

    - Ты прав, но... Не понимаю... Тот сон... Взгляни, кто-то взмахнул платком!

    Де Фонтейн поднял голову, но окно по-прежнему было безжизненным.

    - Никого не вижу, Стю. Тебе кажется. Голову пригни!

    Пронзительный свист раздался прямо над головой Сильвера. Пуля угодила в днище одной из лежавших на боку бочек, спрятанных среди мешков с мукой. Тонкая струйка серого порошка посыпалась вниз. Питер вытянул руку, насыпал в ладонь немного порошка и поднёс к лицу.

    - Порох... Эй, Валуа! Верёвка есть?

    - Держи.

    Обвязав несколько бочек верёвками, пираты столкнули их в сторону ворот. Огненная змейка, пробежав по земле, в считанные мгновения достигла дверей замка.

    Дворец содрогнулся. Пламя взметнулось ввысь, а взрыв оглушил даже привыкших ко всему пиратов. Неприступные мангровые ворота разлетелись в щепки, а пираты бросились в образовавшийся приём, и на бегу опрокидывая оглушённых защитников крепости. Взорам ворвавшихся в помещение флибустьеров предстали великолепные коридоры, богато украшенные шёлковой обивкой и обставленные резной мебелью.

    - Карреньо де Миранда, - задумчиво промолвил де Фонтейн, кивнув на висевшую на стене картину, изображавшую членов королевской фамилии.

    Вокруг царила разруха - роскошные кресла были перевёрнуты и превращены в импровизированные брустверы, скрывавшие продолжающих пальбу испанцев. Великолепный китайский шёлк, украшавший дворцовые стены, был безнадёжно испорчен следами пороха и картечи. Схватив за шиворот молодого парня, де Фонтейн сильно встряхнул его и приставил к виску пистолет.

    - Живо! Говори, где комнаты президента!

    - На втором этаже. По центральной лестнице, - пробормотал растерявшийся детина.

    Отшвырнув несчастного в сторону, француз кивнул Сильверу, и оба ринулись к парадной лестнице в сопровождении чуть более десятка пиратов. На пороге залы их встретил мощный великан. Сходство его с Хуаном Хосе было столь очевидно, что узнать его не представляло труда. Президент стоял в угрожающей позе, с саблей в одной руке и пистолетом - в другой. Увидев бегущих по коридору пиратов, он по-бычьи наклонил голову и шагнул вперёд, а лицо его налилось кровью.

    - Убью, собаки! - прорычал президент. Де Фонтейн бросился было в атаку, но Сильвер остановил его.