- А почему сова? - серьезно спрашивает Стайлз. - Ворон солиднее.

- Ворон - священная птица, - Питер пожимает плечами. - Как-то невежливо, на мой взгляд делать из нее чучело. Кофе будешь?

- А молоко есть?

Хейл кивает и Стилински удивленно хмыкает, направляясь за оборотнем на кухню.

- Я так понимаю, тебе молоко без кофе? - Хейл колдует над кофеваркой, пока Стилински рассматривает очередное полупустое помещение.

- Холодильник, кофеварка и тостер. Знаешь, эти предметы о тебе многое говорят, - подросток бесцеремонно лезет в холодильник, разглядывая пустые полки. - О, а молоко действительно есть. Знаешь, когда я спрашивал в прошлый раз, у тебя был такой вид, будто ты вообще не в курсе, что люди еще и едят. И оборотни, кстати, тоже. Наверстывал упущенное в интернете?

- Прекращай свой поток сарказма, - лениво рычит Хейл, протягивая Стайлзу высокий прозрачный стакан.

- А то ты меня съешь?

- О да, Красная Шапочка, - оборотень усмехается.

- Прикольно, - как-то невпопад отвечает Стайлз, наливая молоко в стакан и убирая пакет в холодильник. - Большой плохой волк слопает ни в чем не повинного подростка. Старо как мир.

- А нечего шляться по лесам среди ночи, - Питер ставит на стол блюдце с крекерами.

- Уже поздно об этом говорить, - Стайлз пожимает плечами, разглядывая крекеры. - Тем более, сам понимаешь - пирожки, бабушки, прочая нечисть. Вообще - сумасшедшая сказка, - обвиняюще произносит Стилински и смотрит на Хейла так, будто он лично виноват в том, что Шарль Перро и братья Гримм создали такую недостоверную адаптацию старых легенд. - Волк же ее не съел, а укусил?

- А потом пришли охотники и всех порешили, - Питер пожимает плечами, глядя в потолок. - Я не знаю. У этой сказки много вариаций - в тирольской версии нет ни охотников, ни дровосеков, - Питер наклоняет голову к плечу, удовлетворенный живым интересом, читающимся на лице Стайлза. - Волк убивает бабушку, кормит ею внучку, убивает кошку и, в конце-концов, съедает девочку.

- Ну прям маньяк-разрушитель, - зачаровано произносит подросток. - И никакой надежды на спасение?

- Средневековье не предполагает хэппи-эндов, Стайлз.

- Круто, - безапелляционно произносит Стилински. - Ты должен рассказать мне еще что-нибудь.

- Как-нибудь потом, - Питер задумчиво смотрит на кофейную гущу.

- Хорошо, - улыбается Стилински, придвигая свой стул ближе к оборотню - Питер с облегчением думает, что ламинат все равно нужно было менять, тем более теперь, когда Стилински наверняка пропахал в нем борозды. - Расскажешь как-нибудь потом. Тем более, что на самом деле все было совсем по-другому… Волк укусил девочку, она стала супер-крутым мега-оборотнем, порешила всю деревню и все окрестные стаи, стала альфой и отправилась терроризировать европейские леса в обнимку со своим волком. А красный цвет - это отсылка к глазам альф.

Питер замирает, так и не сумев поставить чашку на стол.

- Моя очередь сказать тебе, что ты явно нездоров, Стайлз.

Стилински явно собирается как-то прокомментировать это заявление, но звонкое треньканье мобильника отвлекает его, вызывая на лице подростка хмурое недоумение - он перебрасывается парой слов с отцом и виновато смотрит на Питера, разводя руками.

- Пора идти, я зачем-то отцу понадобился…

- Иди, - кивает оборотень, с любопытством разглядывая мальчишку. Стайлз не двигается с места, по-прежнему сидя на табурете.

- Ты же знаешь, чего я хочу? - тихо произносит Стилински, избегая встречаться глазами с мужчиной.

- Ты хочешь, чтобы через три ночи я пришел к тебе, - равнодушно произносит Хейл. - Мне не кажется здравой идея ставить подобные эксперименты в полнолуние.

- При чем здесь эксперименты, Питер? - Стилински расстроенно вздыхает. - Не эксперимент, нет. Ты думаешь, я ничего не понимаю, только это ни разу не так. Потому что я сообразительный. И…

- Если я приду, - Хейл встает со стула и наклоняется к подростку, жестко обхватывая пальцами его подбородок и заставляя подняться и немного запрокинуть голову. Питер продолжает шептать прямо в приоткрытые манящие губы, - то я причиню тебе боль. Много боли, мальчик. Потому что ты слабый, хрупкий и это легко будет сделать. - Хейл выпускает когти, легко проводя ими по коже под ребрами.

Стайлз медленно моргает, облизывая губы, еле дышит, даже не пытаясь отстраниться. Питер глухо рычит, почти чувствуя прикосновение языка, скользящего по губам Стайлза.

- Будет слишком легко причинить тебе боль, которую ты выдержать не сможешь, - Хейл, не сдержавшись, проводит языком по нижней губе мальчишки. - И слишком сложно удержаться от этого.

- Но…

- Никаких “но”, Стайлз.

- Я же смогу тебя остановить… - длиннопалая ладонь, беспокойной птицей взметнувшись вверх, оседает на плече мужчины.

- Навряд ли.

- Я буду послушным… - Стайлз мнется, подбирая слово, и нехотя выговаривает, - покорным.

- Этого мало, Стилински. Так безопаснее.

- А в ящике… цепь? - Стайлз делает маленький шажок вперед, обустраивая ладонь на загривке оборотня и с беспокойством вглядываясь в светлые глаза.

Он неохотно кивает.

- Знаешь, когда мне пришлось приковывать Скотта к батарее, я подумал, что сама по себе цепь - вещь ненадежная. Чем больше я о вас узнавал, тем чаще думал, что навряд ли оборотни полагаются только на прочность цепей… Должен быть еще какой-то болевой… сдерживающий фактор. Я прав?

Хейл молчит, почти прикрыв глаза, из-под ресниц разглядывая мальчишку.

- Ты уже забыл, что тебе звонил отец, а, Стайлз? Иди. И не беспокой меня.

- Ладно.

- Я серьезно, - Хейл раздраженно качает головой. - Ты можешь меня послушаться?

- Могу, Питер. Я все понял, правда. И я не заявлюсь к тебе в полнолуние, обещаю. Но потом, утром, приду, ясно тебе?

- Утром ты придешь в школу, - фыркает оборотень.

- Точно, - Стилински внезапно округляет глаза. - Не юридическое у тебя образование, а педагогическое, ты, светило американской педагогики!

- Господи, нет, - Питер мученически вздыхает.

- Ну, снова не угадал, подумаешь… Кстати, у меня есть красная толстовка с капюшоном… Но я совсем не хочу, чтоб меня кусали волки…

- Вот поэтому и не стоит выходить из дома в полнолуние, - Питер чуть-чуть улыбается.

Стайлз качает головой.

- Это все сказки. Я-то знаю, что волки приходят через окно.

========== Связь ==========

В начале девятого, когда на город начинают опускаться сумерки, Питер открывает кованый ящик, привлекший внимание Стайлза, и медленно раскладывает на застеленной тяжелым покрывалом кровати его содержимое. Несколько тяжелых прочных цепей, пара грубых широких наручников и тяжелый мощный ошейник. Неприятно было просить племянника о помощи, но в одиночку с этим набором справиться будет сложно.

Дерек молчит, прекрасно осознавая, что любое неверное слово может вылиться в полноценную бойню.

- Утром отпущу волчат и приду к тебе, хорошо?

- Да, нормально. - Старший оборотень неуверенно смотрит на груду металла. - У меня всегда было неплохо с самоконтролем, знаешь. И мне никогда не приходилось… прибегать к подобным средствам контроля. Во всяком случае, не в таком объеме.

Дерек не знает, что ему ответить, поэтому снова отворачивается к стене, разглядывая вкрученные в нее металлические кольца. Хмыкает.

Питер, проследив за направлением взгляда, поясняет:

- Не уверен, но, кажется, у рабочих было два варианта: или я собираюсь держать в квартире свору гризли, или у меня какие-то нестандартные сексуальные предпочтения.

- Ну, в чем-то они были недалеки от истины, - неловко пытается улыбнуться альфа. - Уверен? Может, лучше вместе со стаей?

- Ты правда думаешь, что это предел мечтаний - оказаться в таком состоянии вместе со стаей неуравновешенных, недисциплинированных волчат? Дерек, не глупи.

Альфа пожимает плечами.

- Не уверен, что это тоже хороший вариант, - Дерек наблюдает за тем, как Питер опускает жалюзи на окнах. - Одиночество - плохой компаньон.