«Ну да, я помню эту историю… — подумал Марк… — И впрямь решил бежать, идиот… и не один, с некой прелестницей… лицо у нее было в оправе рыжих волос, а глаза мерцали темным блеском… он пустился в бега и в блуд… и умер, измученный напрасным вожделением…
И кому он достался?.. небу или аду?..
Оставшись в одиночестве, дева сменила облик, стала нимфой… днем она сидела на камне и чахла бедная и бледная, а ночью звала смерть, кричала: смерть, где твое жало…
Эхо повторяло ее крики, смешивая боль с блаженством…
Что это со мной?.. пишу вкось и вкривь… рука дрожит…
Опять этот странный подземный гул… ад рычит как свора собак…
Откуда этот дым и смрад?.. где-то что-то горит или тлеет…
Где бы сесть, сил нет стоять и ждать… дряхлею… загляну-ка я в беседку…
Кто эта женщина?.. лежит, простерлась… жива ли?.. или уснула навек?..
Эй, очнись!.. или ты уже на небесах?.. смерть открыла тебе дверь туда бесшумно, как всегда…
Увы, вернуть тебя оттуда я не властен… да и никто не властен, даже бог…
А она красива…
Веки у нее дрогнули… или показалась?..
Нет, не показалось… глаза она открыла… в глазах страх и боль… очнулась, но нечем мне ее ободрить… я не бог…
Напрасно я потревожил твой сон… спи…
Кого она мне напоминает?.. неужели это Рая?.. боюсь поверить… просто копия Раи…
Говорят, у нее было шесть или семь мужей, но она осталась невинной… не буду спорить, знаю, что в любовных тонкостях все женщины искушены с рожденья…
Что делает прелестница?.. спит… усыпил ее шум моря…
Веки ее дрожат, что-то ей снится… наверное, кто-то вошел в ее сон… старик или юноша?.. вошел и ужаснулся… для рассудка в снах этой женщины нет места…
Сон что-то рисует ей, какие-то картины…
Она уже не женщина, она дева… вдруг она вздрогнула, привстала, озирается, кого ищет глазами, ломает руки… смерть зовет… но зов ее тонет в гуле прибоя, исполняющего какую-то фугу… или реквием…
Дева снова опустилась на скамью, легла… лежит, ни живая, ни мертвая… однако губы ее шевелятся… что-то она шепчет, сопровождая слова вздохами… кажется, пришла в себя, привстала, ощупывает ложе…
Наверное, кто-то ласкал ее во сне, творил блаженство… ага, увидела меня, смотрит, думает, кто я, и что я пишу?..
По всей видимости, ее отвлекают картины сна…
Тонкой рукой дева тронула губы, что-то прошептала…
Опять она одна, наедине с тоской и страхами…»
Воцарилась гробовая тишина…
Марк склонился, попытался помочь женщине встать, надо сказать, неумело…
«Мне лучше в петлю, а не в объятья…» — подумала женщина, кутаясь в складки мантии…
С минуту она лежала без движения, простершись, потом все же привстала, заговорила о рукописи некой поэмы…
Мэр ее сочинил… примадонна восхваляла его опусы, хотя и с преувеличениями… ей нравилась его пылкость, правда, иногда она производила впечатление сердечного припадка… ей казалось, что он мог погибнуть от воодушевления и страстности…
В поэме мэр объяснялся в любви к женщине, которую обвиняли в убийстве мужа, он был старше ее почти на 30 лет… в воображении она пыталась отрубить ему голову, но бесы окружали голову старика ложными головами, чтобы она ошиблась…
Говорят, для написания этой поэмы мэр завербовал Бенедикта…
Бенедикт был человеком кротким и согласился… мэр запер его в замке с примадонной…
Любовь к примадонне лишила Бенедикта разума… такое бывает с людьми, когда они занимаются писательством…
Писал он довольно долго… поэма удалась… примадонна одобрила ее… мэр просиял и раскраснелся от радости… и обещал продолжение, которое касалось рождения ребенка, мимолетно посетившего здешний мир… имя для бога он получил уже после смерти…
Свое авторство Бенедикт утаил из скромности, хотя имел воинственный характер и известную отвагу…
Мэр отблагодарил Бенедикта нечаянными радостями и предвкушением многих других перемен к лучшему… он предложил Бенедикту свое покровительство, отчасти, чтобы унизить его…
* * *
Смеркалось…
У афишной тумбы девочка 13 лет играла на скрипке… фальшивила…
Порыв ветра, протяжно взвыв, растрепал ее волосы, взметнул платье, как крылья, готовившие взмах… они приказа ждали, не дождались и опали…
Ветер смолк, затих…
Капля дождя упала на лицо Марка… отрезвила…
Марк и женщина в мантии глянули друг на друга…
— Что вы сказали?..
— Не помню что… спросил что-то наугад… простите, позвольте вам помочь… нет, не словами… слова бессильны, блеклы, нищи… дайте мне вашу руку, я сосчитаю пульс…
— Вы доктор?..
— Где вы живете?..
— А вы?..
— Пульс у вас ужасный…
— Ах, оставьте…
— О да, разумно… как же я посмею вам перечить… однако я могу помочь вам встать, подставив шею… вы так нежны, изящны…
— А вы такой тощий… и хромаете… я сама… для вас я непосильный груз…
— О нет…
— О да… что с вами?..
— Не знаю… слабость, головокруженье… пожалуй, я прилягу… я вижу, вас объяла жуть… не пугайтесь, такое со мной иногда случается и ваша помощь мне не повредит… разбудите меня, если я вдруг засну… ночью я не сплю, а днем проваливаюсь в дремоту, как в яму… книгу положите рядом со мной… вы смеетесь?.. что вас рассмешило?.. мое предложение?.. хотите стать моей женой?.. впрочем, нет, не надо… начнутся пересуды, а мне лучше оставаться в тени… я все еще под следствием…
— Вы больны… вас всего трясет…
— Это озноб… пройдет…
«Кто он?.. кто мне его послал?.. похож на Бенедикта… или это только образ, тень его?.. бог мне его послал, сущий везде… плотью облек его невидимую жизнь… сердце трепещет, колотится, но я креплюсь… зубы стиснула, своей тоски, унынья не выдаю…
Опять этот хриплый подземный гул, похож на лай своры собак… и дождь заморосил…
— Вы кто?.. — спросил Марк…
— А вы кто?..
— Я никто… одно время пела в хоре…
«Жив ли Бенедикт?.. он пытался стать богом, лучше бы оставался простым смертным человеком… на небе те же беды, что и здесь…
Смутно помню, что произошло… помню жуткий скрежет… бог меня спас, сумел извлечь из зыби волн…
Помню, как тучи кружили, гремели, делались багровы…
Бенедикт ввел меня в свои чертоги под нависшей скалой…
Он говорил, я слушала, послушно, кротко… начал он от Тьмы и Хаоса… Хаос родил свет, оплодотворивший Тьму… появились отец и мать… за ними по пятам шли дети, рожденные от них один за другим…
Шли они молча…
Вдруг заговорила одна из женщин, отважилась, пожаловалась матери на отца, та ответить не могла, почему и заплакала навзрыд… с тех пор мы и плачем…
Помню, я вышла из пещеры в слезах…
Был вечер, на море царил штиль… вокруг покой и радость, но меня томила грусть… я шла вдоль берега и пела плач, когда меня окликнул морской капитан… он просил любви, а не унылых, скорбных нот…
— Что там за шум?..
— Кажется, явилась примадонна… и не одна, со свитой… толпа ее приветствует…
— Боже, это же Бенедикт… и он в ее свите… совсем старик… — сказала женщина в мантии…
Глаза женщины в мантии распахнулись широко… что-то в них мелькнуло…
Марк не успел рассмотреть, что…
2
Появление на площади у руин театра примадонны со свитой толпа встретила громко и радостно…
Бенедикт глянул на толпу… щеки его зарделись, в висках застучало…
«Что я здесь делаю?.. ну, не безумен ли я!..
Они ждут слов… удивительно, но факт… они, имеющие в себе сладость добродетелей, пришли не к богу, а к раздражающему бога… не к благоухающему, а к зловонному…
Что я могу им сказать?.. возомнил себя богом для людей, которые не рассуждают и не выбирают, а просто существуют по мере сил и возможностей…
Нет, я не уйду, буду говорить, пока не пойму, что говорю…
Не избежал я всех козней врага, допустил до себя плотские удовольствия… что еще?.. был беспечен, не всегда трезв, предавался сну без меры… во сне подвергался искушениям… со стыдом и смущением думаю об этом…
