Annotation
Уважаемые читатели, искренне надеемся, что книга «История одного безумия» Юрий Александровича Трещева окажется не похожей ни на одну из уже прочитанных Вами в данном жанре. По мере приближения к апофеозу невольно замирает дух и в последствии чувствуется желание к последующему многократному чтению. Замечательно то, что параллельно с сюжетом встречаются ноты сатиры, которые сгущают изображение порой даже до нелепости, и доводят образ до крайности. Удивительно, что автор не делает никаких выводов, он радуется и огорчается, веселится и грустит, загорается и остывает вместе со своими героями. Удачно выбранное время событий помогло автору углубиться в проблематику и поднять ряд жизненно важных вопросов над которыми стоит задуматься. Автор искусно наполняет текст деталями, используя в том числе описание быта, но благодаря отсутствию тяжеловесных описаний произведение читается на одном выдохе. Все образы и элементы столь филигранно вписаны в сюжет, что до последней страницы «видишь» происходящее своими глазами. Через виденье главного героя окружающий мир в воображении читающего вырисовывается ярко, красочно и невероятно красиво. В романе успешно осуществлена попытка связать события внешние с событиями внутренними, которые происходят внутри героев. Это настоящее явление в литературе, которое не любишь, а восхищаешься всем естеством, оно не нравится, а приводит в неописуемый восторг. Кто способен читать между строк, может уловить, что важное в своем непосредственном проявлении становится собственной противоположностью. «Историю одного безумия» Юрий Александрович Трещев читать можно с восхищением, можно с негодованием, но невозможно с равнодушием.
Юрий Трещев
1
2
3
4
ПОСЛЕСЛОВИЕ к истории одного безумия
Юрий Трещев
История одного безумия
«Каждый человек играет в этой жизни некую роль, но многие даже не подозревают об этом…»
1
В пятницу после полудня на город опустилась тьма… жители собрались на площади у руин театра… ждали конца света, обменивались мнениями:
— Исполняются мрачные предсказания примадонны…
— Или этого беса, хромого на обе ноги, который возомнил себя богом…
— Так он жив?..
— О ком вы говорите?..
— О Кириллове…
— Говорят, он вел двойную жизнь…
— Ну да… боролся со злом, но на самом деле служит еще большему злу…
— Чего только люди не говорят… говорят даже, что он играл роль приведения в замке примадонны…
— Ну, это вряд ли… он поэт, гений, сочинял гимны ночи, украшенной фиалками и осокой, потом стал писать плачи для примадонны… когда-то она блистала на сцене… была великой… увы, замок превратился в руины… и сад заглох… там безлюдно, но романтично… внизу море, рифы…
— Однако, что нас ждет?..
— Не хочу строить догадок… это все равно, что лгать…
— Народ все стерпит…
— Ну да… народ терпит и всему верит, каждому зловещему крику…
— Вы раздражены…
— Вовсе нет… просто я хочу понять, что происходит?..
— Бог раскаялся в том, что создал и явил нам зрелище…
— Перевернет страницу, тем все и кончится…
— Что вы все там высматриваете?.. нет там бога… небо пусто…
— Опять вы… дайте ему договорить…
— Не в толпе рождаются истины…
— Да вы философ…
— Я портной… а вы, наверное, писатель… и что-то знаете о Бенедикте Кириллове…
— В его истории много неправдоподобного… известность у него сомнительная, пожалуй, и скандальная… первый свой плач он написал на смерть жены… ее звали Ада… голос у нее был как у сирены… увы, она погибла… паром налетел на рифы, перевернулся и затонул… Бенедикт тяжело переживал эту трагедию…
— Я слышал, что у него в голове не все в порядке…
— Одно время он лечился в желтом доме на песчаном берегу… и вдруг исчез…
— Наверное, как и его дядя, проповедует бесам в аду…
— Нет никакого ада…
— Откуда вы знаете?..
— Я читал его замогильные записки… Христос упразднил ад и сам облекся в нетление… не осталось там никого, кроме тьмы… ад сделался опустошенным и призрачным…
— И сам он сделался призраком…
— Я смотрю, вы беспощадны к Кириллову…
— Говорят, это он предсказал конец света, и, как я полагаю, ошибочно… он предсказал его на 19 августа этого года, но, увы, сам преставился… примадонна любила его, почти год она пребывала в трауре, лишилась сил, голоса, чувств…
— Говорят, он нравился ей еще в детстве…
— Ну да, он воспитывал ее как племянницу, готовил для сцены…
— Она была очаровательна… я охотно навещал ее…
— Ну да, как только вам что-нибудь понадобится, вы тут как тут…
— Это неправда… она сама просила приходить, а я в своем склепе задыхался… ее замок высился и сиял вдали… я не уверен, но, может быть, она любила меня…
— Боюсь, что эту радость у вас отнимут меня… к ней никого не допускают, кроме какого-то писателя из провинции… он пишет ее мемуары… теперь это модно…
— Мне кажется, я видел вас у нее… не вы ли тот художник, визиты которого показались подозрительными писателю…
— Ну да… он высказал предположение, что я шпион мэра…
— А кто вы на самом деле?..
— Он художник… от слова худо и нужник…
— Как вы можете такое говорить?..
— А что такого я сказал?..
— Вы раздражаете меня…
— Ваш спор становится слишком шумным…
— Что бы тут не говорили, я с уверенностью могу утверждать, что Кириллов жив и счастлив…
— И лишь весьма немногие сознают это…
— Что именно?..
— Что смерть всего лишь переселение из одного места в другое…
— Это неправда…
— А вы знаете правду?..
— Правду знает только бог…
— Она и нужна только богу…
— И все же, что с нами будет?..
— Свершится суд над всей вечностью… потом нас окружит тьма…
— Она нас уже окружила…
— О чем вы говорите?..
— О конце света…
— НЕ каркайте…
— Пусть говорит… одни морят себя голодом, друг друга измеряют, а другие пытаются нас растрогать, наполняют грудь вздохами, а глаза слезами… куда же вы?..
— Пойду, пройдусь… ночь сияет звездами… возможно, это наша последняя ночь и мне хочется провести ее не вздыхающим…
Незнакомец спустился вниз по лестнице к воде, и исчез в мерцающей зыби…
— Сумасшедший…
— Счастливый…
— Ну да, зачем в эту тихую ночь видеть мертвецов в ризах…
— Однако тишина жуткая…
— Это он… я узнал его… я был на еврейском кладбище, когда это случилось, и увидел издали, как из могилы вышли трое, из которых двое поддерживали под руки третьего…
Внезапно послышался подземный гул, напоминающий рычание своры собак…
Странный и страшный гул повторился еще раз, и еще…
Снова воцарилась жуткая тишина…
— Что это было?..
— Ад проснулся… но продолжайте…
— Они спустились по лестнице к морю, вошли в воду по колена, по грудь и скрылись с головой…
— Среди них была женщина?..
— Да… такая тонкая, грациозная…
— Это была примадонна… ее не возможно не узнать…
— А кто был второй?..
— Не знаю, кто был второй, но вели они под руки Кириллова…
— Так он же умер?..
— Говорят, он стал вечным жидом, тело его дошло только до гроба…
— Что он такое говорит?..
— Пусть говорит…
— Смерть увидела его и устрашилась, подумала: «Не он ли тот, который должен прийти…» — и в ужасе бежала…
— Однако, вы говорите, но не заговаривайтесь…
— О Кириллове только такое и говорят, что он не только человек… да и все мы… в нас есть некое божье совершенство… и в смерть мы нисходим, как бы уснув для жизни… я думаю, смерть нужна для исправления, а не для возмездия…
