Но как же умудрялись средневековые купцы вести торговлю рогами несуществующего животного? Где добывали они свой товар?

В продажу поступало два сорта рогов единорога: высший сорт — «уникорнум верум» («истинный единорогов рог») и сорт пониже — «уникорнум фальзум» («поддельный уникорн»).

Теперь установлено, что поставщиками уникорна высшего сорта были мамонты..

Первыми Мамонтову кость стали добывать китайцы. Более двух тысяч лет назад они снаряжали большие караваны на север Сибири и вывозили оттуда драгоценные «рога» гигантского крота «тин-щу»[8]. Об эдюм сообщают старые китайские хроники и древнегреческий натуралист Теофраст.

В X столетии экспортным центром мирового значения по вывозу мамонтовых бивней стал Болгар Великий — город на Волге, столица царства волжских болгар (находился он приблизительно там, где расположена сейчас Казань). На рынках Болгара арабские купцы закупали Мамонтовы бивни и перепродавали купцам, приехавшим из Европы. А там «рога» крота-великана шли в продажу под названием «уникорнум верум», то есть уникорна высшей марки.

Но как ни огромны были ископаемые запасы мамонтовых бивней, спрос на уникорн оказался так велик, что торговцы не смогли удовлетворить его. Пришлось прибегнуть к помощи заменителей: «уникорнум фальзум» поставляло животное, не имеющее никакого отношения не только к однорогим или двурогим существам, но и вообще к сухопутной фауне.

Далеко на севере, в полярных морях водятся киты-нарвалы. У взрослых нарвалов всего только один зуб. Но зато какой зуб! Витой, как мавританская колонна, длинный и острый, как рапира. Он торчит из верхней челюсти самца наподобие остро отточенной пики и нередко достигает в длину трех метров.

Самцам-нарвалам этот зуб служит оружием. Бивень нарвала и выдавали ловкие купцы Западной Европы за рог единорога. Нарвалов бивень, очевидно, весьма часто заменял «истинный уникорн», так как почти на всех средневековых рисунках и скульптурах единорог (большей частью это однорогая лошадь) изображен с рогом нарвала на лбу.

Такой единорог позднее получил название геральдического. В Западной Европе зуб нарвала ценился баснословно дорого.

В 1611 году английский корабль привез «уникорнум фальзум» в Константинополь. Здесь предлагали за него две тысячи фунтов стерлингов. Однако владелец решил, что это слишком дешево, и отправился со своим товаром в Москву, но в Москве и такой цены не дали.

«Рыбий зуб» наши предки употребляли главным образом для поделок. Материал этот очень плотный и крепкий, никогда не желтеет. Делали из него ларцы, табакерки, рукоятки для сабель, мебель.

…В 1900 году мир ученых облетело сенсационное известие: наконец-то в природе найден настоящий единорог!

В Сибири, в древних слоях земли, откопали остатки огромного однорогого существа. Его назвали эласмотериум. Огромный, куда больше слона, с рогом, возвышающимся над серединой лба, как у легендарного зверя, а не на конце морды, как у носорога.

Эласмотерий — родной брат колоссальных безрогих носорогов — балухитерия и индрикотерия. Небольшие стада этих животных миллионы лет назад бродили по равнинам теперешнего Казахстана. Здесь росли в ту пору густые тенистые леса. Болотистые озера чередовались с густым кустарником и зелеными лугами. Развесистые грабы, буки и могучие секвойи давали приют гигантам. Животные эти, подобно жирафам, питались листьями деревьев, до которых легко могли дотянуться благодаря своему огромному росту.

Балхитерий, обитавший в Монголии и Индии, был рекордсменом — великаном среди всех зверей, когда-либо обитавших на суше: 5 метров 30 сантиметров — таков рост этого колосса! Под его брюхом, как под аркой, мог бы пройти строй солдат по шесть человек в ряд.

Безрогие носороги вымерли десятки миллионов лет назад. Однако возможно, что их однорогий сибирский родственник — так полагают некоторые ученые — дожил до появления человека и был истреблен первобытными охотниками. Древние тунгусские песни хранят воспоминание о давно прошедших временах, когда в их стране жил ужасный черный бык-единорог. Он был так огромен, что для перевозки одного только его рога требовались целые сани.

Итак, палеонтология познакомила нас еще с одним кандидатом в единороги. Впрочем, у этой теории много противников. Большинство ученых считают маловероятным, чтобы эласмотерий дожил до появления на земле человека.

Вернее, что предания тунгусских охотников о «черном однорогом быке» основаны на находках ископаемых костей эласмотерия. Дополнив недостающее воображением, народная фантазия произвела по этим остаткам «реконструкцию» доисторического единорога.

Итак, носорог, тур, нарвал, эласмотерий… Все эти животные оказались прообразом популярнейшего из четвероногих героев христианских легенд и арабских сказок.

Натуралисты разных стран старательно искали в лесах новооткрытых земель таинственного зверя, но тщетно: единорог в природе найден не был.

В. Ленцев

АЛХИМИК

Шутка

Рисуики В. Вакидина

Все началось с пустяка. Шурка Журавлев получил пятерку по химии.

В тот день у нас были лабораторные занятия. Все мы что-то смешивали, засыпали, отсчитывали капли. У Шурки это вышло лучше всех. Когда он показал пробирку учительнице, Анна Павловна посмотрела и сказала:

— Садитесь, Журавлев. Пять.

Вообще-то учителя такими отметками его не баловали. Даже по поведению, прежде чем поставить ему «пять», классный руководитель задумывался. А тут…

Лучше б она этого не делала!

Шурка загорелся. В магазинах наглядных пособий, химтоваров и в аптеках его теперь знали все продавцы. Он «арендовал» у родителей сарайчик, натаскал туда химикаты, пробирки, колбы, разные трубки и спиртовку.

Журавлев приступил к опытам. Первым делом сдох кот Мурзик. Шурку это не смутило. Он знал, что наука требует жертв, и считал, что Мурзику выпала честь. Правда, хозяйка кота грозилась разнести «эту чертову мельницу», так она называла Шуркину лабораторию. Тогда он раздобыл где-то свирепого на вид пса и поставил будку у самых дверей сарая. Не знаю, как раньше звали эту собаку. У Шурки она получила кличку Азот. А его самого у нас в классе прозвали «Алхимиком».

Что он делал, мы не знали. В сарайчик он никого не пускал. Иногда оттуда вырывались клубы едкого дыма или раздавались хлопки, похожие на взрывы. Тогда Шурка выскакивал на двор, долго откашливался и снова исчезал в сарае.

Подойти и заглянуть в щели мы не могли — мешал преданный Шурке Азот.

И вдруг этот верный «страж» начал менять цвет шерсти. Из грязно-белого он сначала превратился в рыжего, а потом в золотого пса. Раз мы слышали, как Шурка разговаривал с собакой:

— Ну, теперь ты сдохнешь. Наверняка сдохнешь!

Но Азот пренебрег Шуркиным предсказанием и, весело виляя хвостом, выскочил во двор.

В этот момент мимо наших ворот проходил толстяк в белом.

Он увидел собаку и остолбенел.

Пес зарычал.

— Азот, нейтрализуйся! — приказал Шурка.

— Ваша? — спросил толстяк.

— Моя.

— Продайте.

— Не-е-ет.

— Я дам за нее тридцать рублей.

— Нет.

— Хорошо, я вижу, вы знаете ей цену. Пятьдесят?.. Семьдесят?.. Сто?..

— Нет.

— Но, слушай, паренек, за эти деньги я могу купить собаку с медалями.

— Купите. А я пса не продаю. И потом он, наверно, скоро умрет…