Траян Марк Ульпий (53 — 117), римский император с 28.01.98. Родился в аристократической семье. Командовал в Испании легионом. Стал первым римским императором — выходцем из провинции. Подчинил даков, построил первый постоянный мост через Дунай. Присоединил Армению и Месопотамию, в своих устремлениях дошёл до Персидского залива. В правление Траяна в империи велось активное строительство, были значительно укреплены границы, основаны новые колонии.
Ульфила (311 — 383), готский епископ. По некоторым данным происходил из Каппадокии. Знал готский, латинский и греческий языки. В конце 30-х гг. был направлен с проповедью христианства к придунайским готам. Изобретатель готской азбуки; осуществил перевод Библии на готский язык.
Феодосий I Флавий (347 — 395), римский император с 379 г. Сын полководца армии Валентиниана I. Сторонник единства империи, поддерживал ортодоксальную христианскую церковь. Преследовал приверженцев язычества. Перед смертью разделил империю между сыновьями Аркадием и Гонорием.
Фридерих, сын Теодориха I, прославился как талантливый военачальник, в 454 г. осуществил завоевание ряда районов Испании.
Фукидид (460 — 396 до н. э.), афинский историк, владелец золотых приисков во Фракии. Принимал участие в Пелопоннесской войне, события которой описаны им в его знаменитой «Истории».
Эйрих, сын Теодориха I, король вестготов в 466—484 гг. В его правление готы захватили большую часть Испании и Галлии, заключили договор с Римом о признании королевства на этих землях.
Ювенал Децим Юний (ок. 60 — после 127), римский поэт, автор 16 сатир в пяти книгах, в которых обличал пороки своего времени. В средние века был одним из самых читаемых авторов. Его перу принадлежит известная фраза «В здоровом теле здоровый дух».
Юлиан Отступник (332 — 363), римский император с 361 г. Племянник Константина Великого. Получил хорошее образование, как классическое, так и в достаточной степени христианское. Друг и ученик известного антиохийского ритора Либания. Пытался вернуть к жизни (в реформированном виде) некоторые институты античного общества. Погиб во время похода против персов. Автор писем и ряда полемических произведений.
Юлий Цезарь Гай (100 — 44 до н. э.), римский политический деятель и полководец. Политическая карьера началась в 78 г. после смерти Суллы. В 63-м стал верховным жрецом, с 62 г. управлял провинцией Испания, в результате чего достаточно быстро расплатился с долгами. В 58—51 гг. вёл войны в Галлии и Британии, которые описаны им в «Записках». В 49 г. начал гражданскую войну в Риме, выступив против Помпея. После победы в Александрийской войне сделал Клеопатру царицей Египта. От неё имел сына Цезариона. Пал жертвой заговора, возглавляемого Брутом и Кассием.
Падение Рима в хрониках античных авторов
I. Аммиан Марцеллин
«История»
(фрагменты)[147]
Труд крупнейшего историка периода заката Римской империи охватывает период с 96 по 378 г., являясь своеобразным продолжением знаменитых исторических сочинений Тацита. В нём Аммиан рассказал о бурной истории Римской империи, о жизни и деятельности императора Юлиана Отступника, перипетиях внутренней и внешней политики римского государства.
В предлагаемых ниже фрагментах его сочинения описаны те критические для Империи годы (375—378), когда на её границы обрушились орды германских и степных народов, начинавших победоносное шествие по землям некогда великой державы.
Книга XXXI
1
1. Между тем Фортуна со своим крылатым колесом, вечно чередуя счастливые и несчастные события, вооружала Беллону вместе с Фуртями и перенесла на Восток горестные события, о приближении которых возвещали совершенно ясные предсказания и знамения. 2. Помимо многих вещих предсказаний, изречённых прорицателями и авгурами [были ещё такие знамения]: метались собаки под вой волков, ночные птицы издавали жалобные крики, туманный восход солнца омрачал блеск утреннего дня, а в Антиохии в ссорах и драках между простонародьем вошло в обычай, если кто-то считает себя обиженным, дерзко восклицать: «Пусть живьём сгорит Валент»; постоянно раздавались возгласы глашатаев, приказывавших сносить дрова, чтобы протопить бани Валентина, которые были сооружены по приказанию самого императора. 3. Всё это чуть ли не прямо указывало, какой конец жизни грозит императору. Кроме того, дух убитого армянского царя и жалкие тени лиц, недавно казнённых но делу Феодора, являлись многим во сне, изрекали страшные зловещие слова и наводили ужас. 4. Нашли как-то мёртвого орла, лежавшего с перерезанным горлом, и смерть его знаменовала собой громадные и всеохватные бедствия общегосударственного значения. Наконец, когда сносили старые стены Халкедона, чтобы построить баню в Константинополе, снаряд камней, нашли на квадратной плите, находившейся в самой середине стены, следующую высеченную надпись, которая совершенно определённо открывала будущее:
5. «Но когда влажные Нимфы ограду закружатся в пляске, В резвом веселье вдоль улиц несясь хорошо укреплённых, И когда стены со стоном оградою станут купанья; В эту годину толпа несметная бранных народов, Силой прошедши Дуная прекрасно текущего волны, Скифов обширную область и землю мизийцев погубит. В дерзком и диком порыве вступивши в страну пеонийцев, Там же и жизни конец обретёт, и жестокую гибель».
2
1. Семя и начало всего этого несчастья и многообразных бедствий, вызванных яростью Марса, который своим пожаром сотрясает мир, восходит, как выяснено, вот к какому событию. Племя гуннов, о которых древние писатели осведомлены очень мало, обитает за Меотийским болотом в сторону Ледовитого океана и превосходит своей дикостью всякую меру. 2. Так как при самом рождении на свет младенца ему глубоко прорезают щёки острым оружием, чтобы тем задержать своевременное появление волос на зарубцевавшихся надрезах, то они доживают до старости без бороды, безобразные, похожие на скопцов. Члены тела у них мускулистые и крепкие, шеи толстые, они имеют чудовищный и страшный вид, так что их можно принять за двуногих зверей или уподобить тем грубо отёсанным наподобие человека чурбанам, которые ставятся на краях мостов. 3. При столь диком безобразии человеческого облика, они так закалены, что не нуждаются ни в огне, ни в приспособленной ко вкусу человека пище; они питаются корнями диких трав и полусырым мясом всякого скота, которое они кладут на спины коней под свои бёдра и дают ему немного попреть. 4. Никогда они не укрываются в какие бы то ни было здания; напротив, они избегают их, как гробниц, далёких от обычного окружения людей. У них нельзя встретить даже покрытого камышом шалаша. Они кочуют по горам и лесам, с колыбели приучены переносить холод, голод и жажду. И на чужбине входят они под крышу только в случае крайней необходимости, так как не считают себя в безопасности под ней. 5. Тело они прикрывают одеждой льняной или сшитой из шкурок лесных мышей. Нет у них разницы между домашним платьем и выходной одеждой; один раз одетая на зело туника грязного цвета снимается или заменяется другой не раньше, чем она расползётся в лохмотья от долговременного гниения. 6. Голову покрывают они кривыми шапками, свои обросшие волосами ноги — козьими шкурами; обувь, которую они не выделывают ни на какой колодке, затрудняет их свободный шаг. Поэтому они не годятся для пешего сражения; зато они словно приросли к своим коням, выносливым, но безобразным на вид, и часто, сидя на них на женский манер, занимаются своими обычными занятиями. День и ночь проводят они на коне, занимаются куплей и продажей, едят и пьют и, склонившись на крутую шею коня, засыпают и спят так крепко, что даже видят сны. Когда приходится им совещаться о серьёзных делах, то и совещание они ведут, сидя на конях. Не знают они над собой строгой царской власти, но довольствуясь случайным предводительством кого-нибудь из своих старейшин, сокрушают всё, что попадает на пути. 8. Иной раз, будучи чем-нибудь обижены, они вступают в битву; в бой они бросаются, построившись клином, и издают при этом грозный завывающий крик. Лёгкие и подвижные, они вдруг специально рассеиваются и, не выстраиваясь в боевую линию, нападают то там, то здесь, производя страшное убийство. Вследствие их чрезвычайной быстроты никогда не приходилось видеть, чтобы они штурмовали укрепление или грабили вражеский лагерь. 9. Они заслуживают того, чтобы признать их отменными воителями, по тому что издали ведут бой стрелами, снабжёнными искусно сработанными наконечниками из кости, а сойдясь в рукопашную с неприятелем, бьются с беззаветной отвагой мечами и, склоняясь сами от удара, набрасывают на врага аркан, чтобы лишить его возможности усидеть на коне или уйти пешком. 10. Никто у них не пашет и никогда не коснулся сохи, без определённого места жительства, без дома, без закона или устойчивого образа жизни кочуют они, словно вечные беглецы, с кибитками, в которых проводят жизнь; там жёны ткут им их жалкие одежды, соединяются с мужьями, рожают, кормят детей до возмужалости. Никто у них не может ответить на вопрос, где он родился: зачат он в одном месте, рождён — вдали оттуда, вырос — ещё дальше. 11. Когда нет войны, они вероломны, непостоянны, легко поддаются всякому дуновению перепадающей новой надежды, во всём полагаются на дикую ярость. Подобно лишённым разума животным, они пребывают в совершенном неведении, что честно, что нечестно, ненадёжны в слове и темны, не связаны уважением ни к какой религии или суеверию, пламенеют дикой страстью к золоту, до того переменчивы и гневливы, что иной раз в один и тот же день отступаются от своих союзников. Без всякого подстрекательства, и точно так же без чьего бы то ни было посредства опять мирятся.
