Последние два столетия существования Римской империи совпали с грандиозным процессом передвижения народов, населявших земные пространства от маньчжурских степей до атлантического побережья будущей Франции. Это было так называемое Великое переселение народов, продолжавшееся с IV по VIII век, в результате которого многие германские, славянские племена и народы Азии, пройдя тысячи километров, побывав на непривычных и порой незнакомых для них землях Империи, либо оставались там, давая начало новым государствам и народностям средневековья, либо с течением времени незаметно исчезали, растворяясь среди местного населения, либо же возвращались назад, на свою родину.

Исходным пунктом Великого переселения народов стали области, примыкающие к северному Причерноморью. Населявшие этот регион различные племена уже давно имели довольно тесные связи с Империей и античным миром вообще. В Рим они посылали меха, рыбу, зерно, а ввозили вина, ткани, предметы роскоши. С III века к племенам Причерноморья стали присоединяться приходившие с севера восточногерманские племена готов. Те из них, кто расселился по Днестру, получил название вестготов (западных готов), а осевшие в низовьях Днепра — остготов (восточных готов). Очень скоро готы стали тревожить нападениями дунайские границы Империи. Однако римским властям удалось заключить ряд договоров с предводителями некоторых готских племён, которые обязывались служить Империи в качестве федератов и защищать её границы. Среди придунайских готов довольно быстро стало распространяться и христианство.

В середине IV века племена северного Причерноморья объединились в большой союз, во главе которого стал вождь остготов Германарих. Однако поначалу причина образования этого союза лежала не в стремлении готов более организованно нападать на Римскую империю. Враг подошёл с другой стороны, с востока. Это были племена гуннского союза.

Одновременно с тем, как готы формировали свою коалицию, и даже чуть раньше за Доном, в степях сложился большой союз различных племён, в который в конце концов к середине V века, когда гунны оказались в самом сердце Европы, вошли самые разные племена — монгольские, тюркские, славянские, германские и другие, захваченные могущественным вихрем нашествия Востока на Запад. Поначалу гунны разгромили коалицию Германариха, который покончил жизнь самоубийством, а многие из бывших его «подчинённых» стали членами могущественного гуннского союза. Под натиском этого невиданного до сих пор разноплеменного и разноязыкого объединения, двигавшегося на Запад, вестготские племена вынужденно перешли Дунай и вторглись в пределы Римской империи.

Несомненно, гуннский союз не мог стать такой организацией, которая основала бы в Европе новое гигантское государство, хотя, конечно же, попытки подобного рода предприняты были. И образ жизни самих гуннов-кочевников, и разноликость всего гуннского войска не способствовали тому, чтобы создавать прочные политические образования. Кочевой характер жизни степняков не мог заставить их поселиться на землях, «привыкших», если можно так выразиться, к обитающим на них земледельцам. В своих завоевательных стремлениях, нанося урон буквально всем отраслям жизни практически всех без исключения племён, гунны действительно на какое-то время завоевали значительные территории Европы, дойдя едва ли не до берегов Атлантики. Многие города и плодородные земли пришли в упадок после их разорительных набегов.

Итак, когда в середине 70-х годов IV века тысячи вестготов, перейдя Дунай, хлынули на земли Империи, прося места для поселения и защиты, мало кто догадывался, к каким последствиям и для германцев, и, особенно, для Рима приведёт этот факт. Римское государство, стремясь использовать этих варваров в качестве защиты от других, разрешило поселиться им вдоль течения Дуная и исполнять обязанности федератов. Однако в результате злоупотреблений римских же чиновников, обязанных снабжать их продовольствием, из-за голода и насилия со стороны римлян, желавших поживиться за счёт дешёвых рабов, вестготы восстали. Волнения охватили не только германцев — их к тому моменту было всего около 15 тысяч, к нему примкнули и местные рабы и колоны. Даже солдаты римской армии — варвары по происхождению — охотно (что не удивительно) примкнули к восставшим. Варварская «армия» двинулась в сторону столицы, и император Валент был вынужден дать генеральное сражение у Адрианополя, которое было им проиграно[1]. После победы под Адрианополем восстание стало распространяться на все области Балканского полуострова от Понта до Венетских Альп. Только лишь огромным напряжением сил римскому государству удалось в какой-то мере нейтрализовать процесс открытого военного проникновения целых народов на свою территорию с целью если не тотального завоевания, то уж наверняка прочного заселения. В 382 году римский полководец Феодосий, ставший чуть позднее императором, нанёс восставшим поражение, после которого вестготы вновь были поселены на территории Империи на положении федератов.

Но в 395 году они вновь подняли восстание против римского государства. При этом соотношение сил начинало постепенно складываться в пользу германских племён. Этому во многом способствовал новый вождь германцев — талантливый военачальник и политик Аларих. Встав во главе отрядов, объединивших не только готских федератов, но и другие племена — алеманов, сарматов, Аларих вступил во Фракию. Отдельные отряды восставших доходили до стен Константинополя. Вскоре беспокойство вновь охватило весь Балканский полуостров, но на этот раз пожар затронул даже ряд регионов Малой Азии и Сирии. С большим трудом правящим кругам Империи удалось оттеснить войска Алариха из Греции благодаря помощи войск под командой вандала Стилихона, прибывших на помощь из западной части империи. Несмотря на поражение, вестготам выделили земли в богатой провинции Иллирик, где они поселились в качестве федератов.

В Иллирике Аларих пробыл со своими соплеменниками только четыре года. Нестабильность ситуации в Империи предоставляла ему возможность начать задуманный поход в Италию. Этот поход германский вождь начал в 401 году. Действиями германцев воспользовались многие жители окраинных римских провинций, которые присоединились к Алариху на его пути в столицу мира. Без труда перейдя Альпы, германский полководец вступил в Венецианскую область и дошёл до Медиолана (ныне Милан). Когда в Риме узнали об успешных действиях варваров, в городе началась паника, за которой последовало массовое бегство — в основном представителей аристократии — не только из Вечного города, но даже из пределов Италии. С большим трудом удалось Стилихону лишить Алариха поддержки в Норике и Реции и нанести его войскам чувствительное поражение 6 апреля 402 года у Полленции. Современник событий, римский поэт Клавдиан писал, что «спаситель Италии и всей империи» «удалил смерть, висевшую над нашими головами». Действительно, судьба Империи висела на волоске... К сожалению, высшие сословия погибавшего государства с какой-то непонятной целеустремлённостью рыли себе могилу — вскоре после описываемых событий Стилихон был обвинён в государственной измене. Вина его заключалась не только в том, что он сосредоточил в своих руках слишком большую власть, фактически потеснив на троне безвольного Гонория (что было правдой), но и в том, что он обложил налогом богатых землевладельцев, желая собрать деньги на борьбу с варварами. В 408 году полководец был казнён. Так погиб один из последних талантливых военачальников Рима, не римлянин по происхождению, всеми силами защищавший это государство от своих единоплеменников. После его смерти проникновение германских отрядов на территорию Империи продолжалось фактически непрерывно. Варвары не встречали сколько-нибудь значительного сопротивления...