Он пристально посмотрел на меня, а я не могла вымолвить и слова. Мой мозг перерабатывал полученную информацию. Да я не удивлялась в мире, где я родилась, история знала вещи и похуже. И что говорить о древней истории, когда в современном мне веке высоких технологий существовало официально запрещенное рабство. И тут я вспомнила одну фразу и ухватилась за нее.

 - Ты сказал в этой части империи, а на остальной территории такие развлечения не приветствуются или не законны?

 - Эта охота вне закона на всей территории империи. И если участники пойманы на месте преступления им грозит пожизненная ссылка, а устроителям смертная казнь.

 - Жестко. Но закон на них не действует, раз забава продолжает существовать.

 - Действует. Но любителей легких денег этот факт мало пугает. За каждого пойманного тир ши выплачивается тысяча лин. Это приличная сумма денег, на которую можно безбедно прожить три года. Поэтому даже если стража выловит всех участников, пока устроитель на свободе охота будет продолжаться. Юля все это, в какой - то мере касается и тебя.

 - Каким образом эта охота может касаться меня? - спросила я и с удивлением воззрилась на собеседника.

 - Твоя внешность, - при этом он как то странно посмотрел на меня.

 - И что? - все еще непонимающе выдала я. Даже обидно стало, - « что его не устраивает, сам же любит девушку с похожей внешностью»

  Видимо все мои мысли отразились на лице, потому что Хаято устало, потер переносицу и взъерошил волосы, так что несколько прядей упало на глаза. Небрежно отбросив их назад,  он внимательно посмотрел на меня и произнес:

 - Вчера я упоминал внешние особенности туатов и тир ши. И твоя внешность точнее цвет волос присущ только туатам у полукровок такой оттенок большая редкость. За обладание таким ценным экземпляром охотники будут драться насмерть. Поэтому я убедительно прошу, - последние слова он особенно выделил, - пока мы находимся в провинции Динха, беспрекословно выполняй все мои требования. И предупреждай, если хочешь куда - то отойти.

 - Тебе сообщать и о походе в кустики? - ехидно улыбнувшись, спросила я.

 - И об этом тоже, - хитро прищурившись, он продолжил слащавым голосом, - желательно с указание точного места данных кустиков.

 - Хаято! Ты издеваешься!? - возмущенно воскликнула я, сверля его взором полным праведного огня.

 А этот пошляк тем временем ржал без зазрения совести. Наконец отсмеявшись, он обворожительно улыбнулся и сказал.

 - Не обижайся. У тебя есть еще вопросы?

 - Да есть, - я все еще злилась, но упустить такую возможность пока господин «остряк» расположен отвечать не могла, - почему у тебя меняется цвет глаз?

 - Это из-за особенностей силы, - пренебрежительно ответил он, но в голосе послышалось раздражение. А затем холодно отчеканил, - если это все то - давай собираться. Я планировал завтра вечером добраться до перевала.

  Вечером второго дня мы подошли к перевалу. Эти два дня прошли относительно спокойно. Если не считать капризов погоды. Днем распогоживалось и становилось жарко, а к вечеру налетал пронизывающий северо-западный ветер. Небо покрывали серые промозглые тучи, и моросил дождь. А сегодня утром еще и со снегом. Ночь мы провели под открытым небом. Особой радости это не вызвало. Но и жаловаться я не стала. К тому же я так устала что когда мы, наконец, остановились на ночлег. Стоял уже поздний вечер. И я мечтала лишь об отдыхе. Готовка заняла много времени. Но зато мы плотно поужинали и, соорудив место для сна, я свалилась без задних ног. И даже не сопротивлялась, когда Хаято накрыв меня одеялом, обнял и прижал к себе. Погрузилась в желанный сон.

  Хотя не понимаю, как я ему это позволила ведь всего час назад ненавидела и хотела придушить собственными руками. После того утреннего разговора он как с цепи сорвался. Видите ли, он чувствует за нами погоню. А я как не пыталась, не заметила ни одной живой души. За нами, перед нами и вокруг простиралась безжизненная степь. Живность, правда, кое какая встречалась. Хаято даже поймал к ужину зверушку похожую на зайца. Я поначалу даже обрадовалась, потому что обед наш был холодным и чрезвычайно скудным. И я бы сейчас не отказалась от горячей каши с зайчатиной. Но, то, что случилось, потом отбило все желание ужинать. Этот изверг всучил мне в руки еще теплый трупик зверька со словами.

  - Выпотроши и освежуй.

 Мне стало дурно. Нет, я не придерживалась вегетарианства и любила мясо. Но, как и любая жительница города не представляла, как это мясо потрошат и разделывают. Все продукты я покупала в магазине, не задумываясь о подобных вещах. В этот момент я ненавидела этот мир и спутника в придачу. Из пучины негодования меня выдернули, бесцеремонно забрав тушку. После прочитали лекцию о моей несостоятельности и показали на практике как разделывать дичь. И забегая вперед, скажу только, что следующего зверька на ужин потрошила я под неусыпным руководством Хаято. В связи с этим поняла одну вещь, человек приспосабливается к любым превратностям судьбы.

 Уром третьего дня я мечтала о горячей ванне и чистой постели, а еще о чае с лимоном. Вся моя прошлая жизнь казалась далеким и несбыточным сном. В настоящем под ногами чавкала жижа из грязи и мокрого снега. А две ночи, проведенные на земле, отдавались болью во всех мышцах. Одно радовало, плащи оказались непромокаемыми. По рассказу мужчины я поняла, что ткань и кожу обрабатывают жиром, какого - то животного, после чего та приобретает влагоотталкивающий эффект. За эти дни мы мало общались. Да и вся эта спешка не располагала к дружескому общению. Хаято с каждым днем становился все сумрачнее и неразговорчивей. Я злилась на него, но благоразумно помалкивала. Пока.

  И когда сегодня после завтрака мы начали восхождение через перевал. Хотя перевал это громко сказано. Это оказались опять тайные узкие и труднопроходимые тропки, а не тот перевал, по которому переправляются караваны и все нормальные путники. Меня все больше стали посещать мысли, а не убраться ли подобру-поздорову подальше от ненормального мужчины. А то вся эта его скрытность наводила на дурные размышления. Но вспоминания о моркрохах и охотниках - рабовладельцах сразу охлаждали все мои порывы. И я продолжала устало брести за своим спутником. На одном из привалов Хаято вскользь упомянул о городе, который располагался у подножия горы. И судя по его словам, в нем мы и остановимся. Эта новость подстегнула меня и открыла второе дыхание. Мужчина удивился моей прыткости больше чем я. В таком приподнятом настроение мы вышли на дорогу, которая, петляя, уходила вниз. Тут мое настроение поползло еще больше вверх. Все-таки спускаться намного легче, а когда еще и дорога ровная это ли не праздник для ног.

 Мы подходили к повороту, когда с нами поравнялась телега груженная корзинами и запряженная мулом. Хаято окликнул хозяина транспорта.

  - Уважаемый! Доброй дороги. Подвезите двух уставших путников до города. По золотому лин за каждого.

  - И вам доброй господин. Как же за щедрую оплату подвезу и до места доставлю, вы только укажите. Забирайтесь.

  - Нет. Мы только до ворот, - сказал мой спутник, запрыгивая в телегу.

  Затем он помог мне забраться туда же. Тут моей радости не было границ. Все же ноги не казенные. Наш новый попутчик оказался сухощавый мужичок лет пятидесяти. С заостренным обветренным лицом и жидкой бородкой. Из разговоров мужчин я сделала вывод, что дядюшка Зэн (как он нам представился) занимается торговлей сельскохозяйственной продукции. И едет на ежегодную ночную ярмарку.

 - А чем она отличается от обычной ярмарки? - задала я, вопрос, не задумываясь. Чем вызвала мрачный взгляд со стороны Хаято и любопытный от дядюшки Зэна.

  И что он так на меня смотрит. Я впервые слышу, чтобы ярмарки проводились ночью. И мне очень интересно.

 - Так мальчишка из химров? - торговец оглянулся и внимательно посмотрел на меня.

 Я уж хотела было возразить. Но Хаято опередил, бросив на меня тяжелый взгляд, от которого захотелось провалиться сквозь землю.