***

Грета своим чутким женским нутром конечно почуяла, как я расстроен и зол. От нее не было вестей несколько недель, за это время я не только простил ее, но и успел соскучиться. Я поймал себя на том, что постоянно прислушиваюсь – не донесется ли тихое пошкрябывание тоненьких полупрозрачных коготков? Наконец, когда я был готов уже начать поиски – верно, не придумал: как? Маленькая крыска может прятаться бесконечно… в этот момент, долгожданный звук наконец прозвучал, и я с радостной улыбкой расцеловал драгоценный розовый носик. Длинные усики пощекотали мои щеки, лапки потоптались по плечам – я был рад держать ее тельце, но жаждал поговорить с Гретой-человеком, о чем и попросил. Через мгновение она стояла передо мной.

- Я чую, ты перестал наконец мучить бедного Альбина, - произнесла Королева, игриво поправляя волосы.

Ее животик заметно округлился, и я не отказал себе в удовольствии погладить туго натянутую кожу.

- Это столь очевидно? – переспросил я рассеянно, поглаживая кокетливо выставленное плечико.

- Твой запах стал немного другим, в него как будто вплелась новая нотка. Так что? Не ошиблась ли я?

- Нет… ты не ревнуешь?

- Мне ли ревновать?! – Грета, беззаботно рассмеялась и закружилась по комнате, раскинув руки, - слушай, слушай, я скоро стану мамой! Как думаешь, дети будут вампирами?

- Дети? Почему ты решила, что их несколько? – заинтересовался я.

- Не знаю. У крыс всегда несколько малышей рождается. Думаю, что скоро уже мы это узнаем! – Грета улыбнулась, сверкнув ямочками на щеках, сегодня она была в прекрасном настроении.

- Скоро? Но разве женщины не вынашивают дитя чуть более половины года?

- Так то женщины! – Грета махнула рукой, уверенная, что к ней это определение не относится.

В этом вопросе Грета оказалась права – прошло всего несколько дней, и Грета, тихо попискивая, прыгнула в мои руки. Был день, все вампиры почивали, дети носились по парку, играя в догонялки и лапту, а я, выходит, остался один на один с тяжело дышащей крыской. Я долго уговаривал ее превратиться, а то что я буду делать, коли у нее не заладится? Я не раз видывал, как корова рожает, ежели что - теленку помочь можно, а как быть с махонькой крыской? Но она так и не вняла моим словам, мне показалось, что она не очень хорошо понимала, чего я от нее хочу. К счастью, никаких проблем с крысятами не возникло – на тряпочке, которую я постелил под серое тельце один за другим появились три голеньких розовых комочка. Они были такие малюсенькие! Я с недоумением наклонился, рассматривая короткие хвостики, и похолодел – вместо глаз были бугорки, плотно закрытые розовой кожицей. Сквозь кожу у двоих крысят просвечивали черные глаза, а у одного – нет. Неужели, они - недоразвитые? Наверное, Грета родила все-таки слишком рано! Малыши были совершенно лысыми, никакой шерстки; лапки выглядели слабенькими, а ушки – слишком маленькими, будто сглаженными. Я ужасно испугался за малявок, чем изрядно повеселил Грету – она долго смеялась над моими страхами, у нее аж слезы из глаз брызнули:

- Душенька моя, нешто ты крысят никогда не видел? Они такими и должны быть. Пока что они слепы, глухи и безволосы, но через две недели все изменится – и шерсть появится и ушки откроются, последними откроются глаза и тогда уж они начнут везде ползать и все пробовать на зуб!

- А когда они станут как ты? Превращаться в человека?

- Этого не ведаю. Моей матерью была обыкновеннейшая крыса, не знаю, отчего я стала тем, кто я есть.

Ночью Альбин и Барни с удивлением разглядывали крысят и качали головами – мне кажется, новоиспеченному папаше было очень сложно принять то, что у него появились отпрыски-крысята. Несколько дней ничего особенного не происходило – малыши развивались как обыкновенные крысята, никак не проявляя своей двойственной природы. Грета снова обратилась в крысу и пребывала в этом виде все время – обихаживала свое потомство. Она устроила себе и малышам настоящую норку в коробке, мелко изорвав бумагу и чистые тряпочки. Я поставил коробку повыше, чтобы любопытные дети не замучили ее и новорожденных. Там они и обретались. Пока Грета была всецело занята своими чадами, я нашел утешение в объятиях Альбина.

- Знаешь, мне кажется, что я теперь лишний! – пожаловался я вампиру, тот только пожал плечами:

- Малышам нужна мать. А у тебя есть я, разве нет?

И верно. Мне нравилось проводить время с вампиром: иногда мы с ним совершали ночные прогулки. Тогда я брал его за руку и полностью полагался на его умение видеть в темноте. Иногда, если я слишком уставал за день от детских шалостей, я просто садился на диван с бокалом вина, а Альбин занимался своими делами.

Так прошел почти месяц. Малыши подросли и, как и предрекала Грета, покрылись шерсткой и заблестели бусинками глаз. Наконец, когда я уже начал подозревать, что разумом крысята не обладают, они начали менять обличье. В отличие от Греты, они еще не умели создавать себе одежду, потому частенько бегали по дому голяком. Немного странно видеть нагого юношу лет шестнадцати, который с удовольствием прыгает по софе, заставляя последнюю жалобно скрипеть. Крысы растут быстро, но человеческий разум развивается куда как медлительнее. Дети получили почти взрослые тела, но, по сути, оставались несмышленышами.

Необычные дети легко влились в уже сложившуюся компанию разновозрастных малышей. Они с удовольствием носились все вместе по парку, полукровки пользовались особым уважением у ребятни, ибо умели выделывать забавные трюки. Им ничего не стоило, например, убегая от вОды, мгновенно превратиться в крыску и шмыгнуть на дерево. Это вызывало у остальных играющих бурный восторг. От отца-вампира им досталась сила и быстрота – как-то раз Дасти на моих глазах буквально взбежал на стену, оттолкнулся от нее ногами и, перекувырнувшись, снова оказался на полу, встречаемый бурными овациями и одобрительным свистом. За отпечатки ног на белой стене ему нагорело, но всеобщего восхищения это не умалило.

Вампир и Королева Крыс – нетривиальная пара. Какими будут дети от этой связи? Все мы задавались этим вопросом, потому троица удостоилась самого пристального внимания взрослых. Альбин, насколько я понял из его осторожных намеков, беспокоился, как бы дети не оказались подобны плодам любви вампиров и людей. Меня это тоже тревожило. Но пока в мальчиках не было и следа той безумной жажды, что терзала несчастных дампиров. Грета, судя по всему, ни о чем не волновалась – она просто бегала и веселилась вместе со своим выводком. Барни с недоумением ерошил сыновьям легкие серые волосы – в отличие от вампиров, кои были безволосы, все как один, смески были волосаты. Крысиная шерстка, даже после превращения, не исчезала у них полностью: узкая полоска волос произрастала на спине, еще короткие серые волоски покрывали руки от локтей и до запястий и ноги чуть ниже коленей. Зубы были совершенно обычными – человеческими. Как и у Греты. На ногах мальчиков красовались длинные когти – это им явно перепало от матери.

Что касается пищевых привычек, то на первых порах дети потребляли молоко матери, а потом то грызли яблоки и зерно – совсем как крысята, то шокировали остальных детей тем, что вылавливали в парке мелких животин навроде ящериц и съедали их целиком. Что интересно: животом они после не мучились. Альбин сказал, что подобное поведение нормально для молодых вампиров, вреда здоровью это не нанесет. Я покивал, но все-таки поговорил с ребятами, объяснив им, что человеческим детям подобные сцены видеть ни к чему. Наверное, ребята-крысята приняли это к сведению, больше на них не жаловались.