— Николаюшка, — позвал через некоторое время леший и парень с улыбкой повернулся к Лисцу, — ты все улыбаешься, радуешься все. Никак понять не могу — неужто вправду доволен?

— Солнышко светит, травка. День хороший. Чего б не радоваться! — Николай улыбнулся еще шире.

Лисец по-стариковски закряхтел, покачал головой, но ничего не сказал, лишь притронулся осторожно к плечу Николая, провел по коже:

— Травинка прилипла, — пояснил леший.

— Угу. Бывает, слушай, а я все думаю — у тебя в твоем зачарованном лесу, звери были?

— А то ж!

— И куда они делись? В обычный перебрались или погибли?

— Кто-то сгинул, но некоторые должны были выбраться, — произнес Лисец, продолжая «стряхивать травинки», его движения становились все размашистей, ладонь уже почти касалась округлостей ягодиц, и Николай боялся пошевелиться, чтобы не спугнуть внезапную инициативу.

— Не показывается что-то никто. Я на медведя хотел посмотреть. И еще было бы здорово лося увидеть. А они меня слушаться будут, тебя же слушаются, да?

— Мне покорны, а с тобой, — Лисец цокнул языком и покачал головой, — закапризят, верней всего.

— Ну, вот, — огорченно протянул Николай, — а я уж размечтался, что на медведе покатаюсь…

— Коли хочешь — прокатит тебя косолапый, я прикажу, и все как хочешь будет.

— А не куснет?

Голова Николая лежала на сгибе локтя, что происходит за его спиной, он не видел, но, судя по всему, леший перестал наконец морозиться: его ладони уверенно оглаживали талию и осторожно тянули ткань плавок вниз. Николай фыркнул и приподнялся, облегчая процесс, Лисец не сплоховал — одним движением снял последний оплот целомудрия и навалился сзади, шумно дыша в ухо.

— Николаюшка, ясноокий мой, — простонал леший, сжимая ладони, — гляжу на тебя, наглядеться не могу, неужели случится со мной счастье?

Иногда Лисца пробивало на высокий слог, Николай даже заерзал от смущения — ему никогда ничего такого… красивого, прочувствованного не говорили. Хотелось сбить немного градус пафоса какой-нибудь циничной репликой, но Николай не решился — не хотелось портить Лисцу момент. Потому в ответ он пробурчал:

— Случится, не сомневайся! Давай уже — одежду снимай.

========== Глава четырнадцатая или дело о жертвоприношении ==========

Ло задумчиво гладил яйцо, расположившись на плотном покрывале, Дамир сидел рядом на принесенной специально для него козетке и зачитывал цветочнику отрывки из статьи, выбирая самое интересное. Федор аж залюбовался этой такой домашней картиной: воды озера матово поблескивали, было тепло и колдун расстегнул несколько верхних пуговиц на рубашке. Он смотрелся очень по-английски: нога закинута на ногу, в руках газета, чуть небрежная, но изящная поза.

Заметив дракона, Ло улыбнулся и похлопал по покрывалу, приглашая присесть.

— Здравствуй, Федор, — колдун вежливо кивнул дракону.

Федор же вместо слов поцеловал обоих: сначала Ло, потом Дамира. Некоторое время колдун продолжал чтение, затем замолк, аккуратно сложил лист, прогладив края:

— Федор, что-то случилось? Ты выглядишь уставшим.

— Все меня заебали, — дракон поморщился, отводя глаза.

— Может, поведаешь про это конкретнее?

Федор покосился на безмятежно улыбающегося Ло:

— Да так…

Цветочник, несмотря на то, что почти все время выглядел отрешенным, на самом деле был весьма чувствителен к чужому настроению. Он сразу понял, что Федор не хочет говорить из-за него, перестал тихо светиться и с обидой поглядел на дракона:

— Я мешаю? Хочешь, выйду ненадолго?

— Если тебе несложно. Некоторые истории не для твоих хорошеньких ушек, — криво улыбнулся Федор, Ло, вместо того, чтобы принять это как должное, мучительно покраснел, опустил голову и вскочил, намереваясь уйти.

Дракон сообразил, что, видимо, что-то не то сказал, правда, не понял, что. Неожиданно вмешался Дамир: он быстро поднялся и схватил цветочника за запястье, не обращая внимания на упавшую газету:

— Не торопись. Федор не хотел тебя обидеть. Помни — он ведь еще очень молод и не так мудр, как дракон, которого ты знал и любил. Наберись терпения. Нельзя вот так вскипать от любого неосторожного слова. Федор, ты зачем обидел Ло? Какие еще «ушки»? Разве Ло ребенок? Он старше тебя, имей уважение!

От этой неожиданной отповеди дракон мгновенно вскипел злостью, сам не заметил, как перетек в получеловечью ипостась и уже собрался хорошенько наорать на несносного колдуна, но вовремя одумался. Наверное, помогла эта самая ипостась — нечеловеческий мозг был меньше подвержен стрессам, менее склонен следовать первому порыву. Дамир глядел на Федора с холодным любопытством, терпеливо ожидая ответа.

— Ло, у меня работа иногда связана с выездом на места преступлений. Я, кажется, говорил. У тебя настроение такое хорошее. Думаю: ну зачем тебе про трупы слушать? Расстроишься.

— Про трупы? — растерянно спросил Ло.

— Ну, конечно. Если тебе интересно, конечно оставайся…

— А почему тебе не жалко, что Дамир расстроится? — Ло все еще обижался, это было ясно видно по его поджатым губам, колдун, вздохнув, покачал головой и осторожно усадил его к себе на колени.

Дракон огорченно поглядел на обнявшихся неразлучников: ну, вот! Теперь они оба выглядят недовольными, а сам он был слишком уставшим, чтобы разбираться с их претензиями.

— Все, — дракон махнул рукой и направился к выходу, — пойду пожру.

— Федор, посиди лучше тут. Рядом с озером мысли быстрее придут в порядок.

Как ни хотелось дракону сбежать от надутого цветочника в столовую, он понимал, что Дамир прав — вода принесет успокоение. Некоторое время все молчали. Дамир рассеянно поглаживал плечи Ло, тот скованно сидел у колдуна на коленях и кидал на Федора обиженные взгляды, дракон же старался на них вообще не смотреть и молча жалел о том, что сюда пошел. Не приперся бы он сюда — у неразлучников и сейчас было бы хорошее настроение. Ло не выдержал первым. Он тихо сполз со своего места и нерешительно обнял мрачного дракона со спины, тот принял этот молчаливый жест: положил свои ладони на кисти неразлучника.

— У Дамира нервы гораздо крепче, чем у тебя, — пробурчал Федор, не меняя позы и продолжая смотреть на воду, — кроме того, я хотел с ним посоветоваться: не слышал ли он о чем-то, похожем на ритуал, который провели на стройке, и это значит — я должен подробно описать все, что увидел, может, даже фотки показать. Тебе-то зачем на всякие ужасы любоваться?

— Если Ло будет неприятно, он просто отвернется, — снова вмешался Дамир.

Федор вздохнул:

— Ага. Но зачем? — дракону было непонятно это упрямое желание цветочника окунуться в грязь.

— Затем, что я знаю немало и про магию, и про ритуалы — в свое время много читал, — тихо ответил Ло.

— А еще твое поведение смотрится не слишком красиво, — нравоучительно произнес Дамир, — Ло — существо чувствительное. И мнительное. Можешь не сомневаться — он решил, что ты расценил его как никчемного и выгнал, чтобы поговорить с более компетентным. И если бы я его не остановил, то наш дорогой цветочник еще несколько дней маялся бы и страдал. Причем — молча. Напридумывал бы себе проблем, а ты бы потом удивлялся — откуда такие дикие мысли взялись в его голове. Короче: проще прямо сейчас все это проговорить, пусть у тебя, Федор, совсем нет на это сил.