— Так, — через некоторое время Дамир повернулся к Руслану, — в общем и целом мне все ясно. Но нужно еще несколько диагностических ритуалов провести. Где я могу расположиться?

— А ему хуже-то не станет? — с сомнением спросил джинн. — Мы его стараемся не волновать, крыша у него и так на честном слове держится, а тут какой-то ритуал…

— Диагностический. Надо, милый друг, надо. Мне Федор рассказывал, что молодой человек не информированный. Полагаю, сейчас самое время в общих чертах поведать ему устройство мира.

— А потрясение…

— Дорогой мой, — наставительным тоном произнес Дамир, — ты загораешься разноцветным пламенем, а бедный человек воображает, будто у него галлюцинации. Это уж точно не дело и совершенно не помогает сохранить рассудок.

Пристыженный Руслан недовольно проворчал что-то себе под нос, но послушно подсел к Вениамину. Я слышал, как джинн тихо рассказывает о себе, показывает человеку пламенеющие ладони и демонстрирует превращение в саламандру. Вениамин недоуменно морщился и дергал волосы на затылке. Испуганным он не выглядел, всего лишь сбитым с толку. Джинн уже завершил свою речь, а Вениамин все сидел, неловко скособочившись, и задумчиво тер подушечкой пальца обивку дивана.

- Значит, мы не родственники? — спросил Вениамин после долгого молчания.

— Нет.

— А… Ладно.

Я думал, что человек задаст миллион вопросов, может, разозлится или испугается, наверное, попросится домой — жестокий отец все же безопаснее джинна, а он только вяло покивал, сказал, что все понял и послушно встал на указанное Дамиром место. Потрясающее безразличие и пассивность. Интересно, он сам по себе такой или это влияние душевного недуга?

Меня немного смущало спокойствие человека: а вдруг оно напускное и, когда лекарь начнет ритуал, Вениамин все-таки очнется и примется дергаться и чудить? Однако тревоги мои были напрасны — человек выполнял все указания мага, лицо его выражало безмятежную отстраненность. Я перестал волноваться и смог сосредоточиться на ритуале. Смотреть на то, как Дамир колдует — одно удовольствие. Изящные движения, абсолютная концентрация внимания, безупречное произношение древних формул.

— Ты хочешь с ним переспать! — ревниво прошептал Руслан, заметив мой мечтательный взгляд.

— Я со всеми хочу переспать, — прозвучало достаточно безразлично, но внутри моего сердца забурлило уже жгучее раздражение.

— Знаю.

Я ждал продолжения, но его не последовало, джинн только обнял меня покрепче. Сначала его руки просто неподвижно лежали, потом начали медленно поглаживать, одна ладонь нырнула за спину, горячие пальцы пробрались за пояс брюк, погладили кожу поясницы. Кожу начало покалывать исходящей от пальцев джинна силой, и я постепенно умиротворился, согретый заботливым теплом.

Ритуалы продолжались несколько часов, Вениамин так устал, что уже почти ни на что не реагировал, Дамир тоже притомился, под его глазами легли тени, но жесты остались точны и аккуратны. Наконец, целитель объявил, что уточнил все интересующие его моменты и готов дать свои рекомендации.

Вениамин тут же попытался ускользнуть из комнаты, но Дамир буквально поймал его за руку.

— Погоди, куда же ты спешишь? Тебя это касается в первую очередь.

— Мне кажется, я все равно ничего не пойму, — грустно произнес человек.

— Я разъясню. Итак, я бы советовал как можно больше смотреть на огонь, что-нибудь сжигать. Это умиротворит и очистит сознание. Вы, молодой человек, совершенно верно интуитивно почувствовали, что пламя помогает. Может, если бы все это время был постоянный контакт с огнем, то не случилось бы этого досадного расстройства! — Дамир огорченно покачал головой и продолжил: — Лекарства, прописанные в человеческой больнице, не помогут, так как перед нами не человек. Придется делать индивидуальные составы, если желаете, я возьмусь, случай-то интересный.

Дамир вопросительно поглядел на Руслана, тот подтвердил, что лекарства от такого специалиста, как Дамир, нам очень нужны, и пообещал все оплатить по прайсу.

— Что ж, тогда договорились. Еще я бы посоветовал приманить одну или лучше — нескольких саламандр. Вениамину будет полезно такое общение.

— А он не обожжется? — с некоторым опасением спросил я.

— Вениамин сам больше саламандра, чем человек. Посмотрите, кожа у него на руках чистая, хотя он много работал с огнем. Это потому, что ожоги излечиваются без следа. Со временем пламя и вовсе перестанет ему вредить.

— Даже так? — задумчиво проговорил джинн.

— Ну, это только мое предположение. В полукровках магия течет весьма причудливо, ни в чем нельзя быть совершенно уверенным.

***

Хорошо, что джинны — умелые строители. Для Веньки пришлось ставить отдельное строение, так как он все время портил обстановку, увлекаясь «лечением». Конечно, Руся моментально все восстанавливал, однако, выяснилось, что не все так просто с этой его способностью. Еще когда Ка-Пуш рассказывал про свои «подвиги» во имя привередливой жены, я все недоумевал — джинны же волшебники, зачем им выискивать на базаре красивые безделки, когда они могут сами создавать подобное без счету? Оказывается, нет, не могут. Точнее, наколдовать-то они наколдуют что угодно, но вещь, сотворенная подобным образом, будет отличаться от шедевра, созданного мастером. Вот, к примеру, шкатулка. На ней тонкий резной узор. Линии прихотливо переплетаются, складываясь в сложную картину. Скопировать это джинн сумеет, да так, что не отличишь, но создать с нуля — нет. Для этого нужно быть талантливым резчиком. И вот в чем тонкое место джиньей волшбы: если у гения перед глазами не имеется оригинала, то его вещи могут разниться с оригиналом. В мелочах или в чем-то серьезном — это уже зависит от памяти самого джинна.

Что касается моих ковров и обоев, безжалостно закопченных и сожженых несносным Венькой, должен отметить, что память у Руслана оказалась так себе. Восстановленные им предметы отличались и по рисунку, и по фактуре. В общем, совсем не то у него выходило. Конечно, я возмутился. Ковер был благородного цвета слоновой кости, а стал кипенно-белым! Это никуда не годится!

Мы тогда с Русей знатно поцапались. Крик подняли на весь дом. Джинн страшно оскорбился и все пытался мне доказать, что его копии точны. Я обратился к фоткам и усердно тыкал пальцем в укрупненные изображения. Русино лицо застыло, я уж было восторжествовал, решив, что он разглядел все несовершенство своих «творений», но, оказывается, дело было не в этом.

— Зар, а что это за голые женщины? Погоди ты со своим креслом! Что это за бардак, я спрашиваю?

— Ой, да это мы с Миркой оргию устраивали. Так, ерунда. Давно это было.

Я отмахнулся, от вопроса как от чего-то несущественного, у нас такие тематические вечеринки раньше чуть ли не каждую неделю проходили! Но джинн, помрачнев, решительно вытащил из моих пальцев планшет и уселся изучать архив. Пофоткаться я люблю, поэтому времени на это у него ушло много. Я успел успокоить трясущегося Веню, выпить с ним вина при свечах и разжечь небольшой костерок во дворе для поднятия настроения нашей полусаламандре.

Когда мы с Вениамином вернулись в дом, джинна уже и след простыл. Руслана не было видно до самого вечера, не знаю уж, как там ходят мысли в его голове, но первый его вопрос был:

— А хочешь, я уйду на пару деньков, а ты вспомнишь старые времена, позовешь брата, ну развлечетесь, как вы любите?

— Ась? Мы любим разнузданное непотребство. Ты предлагаешь нам устроить групповушку?