Губы Йатера дрогнули, словно он хотел улыбнуться, но Шайн успел первым:
- Убийца… - хрипящий голос казался не принадлежащим ему, но был полон ярости и искреннего отвращения. Слова рвались наружу сами. – Нелюдь. Жаль, что я не знал тогда, кто ты на самом деле, иначе убил бы тебя собственными руками. Скольких ты еще отправил на тот свет… милый?
Упавшая тишина оглушила так, что зазвенело в ушах. Ставшее серым лицо Йатера растеряло всю свою красоту. Но Шайну было все равно. Даже когда Йатер сделал шаг вперед и, присев перед ним на корточки, взял его лицо в ладони. Одним резким движением заставил вскинуть голову вверх, заглядывая в глаза. Миг и от настоящего потрясения расширились зрачки:
- Ты больше не…
- А ты надеялся, что тебе удастся заморочить мне голову навсегда? – сейчас сознание почему-то было ясным, как бриллиант чистой воды. И головная боль куда-то исчезла. – Давай, прочисти мне мозги еще раз. Ты ведь это хорошо умеешь.
Хотелось добавить что-нибудь еще, чтобы ударить побольнее, но больше слов не нашлось. Да, Шайн знал, что виноват. Но если он изнасиловал тело Йатера, то тот почти уничтожил его душу и рассудок. Заставил любить и хотеть себя. Если бы не…
- Как ты попал сюда? – Йатер медленно встал, осматривая зал невидящим взглядом. – КАК?!
Но Шайн промолчал. Только выдохнул и откинул голову на колонну, на которую до сих пор опирался. Из полумрака зала материализовалась тень. Скривила в улыбке губы и холодно произнесла голосом Люминора:
- Сагара заходил последним. Он должен был запереть дверь.
Шайн вздрогнул. Сука… Тварь. Стиснув зубы, Шайн медленно начал вставать, держась за колонну. Но застыл в нелепой и какой-то изломанной позе, когда Йатер, до этого просто стоявший рядом, вдруг рванулся вперед. Туда, где еще одним сгустком тени замер Сагара. В мгновение ока оказался рядом с ним и замер, смотря прямо в бесстрастное лицо.
- Ты… Ты оставил дверь открытой, чтобы он увидел это, - Йатер не спрашивал, он констатировал факт. Голос дрожал от просыпающейся ярости, и Шайн наконец отмер, выпрямляясь до конца. Что-то сгущалось в зале, кажется, сам полумрак становился темнее, начиная двигаться и заставляя покалывать кожу. Сагара… Ему надо помочь…
- Ты… - голос Йатера уже звенел. – Только ты в состоянии снять мое внушение и блокировку. Это все сделал ты!
- Я, - кончики губ Сагары дрогнули в намеке на улыбку, и Шайн на долю секунды замер, просто любуясь им. Рядом с ним – взрослым, уверенным в себе и своей силе, Йатер казался воспитанником детского сада. Но, черт… Неужели он не понимает, КАК это опасно?! Зачем дразнит…
- Зачем? Ты предал меня? – голос Йатера внезапно стал очень спокойным. Словно… Словно он уже принял какое-то решение. Шайн сжал пальцы в кулаки.
- ТЫ сделал из него игрушку, лишив воли, - Сагара объяснил многое, не объяснив ничего. И теперь его слова можно понимать, как угодно.
- Какая ТЕБЕ разница? – Йатер качнулся вперед, заглядывая в самую душу. – Неровно дышишь?
- А что если так? – глаза Сагары наполнились темнотой, в один миг став черными. Йатер отшатнулся, где-то раздался чей-то судорожный вздох, а Шайн… Просто замер, не в силах поверить. Сагара… Он сказал правду или…
Перед глазами промелькнула стремительная тень, и Шайн мгновенно отступил назад, почти вжимаясь в поверхность колонны, когда перед ним внезапно возникло лицо Йатера. Шайн просто заглянул в его глаза… Чистые голубые глаза, в которых таял ледник. И тут же память услужливо подсунула другую картинку – нежное невинное лицо ангела, захваченного врасплох желанием, повинуясь которому он очертя голову кинулся в руки пьяного парня. Который не преминул трахнуть его в заброшенном туалете. Губы шевельнулись сами собой:
- Я помню тебя. В том клубе. Тогда ты еще не был маньяком-убийцей.
Зрачки Йатера сузились, а губы растянула улыбка:
- О, да, - проговорил, почти пропел он. – Тогда я был чист и невинен. Это ТЫ сделал меня таким. До встречи с тобой я был белым листом.
Шайн нахмурился, пытаясь понять, что именно имел в виду Йатер, но тот уже все прочитал на его лице:
- Я вижу, ты не понимаешь. Я расскажу тебе позже. Обещаю. Все будет, как и раньше. Я избавлю от воспоминаний, которые приносят тебе боль, - Йатер легко провел кончиками пальцев по щеке Шайна, заставив того только посильнее стиснуть зубы. Но Йатер этого уже не заметил. Он шел к Сагаре.
Крестник судорожно вздохнул, лицо Люминора исказила гримаса искреннего, почти физического удовольствия, а Йатер… Весь его силуэт почему-то подрагивал, а глаза же… Шайну показалось или они на самом деле тускло светились? Сагара дернулся, словно пойманный в невидимую паутину, попытался сделать судорожный вдох, и Шайн застыл в ужасе. Нет… Нет, нет, нет!! Это ведь ему кажется?! Но черная, как сама ночь, рубашка Сагары начала тлеть. Стон, полный боли, вырвавшийся явно вопреки воли его издавшего, что-то сдвинул в сознании Шайна. Ужас был безжалостно откинут куда-то вглубь, осталась только злость на того, кто посмел, смеет причинять боль Сагаре. Но Крестник успел первым. Шайн даже не заметил его движения, просто еще долю секунды назад тот стоял где-то сбоку, а теперь он между Йатером и Сагарой. Закрывает собой, защищает от сжигающего взгляда.
- Прекрати! – голос звенел от напряжения и ярости – точной копией ярости Шайна. – Просто перестань!!
Но Йатер, похоже, не слышал его. Он сделал одно движение, всего одно движение, взмахнув головой. Но Крестника словно подняла невидимая рука и отшвырнула в сторону. Хруст ломающихся костей от чудовищного удара о стену показался настолько громким, что чей-то тихий вскрик просто утонул в нем. А потом стремительной птицей промелькнула темная тень, хлестнув Шайна по лицу кончиками волос.
- Нет… Пожалуйста, нет… - стон, полный боли, ужаса и настоящей муки.
Шайн широко распахнул глаза, не веря тому, что видит. Люминор… Он стоял на коленях возле изломанной фигуры Крестника. Дрожащие руки тянулись вперед. Дотронуться, убедиться… Кончики пальцев коснулись щеки и тут же отпрянули. Всегда такое холодное и надменное лицо Люминора сейчас было искажено. Боль, шок, нежность. Выражения на нем сменялись так быстро, что Шайн не успевал их прочитать.
- Ты убил его… - губы Люминора шевельнулись, выпуская на волю тихий полузадушенный хрип. – Убил его…
- Он помешал мне, - Йатер только пожал плечами, скользя безразличным взглядом по лежащему Крестнику и скорчившемуся рядом с ним брату.
- ТЫ. УБИЛ. ЕГО, - с каждой произносимой буквой голос Люминора наполнялся силой и холодной яростью. Он медленно поднялся с колен, а потом резко развернулся к Йатеру. Хлестнул взглядом и позади того треснуло зеркало. Йатер только скривился:
- Ты всегда плохо управлялся с силой, брат.
Но Люминор просто не слышал его, полный горя и боли. Напряженное лицо стало белым, пальцы впились в ладони с такой силой, что Шайн видел, как брызнула из-под ногтей кровь. По залу бушевал невидимый ураган, раскалывая зеркала, заставляя гаснуть свечи. Что-то трещало, ломалось. Шайн неосознанно отступил назад, прячась под защиту колонны. Он не знал, что происходило, но это просто заставляло его сердце захлебываться от ужаса. Сейчас, в эту секунду он забыл о своей ненависти к Люминору. Забыл, кто он и что сделал. Сейчас он был человеком, на глазах у которого убили его любимого. Да, любимого. И теперь стала понятна его ненависть к Сагаре. Тому, кого любил Крестник. О… Боже… Как все запуталось…
Все закончилось внезапно и страшно. Тихим стоном, который почему-то в творящемся хаосе услышали все. Крестник… Люминор мгновенно забыл о Йатере, дернулся, разворачиваясь к лежащему за его спиной Крестнику. Шагнул к нему, но сделать следующий шаг не успел. Та же невидимая рука толкнула его вперед со страшной силой, впечатывая в стену всем телом. А потом с точно такой же силой швырнула на пол. Люминор вскрикнул и тут же захлебнулся кровью. Закашлялся, шевельнулся, пытаясь перевернуться на живот. Пальцы бессильно скребли по полу, но переломанные кости слушаться хозяина отказывались. По окровавленному лицу текли слезы, чертя дорожки, очищая его. Не в силах больше смотреть на это, Шайн закрыл лицо руками, сползая на пол. По его лицу тоже струились слезы, но он не замечал этого… Он мечтал проснуться, мечтал, чтобы этого никогда не случилось.
