- Монна Феба, вы первая представительница вашего народа, которую я встретил за всю свою жизнь, - теперь хмыкнул Даймон.
- А он никому из моих сородичей не переходил дорожку? - ощутимо холоднее спросила лорелея. Нетрудно было догадаться, что она имеет в виду Авенира.
- Точно нет. Скажите, а что они сделали? - Даймон выразительно коснулся плеча Марии.
Феба сделала глубокий вдох.
- Это сложно объяснить... но, наверное, это похоже на человеческую ворожбу, - медленно протянула она, подбирая подходящие слова. - Только несколько иного рода. Это все равно что погрузиться с головой в воду...
Даймон на пробу подцепил краешек мыслей Марии и едва заставил себя дышать медленнее. Если бы он мог видеть - ослеп бы снова: ее воля, почувствовав еще одно вторжение, жглась как самая злая крапива. К ней примешивался застарелый кошмар, тоже жгучий, кипящий, с удушливым запахом дыма.
В попытке посмотреть этот кошмар он запустил собственный разум в ее мысли слишком... глубоко. И ее воля его поймала, как рыбку на крючок.
Что за...
Мария вздрогнула в полусне и схватила его за рукав - первое, что подвернулось под пальцы.
- Эй, ты чего? Что с тобой? - настороженно спросила Феба. - Мария?!
- Вот дьявол, - не сдержавшись, прошипел Даймон.
Отпусти меня. Слышишь?.. Maria, oltac, sasems*. Отпусти. Я тебе не враг. Не враг. Nshi loi foe**. Слышишь?
Она не слышала. Вернее, не могла услышать. Для этого ее сил было маловато.
Значит, пусть прорастают.
- Что с ней? Ты слышишь? Отвечай! - потребовала лорелея. - Что ты с ней сделал, бледнорожий?!
Даймон не ответил, пытаясь как можно аккуратнее вырваться из хватки. Впрочем, хватка уже понемногу сама слабела.
- Что они с ней сделали? - сказал он, когда кулачок Марии наконец разжался. - Ей страшно...
- Loi fely o remas orimes, lola teraa moelema***, - нехотя ответила Феба на Ине-Ди, языке, общем для Мареа, Сурении и Лорелай. - Погрузили в сон, если по-вашему. Но это неточный перевод.
Даймон это знал и без ее комментария, но промолчал.
Вы недогадливы, монна Феба.
- Это не было похоже на сон, - еле слышно прошептала Мария, шевельнулась, пытаясь сесть, и чуть не свалилась на пол. Даймон ее удержал.
- Это и не было сном, - ответила на не совсем вопрос Феба и тут же озадаченно добавила: - Надо же, как быстро ты очнулась... этот до сих пор слюни пускает.
С грехом пополам Мария приняла сидячее положение. Хотя ей очень хотелось лечь и... пожалуй, поспать. Как спал Авенир. Лицо у него было таким безмятежным, что казалось почти младенческим. У Фебы в полумраке ярко мерцали глаза, рыжие волосы топорщились во все стороны, превращая голову лорелеи в огненный одуванчик. Даймон казался странно изможденным.
- Что это было? - слабо прошептала Мария. В груди у нее словно разворачивался теплый клубок, но девушка ошибочно списала его на полусонное состояние.
- Loi fely o remas orimes, lola teraa moelema, - певуче ответил Даймон. Эти слова скатились с его языка ощутимо легче, чем привычный берренайкский говор.
Феба приподняла брови.
И что ее удивляет? У Даймона же все на лице написано. В отличие от меня.
- Утопленники?.. - Мария растерялась. - Но почему? Зачем мы понадобились лорелай?
- Кто бы знал, - вздохнула Феба. - И на меня не смотри, я тоже ничего не знаю. Сиди спокойно, я уже все перепробовала. Отсюда ни выйти, ни выглянуть. А ты-то откуда знаешь Ину-Ди?
- Это язык моей матери, - ответила Мария. - Она мареайка.
Даймон заинтересованно поднял голову.
- Вон оно что... вот почему у тебя такое лицо. А волосы отцовские, значит?
- Да. Он из атони****.
Потом они замолчали. Потому что сказать было нечего. Поэтому оставалось только ждать окончания пути... который закончился возле уже знакомого Марии выхода из подземных труб.
Двое мужчин-лорелай в синих с серебристой отделкой одеждах с капюшонами вытащили их из экипажа, не выказав удивления по поводу пришедшей в себя Марии. Авенир, в отличие от нее, по-прежнему ни на что не реагировал, поэтому лорелай взяли его за руки-ноги как мешок и понесли к дверце, из-за которой Мария вылезла несколько дней назад.
Но самое удивительное появилось следом: из-за экипажа вышел... дисс.
Он был таким длинным, что Марии, чтобы посмотреть на его лицо, пришлось запрокинуть голову. Длинные тускло-серые влажные волосы, похожие на водопад шелковых нитей, обрамляли чуть вытянутый овал белого лица, высокие скулы грозили прорвать кожу. Лицо казалось плоским как блин, если бы не маленький короткий нос и выпуклые ядовито-зеленые миндалевидные глаза, расщепленные вертикальными зрачками. В традиционной одежде - заправленные в остроносые сапоги брюки, зеленая накидка с длинными просторными рукавами, из-под которой выглядывала нежно-белая нижняя рубашка с тонкой вышивкой, и кушак на талии - дисс казался еще длиннее. Правда, выглядела одежда неважно - мокрая и не очень чистая.
- Вс-се готовы? Идите з-за нами, - со свистящим акцентом произнес дисс, принимая у одного из лорелаев трость Даймона. - Иначе бес-с-с-следно рас-створитес-с-сь в темноте.
Феба саркастически хмыкнула, но взяла Марию за свободную руку и первая шагнула вперед. Девушка покорно двинулась за ней, хотя ноги у нее все еще подкашивались от слабости.
Мария выбиралась из труб с искренней надеждой, что никогда больше не придется лезть в этот холодный крысосборник. Надежда не оправдалась. Разве что сейчас рядом с ней был человек... одновременно слабее и сильнее. И были проводники, хоть и не самые дружелюбные.
Мария и, естественно, Даймон, шли практически на ощупь, цепляясь друг за друга и за шероховатую стену. Сейчас, в даже не темноте - ржавой холодной черноте, плотной и обволакивающей подобно одеялу, они были одинаково беспомощны, но у Даймона была хотя бы трость - хоть какое-то оружие в случае чего. Марии же оставалось только держаться за его локоть и ладонь Фебы, перебирать ногами и уповать на то, что они не наткнутся на какую-нибудь пакость. Феба шагала молча.
Время тянулось до отвращения медленно - если тянулось вообще. Давящую тишину нарушало только дыхание и металлический стук шагов, в прошлый раз было слышно крыс - теперь же они все словно испарились, и это нервировало больше, чем если бы их были полчища. Труба шла прямо и ровно, несколько раз изогнувшись под прямым углом, однажды попалась развилка. Мария старалась не думать о том, что они, возможно, ходят кругами, и о том, куда их может занести волей случая. Даймон просто сжимал ее руку, лишь изредка, оступаясь, хватал ее за плечи, отчего Мария начинала чувствовать себя еще одной тростью.
Хоть бы не подмял меня под себя, если падать начнем.
Темнота расползлась всюду - и вокруг Марии, и в ее голове. Осязаемым и осознанным осталось только то, что ее за руку держал Даймон, а под ногами гулко отсчитывал шаги металл.
А ведь Даймон с этим как-то жил и живет...
Спустя какое-то время впереди показались дрыгающиеся рыжие отсветы. Прошло еще немного времени - и труба вывела их к решетке, за которой раскинулось помещение с высоким потолком, теряющимся во мраке. Отсветы были из-за растопленной жаровни.
- Это что, еретики?.. - прошептала Мария, щурясь.
- Обижаете, кирия, - мгновенно вскинулся дисс. - Этой дряни з-з-дес-сь не было и никогда не будет.
- Но говорят...
- Говорить могут много, - дисс фыркнул, - но много говорить - только воз-здух с-с-сотряс-с-ать. З-здес-сь живут только крыс-с-сы... и мы. Правда, в некоторых рез-зервуарах попадаетс-с-ся вс-сякая гадос-сть... Так что не с-сбегайте. Целее будете.
