О, я уверена, что это не так.
- Я знаю, он удивится, - сказала она.
- Мы все удивлены, кроме, может быть, Рамси. Ну, моя дорогая, давайте найдем вам место для отдыха. Вы выглядите так, как будто очень нуждаетесь в нем. К сожалению, я не могу предложить вам исцеление, но, вероятно, в Адмиралтействе есть кто-то, кто может что-то сделать с вашими травмами.
Элинор подумала о ране на руке, которая все еще болела, когда она поднимала ее слишком высоко, порезы и синяки на ногах, грубые царапины на руках и на левой щеке, и кивнула.
- Мне будет хорошо и в гамаке, сэр, - сказала она.
- Я не могу заставить леди спать в гамаке. Вы займете мою кровать, и больше ни слова об этом.
- Нет, я привыкла...
- Юная леди, у меня есть дочери старше вас, и вы будете делать то, что вам говорят. Честно говоря, я не знаю, что думал Королевский Военно-Морской флот, втянув вас в это, обладаете вы Необычным талантом или нет.
Что-то, что волновало Элинор, наконец, привлекло ее внимание.
- Много ли людей узнало, кто я?
- Может быть, несколько. Со всем поднятым шумом Рамси открыл тайну только для таких людей, как я, так как собирался найти вас и все такое. Но не волнуйтесь. Никто не думает о вас плохо, только потому, что вы служите своей стране, женщина вы или нет.
Больше людей, которые знали... и если кто-то из них провел правильную (или неправильную) связь..., это не потребовало бы многого, чтобы слух дошел до отца. Она сжала челюсти. Секрет не может длиться вечно. Ей просто придется терпеть, когда её найдут.
- Еще раз спасибо, капитан.
- Не думайте об этом, моя дорогая. Теперь, если вы хотите пройти на палубу или вздремнуть, или у меня есть книги - все, что вам может понравиться. Это звучит, как будто у вас был тяжелый период. Но в книгах Робинзон Крузо всегда разводил огонь, это было самое сложное, но думаю, у вас не было никаких проблем с этим!
Он рассмеялся своей шутке, и Элинор, несмотря на раздражение, засмеялась к его удовольствию. Она чувствовала себя свободнее, чем месяц назад.
Девушка успела хорошо провести время на «Сирене», прибыв в Порт-Рояль через два часа после восхода солнца на следующий день. Элинор стояла на носу, призывая судно двигаться быстрее вместе с ее мыслями, когда они проплывали знаменитые виселицы, на которых два пирата висели в цепях, почерневшие и все еще пахнувшие. Элинор с восхищением наблюдала, как большая черная птица приземлилась на одну из клеток и клюнула в какую-то часть тела. Хотя ей было немного отвратительно, она не ужаснулась при таком зрелище. Но, сказала она себе, я убила многих людей, и мне не стыдно за это, так что я полагаю, что сама смерть уже не страшна и не ужасна для меня.
Они проплыли мимо обрыва на острове, который прежде был городом Порт-Ройяль, и вошли в доки Королевского флота. Через залив Элинор могла видеть коричневые и красные крыши Кингстона. В его гавани было так много деревянных доков, которые выступали вперед, что это напоминало зубы морского чудовища, украшенных бахромой коричневых крыш домов, примостившихся возле берега. Десятки одно- и двухмачтовых лодок гребли или переплывали через залив, некоторые из них проплывали мимо «Сирены» и скрывались из вида на побережье Ямайки.
Военно-морская застава, напротив, имела небрежный вид. Элинор вспомнила, что все попытки представить это место после землетрясения, в конечном счете, потерпели неудачу. Это отдавало дань британскому упорству, они смогли жить в месте, где фундамент мог сдвинуться и сбросить их в море в любой момент.
Она стояла на носу, положив руку на поручни, когда «Сирена» подошла и бросила якорь. Элинор посмотрела через гавань, и ее сердце тяжело и болезненно стукнуло, когда она увидела на некотором расстоянии корабль с изображением гальюнной фигуры5, мачты и лонгбот, подвешенный над палубой, был ей знаком так же, как ее собственные пальцы.
Она сильно наклонилась над рельсом и увидела маленькую фигуру. Приближаясь к ним, становясь все больше и больше, та превратилась в Стратфорда, который сделал последнее движение и подбежал к Элинор, чтобы поднять ее за талию и закружить. Пока она не обняла его очень крепко.
- Вы, без сомнения, подорвали мою репутацию, - сказала она ему на ухо, - или, возможно, мое здравомыслие.
Слезы пролились по щекам, и она была уверена, что глаза Стратфорда увлажнились.
- Не волнуйтесь, - сказал он, сжимая ее, прежде чем отпустить. - Месяц без весточки, а потом известие, что вы мертвы... Элинор, я должен сказать вам, как хорошо видеть вас живой.
- Я надеялась, что вы встретите меня здесь, Стратфорд, - произнесла девушка, стирая слезы. - Могу ли я вернуться на «Афину», вы не знаете? - она наклонилась, чтобы еще раз взглянуть на любимый корабль поближе. Краска была другой, черная с белой отделкой, как будто такая вещь могла обмануть ее.
- Думаю, я должен потребовать объяснений или, возможно, введения в курс дела, - крикнул Гораций, подходя к ним, протянув руку. Он сделал вид, что хмурится на Стратфорда, и добавил: - И каковы ваши намерения, молодой человек?
- Это мой хороший друг мичман Стратфорд Херви, и он иногда увлечен своим энтузиазмом, -
сказала Элинор. - Мистер Херви, капитан Гораций.
Стратфорд пожал капитану руку.
- Очень вам благодарен, сэр, и мои поздравления капитану Рамси. Я должен доставить мисс Пемброук прямо в Адмиралтейство.
- Вы не должны делать ничего подобного, мичман, - ответил Гораций. - Как сказала Элинор, я не могу появиться в Адмиралтейском Доме в этом наряде!
Стратфорд удивленно посмотрел на нее.
- Я не могу поверить, что вы способны думать о том, как одеты, после того, что произошло, Эль... мисс Пемброук!
- Тем не менее, я была вынуждена носить мужскую одежду слишком долго, и я настаиваю на том, чтобы быть одетой должным образом, прежде чем поприветствую адмирала.
- Я думаю, вы отлично выглядите, - пробормотал Стратфорд и вздохнул. - Отлично. Мы можем отправиться в Кингстон, но вы купите первое платье, которое мы найдем, а потом мы уйдем. Многие хотят увидеться с вами.
Ее собственное беспокойство грозило задушить ее.
- Мы поторопимся, - ответила она.
«Мне нужно поблагодарить кого-то за то, что я выжила.»
Потребовалось некоторое время, чтобы найти приемлемое платье. Кингстон не был настолько восприимчив к чувствам англичан, как Гамильтон, и Элинор должна была зависеть от очарования Стратфорда, чтобы убедить лавочника помочь им. И, в конце концов, Элинор была одета, хотя и несколько необычно, в строгое коричневое хлопчатобумажное платье и надлежащее нижнее белье. Хотя купленная ею сорочка не позволила чувствовать себя уверенно и заставила пожалеть о потере старого гардероба.
Она почувствовала неожиданный укол сожаления, сняв одолженную униформу и вспомнив, как ее старая стала защитой во время кораблекрушения. Элинор была полна решимости больше никогда не надевать подобное, так как большая часть воспоминаний была связана с Кроуфордом и «Славным». Она собиралась противостоять ему и заставить заплатить за то, что он отказался ей помочь в минуту смертельной опасности. Эта мысль наполнила ее неистовым удовольствием.
Она вышла из большой каюты, чтобы найти капитана Горация, который ждал ее, засунув большие пальцы рук за пояс, и Стратфорда нетерпеливо расхаживающего взад и вперед.
- Я не знаю, почему женщины так долго одеваются, - сказал он.
- Я не сомневаюсь, это загадка века. Прощайте, капитан Гораций, и еще раз благодарю вас за мое спасение.
Гораций сжал ее протянутую руку и поклонился.
- Не думайте об этом, моя дорогая. Желаю удачи у адмирала.
Элинор едва успела забрать свою ладонь, прежде чем Стратфорд обнял ее за талию, и в мгновение ока они оказались в ограничительной комнате на «Афине».
- Но, - Элинор удивилась, - вы сказали, прямо в Адмиралтейство.
- Ну, это были приказ Адмиралтейства, а приказ капитана должен был привести вас сначала сюда, - ответил Стратфорд с дерзкой улыбкой. -
