Кудепста, 1987 г. «Заладил дождь на целый день…» Заладил дождь на целый день, На сером небе нет просвета, И вдохновение поэта Ушло в уныние и лень. Вином наполненный графин Опустошаю понемногу, Мой нерешительный графит Рисует грязную дорогу. И эти чёрные мазки На полотно души ложатся, Дождём забитые мозги Успели до предела сжаться. Но долго так мне пребывать При буйном сердце не пристало, И я готов вот-вот взорвать И сбросить серость с пьедестала. Октябрь 1999 г. «Блажить я начал очень часто…» Блажить я начал очень часто. Кого же в этом мне винить? А не принять ли мне причастья И в церковь местную сходить? Поставить тоненькую свечку За здравие и упокой, Перекрестить своё сердечко Слегка трясущейся рукой. За стёртым временем порогом, Где просьбы кротки и тихи, Договориться, может, с Богом, Чтоб отпустил он мне грехи. 2001 г. «Когда мне сердце болью било…» Когда мне сердце болью било, И было жить уже невмочь, С подобострастием крестила Меня лирическая ночь И отводила час мой смертный Не на года, а на пока, Пока в душе моей не меркнет Жизнелюбивая строка. 2002 г. «Померкла даль моей души…» Померкла даль моей души, Она уже не различает, Где зла проходят рубежи, А где добро преобладает. Бреду по жизни, как изгой. К какой мне истине приткнуться, Где для души найти покой, В купель какую окунуться? И как мне, смертному, понять Противоречия всевышних, Добропорядочных и хищных, Любить готовых и карать? 2002 г. «Я начисто опустошён…» Я начисто опустошён, Не вижу я в душе просвета, Не нахожу ни в чём ответа, Так я от мира отрешён. Ползёт без просветленья мрак И приближается всё ближе, Я эту темень ненавижу И пячусь от неё, как рак. До отупения мозгов, До самой острой в сердце боли, Я вижу в блуде, не в юдоли Всех канонических богов. Они бежали от людей, В обителях церковных скрылись, У них мышей летучих крылья, А я то думал – лебедей. 2001 г.
«При тусклом свете фонаря…» При тусклом свете фонаря Ищу я верную дорогу Ни к назидательному богу. Ни к трону батюшки царя, Ни к кущам сладостного рая И ни к вершине золотой. Ни к хате, что всё время с краю, А к слову после запятой. 2001 г. «О, где вы, светлые года…» О, где вы, светлые года, Ушедшие бесповоротно, О, где вы, чудо города, Что посещал я ежегодно, Где вы, наивность и любовь, И вера в радостное завтра. Где торжествующая новь, И где её трудяга автор? Где вы, усталость трудодня. Достойный отдых в выходные? Не узнаю теперь страны я, Что светом полнила меня. 1998 г. «Подслеповата и больна…» Подслеповата и больна, Страдая полным несвареньем, Ревёт огромная страна Заплаканным стихотвореньем. Кто ей сейчас готов помочь, Быть сострадательным и мудрым, Кто эту тягостную ночь Заставит обернуться утром? Кто принесёт восхода луч. Жестокости разверзнув горы. Во тьму помоек, свалок, луж, В сердца, растерзанные горем? 1998 г. «Позовите меня…» Позовите меня, Если нужен я вам, Прокляните меня, Если вас я предал. Я дойду, я найду вас По вашим следам, Если даже надолго В пути опоздал. Я не в силах унять Этот внутренний зов, Он терзает меня, Он до боли гнетёт. Так чего я же жду? Это в сердце засов Дверь в пространство любви Мне открыть не даёт. 1997 г. Курсантская любовь Бабье лето Сентябрь погожий, бабье лето, Пейзаж уже заметно рыж. И лёгкие туманов пледы Сползают потихоньку с крыш И стелятся вдали по взгорью, И замирают у леска, И проступает в бабьем взоре Непотаённая тоска О том, что бабий век не вечен, И тяжек долею рабынь, И догорает летний вечер Тревожным суриком рябин. О, бабье лето – грусть и счастье! Ещё раз в жизни повторись, Ещё раз дай принять участье В спектакле под названьем «Жизнь». |
