Он представил себе все то время службы, которое ему еще предстояло. Для него это был огромный период времени. Такой огромный, что захватывало дух. Он только за эти два дня до конца понял, что без нее уже не сможет жить. Без нее это все будет не жизнью, а существованием. За эти полтора года может утечь много воды, и что с ними произойдет он, как ни старался, просчитать не мог. Оставалось только надеяться и ждать. Терпеливо ждать окончания срока службы. Он понимал, что дни, проведенные с ней, останутся счастливейшим временем и лучшим воспоминанием в его жизни. Ему было грустно, что он не смог полностью выразить свою любовь. Хотелось поблагодарить ее за все, что она смогла ему дать, но он так и не нашел подходящих слов для этого.

– Конечно, вернусь. Скоро вернусь. Не волнуйся, – улыбнулся он и мягко, словно прося прощение, провел пальцами по ее волосам. Она быстро поцеловала его в губы. Он не хотел отпускать ее из своих объятий, но поезд уже тронулся, и он бережно подсадил ее на подножку двигающегося состава под матерные крики нетрезвого проводника.

После отъезда Оли армейские будни продолжились в обычном режиме. Ежедневная учеба чередовалась с трудовыми днями. Курсанты по выходным и длинными вечерами бесконечно что-то разгружали, загружали, таскали и перетаскивали. Безусловно, что после отъезда Оли у него пошло дело с азбукой Морзе. У Сергея буквально открылось второе дыхание. Сержант Фурсунов был удивлен.

– Знаешь, Воронцов, – сказал он. – Встреча с любимой девушкой оказала на тебя благотворное влияние.

– Стараемся, товарищ сержант! – отрапортовал Сергей, внутренне наслаждаясь успехом.

– Почерк у тебя идеальный, скорость передачи уже тянет на третий класс радиотелеграфиста. Экзамены ты сдашь без проблем. Мой тебе совет – изучай коды условных сокращений. Без них в боевой части пропадешь.

– Понятно.

Фурсунов ушел, а к Сергею подбежал Мамочкин. – Что тебе Узбек говорил? – начал вкрадчиво он. – Да ничего интересного! Все пугает, что в боевой части нас замордуют.

– Да! Это верно. Мужики рассказывают, что там такое вытворяют…

– Ты не думай об этом и все будет хорошо.

Сергей не хотел тратить время на пустые разговоры, поэтому отвернулся и направился в сторону спортивного городка. Все свое свободное время он старался посвящать тренировкам. Ребята качали головами и молча крутили пальцами у виска, но его это нисколько ни трогало. Он был уверен, что времени у него осталось совсем немного. Иногда казалось, что ничего не произойдет и все его ожидания бессмыслица, но он все равно упрямо продолжал тренироваться – как физически, так и духовно.

Кореец был удивлен его способностям мгновенно соображать и ориентироваться в нестандартных ситуациях. Ни один вечер не проходил впустую. Сергей ему был близок и понятен. Физические упражнения его ученик выполнял отлично, поэтому он сделал упор на духовные тренировки, в которые входили различные уловки и ловушки для противника. Эти тайные знания в их роду передавались по наследству, как бесценные сокровища, – от деда к отцу, от отца к сыну. Теперь он дарил их этому парню. Дарил безвозмездно, всей душой осознавая, что тому они пригодятся больше, и воспользуется он ими по справедливости. Сергей с трепетом принимал этот подарок, выражая благодарность молча. Ким, конечно, понимал и то, что времени у них остается совсем мало, но твердо верил, что у парня все получится.

Наступила яркая солнечная осень, которая не шла ни в какое сравнение с родной осенней ленинградской блеклостью.

Второго сентября авиация Дальневосточного военного округа сбила «Боинг-747» южно-корейских авиалиний, который упал в воды Татарского пролива Японского моря, похоронив в своих водах двести шестьдесят девять пассажиров и членов экипажа. Разгорелся крупнейший международный скандал. Было понятно, что по поводу произошедшего инцидента наши военные неуклюже врут. Войска ПВО были приведены в состояние повышенной боевой готовности, но, несмотря ни на что, учебный взвод, возглавляемый младшим сержантом Чучиным, был откомандирован для оказания помощи подшефному совхозу в уборке картофеля.

Курсантов разместили в старом обветшалом доме на краю небольшой деревни. Две его огромные комнаты были завалены деревянными кроватями. Поговаривали, что в прошлом здесь располагался выездной летний детский дом, но был закрыт из-за несчастного случая. Что здесь произошло, ребятам выяснить не удалось. Дом производил жуткое впечатление, но прибывшие местные электрики смогли кое-что исправить и хотя бы наладили освещение. Курсанты более или менее привели комнаты в порядок, расставили кровати и выкинули гору мусора. Заведующий совхозным складом, худощавый дедушка, привез постельное белье, которое засверкало ослепительной белизной на заправленных кроватях. Ребята с предвкушением ждали ночи, чтобы впервые после долгого времени поспать в нормальных условиях, на пружинных матрацах.

Сергей вспомнил, что в похожем доме располагалась его начальная школа. Тут были те же мрачные коридоры, те же скрипучие доски на полу и квадрат крышки люка, прикрывающего вход в подвал, куда директриса в наказание помещала нерадивых учеников. Те, обмирая от страха, сидели там до конца урока, прислушивались и присматривались к непроглядной темноте. Ту школу он запомнил на всю жизнь и частенько воспоминания о том, что там было, всплывали в его памяти.

На следующий день начались трудовые будни. Уезжали на работы рано утром, а возвращались поздно вечером, но ребята не унывали. Все это было намного лучше, чем бесконечная казарменная муштра. По вечерам часть курсантов собиралась вокруг кровати Сергея, а он пересказывал им прочитанные ранее книги и просмотренные фильмы. Как оказалось, краткий пересказ у него получался отлично. Он был поражен тем фактом, что многие ребята не знали самых популярных литературных героев. Некоторые из них, проживая в отдаленных районах, даже не видели последних кинофильмов. К тому же оказалось, что бедность народная не знает границ. В стране существовали семьи, не имеющие даже телевизора. Поэтому его талант рассказчика пользовался большой популярностью. Умение выразительными жестами и восклицаниями дополнить рассказ вызывало интерес у уставших после тяжелой работы курсантов. Еще больше их радовало поведение Чучина, который предоставил их самим себе, а сам ежедневно напивался до беспамятства.

Сергей подружился с Витькой Соловьевым. Парень он был веселый, без лишних комплексов, а родом был из Вышнего Волочка. О своем городе он говорил всегда эмоционально, с благоговейным трепетом. Только общаясь с ним, Сергей пересмотрел отношение к родным местам. Он понял, что не важно, где ты живешь, а главное то, как ты относишься к своей родине. Витькина привязанность к родному городу поразила его, потому что сам он всегда с пренебрежением относился к тому, что проживает в сельской местности. Только теперь он почувствовал, что может значить для человека родная земля. За это он был благодарен другу. Они вместе мечтали о том, что после окончания учебки распределятся в одну часть. С освоением специальности у Витьки были затруднения, но Сергей обещал помочь ему. После отбоя они подолгу не спали, рассказывая друг другу истории из своей жизни.

В один из дней про курсантов забыли. Рабочий день по уборке картофеля заканчивался, а еду, которую обычно привозили прямо на совхозное поле, на этот раз не привезли. Не было ни завтрака, ни обеда, не появилась машина и вечером. Ребята взбунтовались, обиделись, бросили работу и толпой отправились в деревню за самогонкой. Сергей и еще несколько человек с ними решили не идти, а завалились спать прямо в траве на окраине леса под развесистым кустом. Рядом валялся пьяный Чучин.

Долго поблаженствовать им не удалось. Разбудили их крики вернувшихся курсантов. Изрядно выпившие, они наперебой возбужденно переговаривались и шумно веселились. Из деревни за ними увязались две пьяные цыганки. Одна из них страшная, да еще с выбитыми передними зубами, поочередно предлагала каждому из курсантов переспать с ней за бутылку самогонки. Сергей еле-еле отогнал ее от себя, словно назойливую муху.