– Мужики, подъем!

Только в отблесках огня на другом конце казармы Сергей понял, кто его сопровождал в темноте. Такое зрелище он видел впервые. Серый живой ковер покрывал пол и нижние спальные койки. Крысы были таких гигантских размеров, что он опешил. Под сумасшедшие выкрики дневального все начали вскакивать со своих мест, смахивать на пол визжащие серые тела. Темнота и растерянность сделали свое дело – началась паника. Сержант Фурсунов в одних трусах и босиком метался у каптерки, вероятно, желая достать фонари, и орал благим матом, что его кто-то кусает за ноги. На Чучина было больно смотреть. Он восседал на верхней койке и был похож на Карлсона, который, свесив туловище вниз, бьет подушкой направо и налево, разгоняя визжащих животных. По непонятным причинам крысы покидали подвал через их казарму. Почему это произошло, выяснилось позже. В подвале прорвало водопроводную трубу, и крысы, спасаясь от воды, хлынули по лестничным маршам на второй этаж, в расположение учебного взвода. Только там был запасной выход, ведущий в другое крыло здания, со своим изолированным подвалом. Поднявшаяся вода добралась до электрического щита и замкнула проводку.

Итог этого бедствия был плачевный: десять курсантов во главе с сержантом Фурсуновым получили укусы, один вывихнул ногу, упав со второго яруса кровати. Появившийся некстати в дверях казармы командир роты Кукишев, вероятно, вызванный дежурным по части, истошно заорал:

– Где дневальный, мать твою за ногу? Что за бардак во вверенном мне подразделении?

Сержант Фурсунов исчез в каптерке, которую наконец открыл, а к майору подбежал младший сержант Чучин. Вид у него был удручающий. Впечатление усугубило внезапно заработавшее аварийное освещение. Чучин не успел открыть рта, как майор, разглядев его нелепый неуставной вид, еще больше рассвирепел:

– Это что за толстый карлик ко мне явился? Ты посмотри на себя, воин! Тебя гнать надо из рядов вооруженных сил! Вон отсюда!

Чучин сразу сбежал, да так быстро, что все опешили, увидев, с какой прытью он это проделал. Сергей, единственный, кто в данной ситуации адекватно рассуждал и стоял один в обмундировании, решил спасать положение. Он повернулся к курсантам и скомандовал:

– Взвод, строиться! Смирно!

После того, как личный состав был построен, он строевым шагом подошел к майору и, отдав честь, доложил:

– Товарищ майор, учебный взвод был атакован дикими животными! Ввиду отсутствия электроснабжения внезапность была на стороне противника! Благодаря самоотверженным действиям курсанта Мамочкина и сержанта Фурсунова личный состав учебного взвода был отведен от центра миграции диких животных, но имеются раненые! Несколько человек покусаны, один вывихнул ногу! Докладывает курсант Воронцов!

У майора от его доклада глаза полезли на лоб. Он побледнел, отдавая честь Сергею, и еле выдавил из себя:

– Молодец. – и снова заорал, уже не владея собой: – Фурсунов, ты где, выходи немедленно, паразит такой, или я проломлю твою нерусскую голову!

Фурсунов осторожно вышел из каптерки. Он, поскольку лишился своего повседневного обмундирования, облачился в парадную форму, чтобы хоть пристойно выглядеть в глазах офицера. Его босые, перемазанные кровью, ноги торчали из поношенных шлепок. Всегда гордившийся тем, что опрятно одет, идеально отутюжен и побрит, он был готов провалиться под землю, но стойко выдерживал издевательства майора.

– Ты, сержант, куда собрался? Молчишь? – не унимался майор. – Я могу рассказать за тебя! Ты хотел дезертировать! Бежал, вероятно, всю ночь так, что даже ноги стер до зада, но бежать-то некуда. До каптерки только и смог добежать! Из всех вас только один курсант Воронцов трезво может рассуждать.

Он похлопал Сергея по плечу и, окинув взглядом унылые лица солдат, сказал:

– Держите равнение на своего товарища. Если бы он не был курсантом, сегодня же произвел его в сержанты! Сержант Фурсунов?

– Да!!!

– Привести себя в божеский вид и раненых в медсанчасть, естественно, вместе с собой. Я вас там буду ждать!

– Есть!

Сержант, прихрамывая, убежал, а майор некоторое время ревностно понаблюдал за происходящим и двинулся к выходу. Мамочкин уже занял место дневального. Как он ухитрился это сделать, проскользнув незамеченным мимо строя, никто не мог понять. Майор, проходя мимо, погрозил ему кулаком, но промолчал. На что Мамочкин вытянулся и, широко улыбнувшись, отдал честь. Построенные курсанты не расходились и вопросительно смотрели на Сергея.

– Что вы на меня смотрите, мужики? Покусанные – с сержантом, а остальные байки!

Ребята разошлись, бурно обсуждая произошедшее, а Сергей устало опустился на кровать. Тело слабо реагировало на команды, да и выпитый спирт давал о себе знать, распространяя вялость по мышцам. Он разделся и, не раздумывая, лег под одеяло, уже не обращая внимания на крики сослуживцев.

Она стояла такая робкая, застенчивая и такая любимая. Дежурный по КПП разрешил Сергею пройти через проходную, и он отвел Олю в сторону, подальше от любопытных глаз.

– Сереженька, тебя даже не узнать в этой форме! – воскликнула она вместо приветствия. – Я так долго ждала этой встречи!

– Я тоже, Оленька! – выдохнул он и нежно обнял девушку. – Я не верю своим глазам. Как ты смогла одна сюда добраться? Это же настоящий подвиг, – продолжал шептать он, зарывшись лицом в копну ее волос.

– Да не так и далеко добираться! А мне, кстати, помогла мама. Скажешь ей потом спасибо!

– Конечно, Олечка!

– Я боюсь и спрашивать о наших дальнейших планах, чтобы сразу не услышать что-либо неприятное.

– Почему?

– Ты же в армии! После твоего звонка прошло столько времени, словно вечность, и планы у тебя могли поменяться, а мне самое главное – было увидеть тебя! Я же так соскучилась!

– Планы не поменялись! И времени прошло совсем ничего!

– Это у тебя совсем ничего, а у меня целая вечность!

– Все хорошо! Я отпущен на два дня в увольнительную для встречи своей невесты!

– ?!

– Да-да, своей невесты! Или ты будешь возражать?

– Нет! – выдохнула она, смущенная его откровенностью.

– И какие наши планы?

– Сейчас я отлучусь ненадолго, а ты подождешь меня немножечко. Мне выдадут парадную форму, документы и мы целых два дня будем вместе.

Сергей вернулся в казарму. Сержант Фурсунов ждал его.

– Ну что, встретил свою красавицу?

– Конечно!

– Молодец! Получай документы, парадку и ключи!

– Какие ключи?

– Это тебе презент от меня!

– Не понял?

– Тебе ночевать где-то надо? Вот я и презентую тебе ключи от комнаты в доме отдыха офицерского городка, где будешь жить эти дни со своей красавицей.

Сергей обомлел. Это был действительно подарок так подарок. Он об их проживании даже не подумал. Ему было интересно, откуда этот узбек сам мог достать ключи. Видно, не зря ходили слухи о том, что тот спит с Эльвирой Павловной, женой их Крокодила. Он вдумчиво посмотрел на сержанта, но лицо того ничего не выражало, а задавать вопросы Сергей не стал. Через полчаса он был на КПП и показывал документы дежурному.

– Счастливчик! – протянул тот. – На два дня да с такой кралей! Везет же некоторым.

Сергей чуть ли не бегом выскочил через вертушку проходной, перехватил из Олиных рук тяжелую сумку, одновременно подхватив ее за талию, и потянул за собой подальше от воинской части. Несколько военнослужащих выбежали из здания КПП, чтобы проводить их завистливыми взглядами, а вдоль высокого решетчатого забора повисла большая часть учебного взвода. Всем было очень интересно посмотреть на отбывающего в увольнение сослуживца, а самое главное – увидеть его девушку. Это смахивало на зоопарк. Только здесь его обитатели с безумным интересом разглядывали всех, кто находился на воле, сквозь металлические прутья ограждения. Они мечтали только об одном, как бы поскорее оказаться там, где сейчас был Сергей. Только они не знали настоящей цены этой свободы и поэтому искренне завидовали ему.