Литмир - Электронная Библиотека

– Надо будет попробовать. – Лола мило улыбнулась ему и прихватила остатки чесночного хлеба.

После обеда Уилл вернулся на диван, предоставив нам помыть посуду.

– Господи, – шепнула Лола. – Идеи у него те еще, да?

– Сейчас уже лучше, чем несколько месяцев назад. По крайней мере, предложениями начал изъясняться, – ответила я.

– Наверное, да. – Гостья вытерла салатник.

– Ты молодец, Ло. Он оживает, когда ты приходишь. А сегодня впервые за несколько недель нормально разговаривал.

– Ты сама как? – Лола посмотрела на меня. – Работа с утра до ночи, трагическое одиночество и марафон в свободное время?

– Перестань. Скоро у меня будут такие же ноги, как у тебя.

– А что с парнями? Выстроились в очередь?

– Я же тебе сказала, взяла годичный отпуск. Моя дверь закрыта.

Моя собеседница хлопнула в ладоши:

– Да боже мой, сейчас же лето! Отдыхай, веселись!

После дела Кроссбоунз мы выбрали разные дороги. Лола пострадала не меньше меня, но жалеть себя не стала. И когда я попыталась извиниться за случившееся, она только сжала мою руку и посоветовала больше думать о будущем. Выйдя из больницы, Лола пустилась во все тяжкие. Вовсю встречалась с мужчинами, твердо веря, что любовь побеждает все, хотя сколько раз дело заканчивалось для нее разбитым сердцем – и не сосчитать. Иногда у меня даже появлялось опасение, что если она остановится или хотя бы притормозит, вся эта лавина просто накроет ее. Она принимала сотни приглашений на вечеринки, тогда как я сидела дома и писала книги. Говорить ей, что я хочу равновесия, было бесполезно. Кошмары посещали меня все реже, но о том, чтобы довериться кому-то, не могло быть и речи.

– Не уходи в сторону, Ло. Ты ведь кого-то встретила, да? – спросила я.

Приятельница хитро улыбнулась:

– Может, да, а может, нет.

Следующие пятнадцать минут Лола только тем и занималась, что подталкивала меня на поиски идеального мужчины, но я была так благодарна ей за помощь, что не возражала и даже кивала согласно с подходящими интервалами. Потом, пристроившись к Уиллу на диване, вместе с ним прыскала со смеху от шуточек героев сериала.

Собираясь спать, я заметила мигающий огонек автоответчика. Первое сообщение было от матери. Судя по прохладному тону, она весь день дышала сухим льдом. Я нажала кнопку еще раз. Бернс с беспокойством напоминал – еще раньше он уже прислал имейл на этот счет, – что завтра мне нужно прийти в полицейский участок на Панкрас-уэй. За сообщением последовала долгая пауза, как будто он ждал от меня каких-то неприятных новостей. Я тут же стерла оба сообщения, но легче мне не стало, и я еще долго смотрела в потолок, прежде чем смогла наконец уснуть.

Глава 3

Молодая женщина, встретившая меня в приемной на следующее утро, сказала, что придется подождать в коридоре перед комнатой для совещаний, поскольку расследование по делу Лео Грешэма стоит в повестке дня последним пунктом. Сама она осталась снаружи с явным облегчением, и, когда дверь распахнулась, причина этого обнаружилась сама собой. Атмосфера в комнате для совещаний царила такая, что из нее можно было бы свить канат и натянуть, как в цирке, между двумя небоскребами. Во главе стола сидела женщина лет за пятьдесят с прорезанным глубокими морщинами лбом. Лицо без малейшего намека на макияж обрамляли завитые в тугие колечки седые волосы до плеч. Здороваясь со мной, она не попыталась изобразить даже подобие улыбки.

– Спасибо, что пришли, доктор Квентин. Я – суперинтендант Лоррейн Бразертон. – Голос у нее был низким и монотонным, как будто она знала, что не скажет ничего достопамятного.

Некоторое время ушло на то, чтобы представить остальных, поскольку всего в комнате было человек десять-двенадцать. Пит Хэнкок, старший эксперт-криминалист, запомнился густыми черными бровями, сросшимися на переносице и добавлявшими ему угрюмости. Офицер по связям с семьей удостоила меня короткой улыбки, а мужчина, сидевший рядом с Бернсом, оказался его помощником, детективом-сержантом Стивом Тейлором. Благодаря широкой обворожительной ухмылке он походил больше не на полицейского, а на бывшего футболиста, который пытается поддерживать себя в форме, хотя его золотые деньки уже в прошлом. Бритая голова, наметившиеся залысины и крепкий загар… Бразертон он слушал едва ли не с открытым ртом.

– Детектив-инспектор Бернс считает, что смерть на станции Кингс-Кросс может быть первой в серии. Я не люблю полагаться на так называемое чутье, но инспектор прав в том, что относится к делу серьезно. Он и возглавит оперативную сторону расследования. – Губы суперинтенданта дрогнули, как будто она сдерживалась, чтобы не рассмеяться. – Поделитесь с нами последней информацией, Дон.

Я начала понимать, почему Бернс обратился ко мне за помощью. Язык тела его заместителя – сложенные на груди руки, стеклянные глаза – говорил яснее всяких слов. Всеми возможными способами Стив Тейлор показывал – ему наплевать, что там скажет шеф, и остальные присутствующие следовали его примеру.

– Первый час дает нам немного, – заговорил Бернс. – Выход со станции перекрыли через пять минут после падения Грешэма, но было уже поздно – интересующий нас субъект вышел на улицу. Записи с камер наружного наблюдения показывают, что он сел в автобус и вышел в Патни. Там след теряется.

На розданных Доном размытых снимках был выходящий из автобуса мужчина среднего телосложения. Голова втянута в плечи, капюшон надвинут так глубоко, что лицо тонет в непроницаемой тени, как у Смерти в пантомиме. Пока я рассматривала снимки, Бернс рассказывал о проделанной полицией работе – десятки опрошенных свидетелей, лабораторные анализы одежды Грешэма, связь с семьей. Эксперт-криминалист поставил на середину стола серый пластиковый поднос с разложенным на нем, как артефакты в музее, содержимым карманов Грешэма: два белых пера, почтовая открытка с ангелом, небольшой кожаный бумажник и несколько забрызганных кровью банкнот – пятна на них высохли, приобретя буровато-коричневый земляной цвет. Часы «Ролекс» вышли из передряги без единой царапины и показывали точное время.

Доклад Бернса подтвердил мои подозрения насчет того, что за последний год детектив превратился в другого человека. Раньше он просто сделал бы несколько пометок на обратной стороне конверта, полагаясь на поддержку заместителя. Теперь же все было систематизировано, каждая улика снабжена ярлычком. Дон поднял открытку и повернул ее так, чтобы все видели лик ангела.

– Отпечатки прогнали через ящик, совпадений не обнаружено, – сообщил он.

Я не сразу сообразила, что «ящиком» в столичной полиции называют Национальную компьютерную систему. В ее базе данных хранилась информация обо всех, кому когда-либо предъявлялось обвинение.

– Вопросы есть? – спросил Бернс.

– Я все-таки не понимаю, почему ты думаешь, что он сделает это снова. – Голос Тейлора напоминал монотонное жужжание трутня. – Банкиры сейчас – народ не самый популярный, так? Может, Грешэм просто потерял чьи-то деньги. На мой взгляд, обычное заказное убийство.

Бразертон подняла руку, совсем как учительница, вмешивающаяся в назревающую ссору.

– Что думаете, доктор Квентин?

Я посмотрела на свои заметки.

– Полной ясности насчет того, был ли объектом нападения именно Грешэм, у меня пока нет. Но если да, мне потребуется больше информации по этому человеку, чтобы понять, почему целью стал он. – Я запнулась, видя пустые лица сидящих за столом. – В такого рода случаях убийца, прежде чем столкнуть жертву, часто фантазирует, представляя, как он сам бросается под поезд. Весьма вероятно, что он лечится от какого-то психического расстройства, поэтому будет не лишним проверить больничные карты. Высокий уровень планирования указывает на вероятность повторения. И конечно, он неспроста выбрал жертвой хорошо одетого мужчину средних лет. Возможно, у него проблемы с отцом или со всеми старшими.

Тейлор ухмыльнулся, как будто я отпустила неудачную шутку, остальные смотрели на меня молча, с каменными лицами. Такая агрессивная атмосфера стала для меня сюрпризом. Обычно, когда я работала на столичную полицию, ко мне относились, как к новичку в школе, давали время освоиться, привыкнуть к шуточкам и к принятым сокращениям. Эта же команда была другой – враждебность как будто вплелась в их ДНК.

4
{"b":"584334","o":1}